Страсти драконьи - Сергей Бадей

Я внезапно осознал, что разговариваю на другом языке. Но вот слово «табличек» было сказано на родном.

— Ты уверен, что Парут его полностью обучил языку? — вмешался тот, который меня пленил. — Что-то он непонятно выражается.

— Не вмешивайся, Ханрут! — рыкнул на него раскрашенный. — Я сейчас пытаюсь определить, какой выкуп за него требовать.

— Не уверен, что у вас получится с выкупом, — заметил я. — Обычно наше правительство переговоров с террористами не ведет.

Опять слово на другом языке…

— Как ты нас назвал? — нахмурился раскрашенный. — Мы славное племя Кровавого Кулака, а не… Короче, не эти! За такие слова я буду требовать еще больше! Вот только мне непонятно, как ты оказался именно там, где тебя нашел Ханрут?

— Ну, шел себе и шел, а потом вышел, — доступно объяснил я.

— И где ты там шел? — Раскрашенный рассматривал меня с большим подозрением. — Там только лес непроходимый. А с другой стороны — степи. Там тебя бы давно поймали, не мы — так другие.

— А ущелье Огнедыша? — внезапно спросил Ханрут.

— Сам-то понял, чего ляпнул? — резко одернул его раскрашенный. — Вот же он стоит перед нами, живой, а не призрак! Огнедыш его бы давно сожрал! Странно другое: что это за тряпки на нем и куда делось его оружие? Ясно же, что не простой поселенец, на руки его посмотри!

Раскрашенный пытливо всмотрелся в мою личность.

— Ты чей вассал?

Я заметил, что это слово было произнесено с трудом, но правильно.

— Ничей, — ответил я.

А действительно, ну чьим я могу быть вассалом? Я — свободный человек!

— Так не бывает! — констатировал раскрашенный. — Не хочет говорить. Думает, что мы его выдадим по Великому договору. Эх, придется отдать Паруту ногу шарука. Зря мы, значит, его языку обучали… Знаешь что, человек? Я придумал, что с тобой делать. Мы тебя отдавать не будем. Завтра день жертвы. Вот на эту самую жертву ты подойдешь как нельзя лучше.

— Эй, вождь! — запротестовал Ханрут. — Это же моя добыча!

— Ты что, снова хочешь увидеть железнобоких? — свирепо повернулся к нему вождь. — А так скормим его Огнедышу, и всего-то дел! И никто не узнает! Зато до нового дня жертвы мы можем вздохнуть спокойно. Огнедыши любят людей хавать! Особенно дев! Этот не дева, но тоже неплох. Вроде бы молод.

— Эй! — завопил уже я. — Давайте обойдемся без этого! Ну что за варварские методы? Чуть что, сразу на корм всяким Огнедышам. Давайте передадим меня людям по этому вашему… Великому договору! Это же вам зачтется!

— Закрой рот! — рыкнул на меня вождь. — А то я его тебе закрою. Все! Я решил твою судьбу. Ханрут, в яму его!

Ханрут грубо ткнул меня своей дубинкой в спину.

— Эх, да и я бы не отказался от человеческого мясца, — мечтательно пробасил он. — Давно уже не пробовал. Иди, мясо! Правильно вождь решил. Лучше человеков скармливать Огнедышу, чем славных орков! Пусть и провинившихся, но орков!

Орков? Каких таких орков? Я попытался остановиться и еще раз внимательно посмотреть на своего пленителя. Но пленитель такой возможности мне не предоставил: еще один жесткий тычок дубины в спину заставил меня отправиться в указанном направлении.

— Эй! Лучше отпустите меня! — торопливо заговорил я. — Что за глупости?

Никакого ответа, если не считать еще одного тычка.

Я затравленно озирался по сторонам. Казалось, что это какой-то дикий сон, который вот-вот прервется, и я сяду в кровати после ночного кошмара. Но сон не прерывался, и вскоре я оказался в каменном мешке. Внушительный валун, играющий роль двери, повернулся. Я оказался в полной темноте.

Да что же это такое? Я на ощупь опустился на каменный пол и попытался собраться с мыслями. И это творится в сердце Европы?! Откуда здесь взялось целое племя орков? Что за Огнедыш такой? Почему эта беда случилась именно со мной?

Конечно же ответов на эти и другие вопросы в моей измученной голове не нашлось.

Сколько времени я просидел в этой яме, точно сказать не берусь. Наручные часы были забыты мною дома, а внутренние часы в такой тьме не особо работают. Казалось, прошла целая вечность. В какой-то момент камень, заслонявший мне дорогу к свободе, заскрежетал и откатился в сторону.

— Эй, мясо! Вылазь! — раздался голос.

Щурясь от резкого после темноты света, я попытался рассмотреть говорящего. Быть может, до этого зрение сыграло со мной грубую шутку? Или я тогда был не в себе? И сейчас все разъяснится, и все весело будут смеяться над розыгрышем? Ну ничего себе розыгрыш! Я скажу инициатору пару ласковых.

Но морда Ханрута не изменилась. И это не казалось маскарадом.

— Пора на уступ, — сообщил он мне. — Гордись! Ты заменишь собой славного орка. Это честь!

— На какой уступ? — спросил я, неуверенно пробираясь к выходу.

— На уступ Жертвы, — охотно пояснил Ханрут. — Не в само же ущелье тебя вести. Этак Огнедыш сожрет не только тебя, но и тех, кто тебя приведет. Он не станет утруждать себя вопросом, кто жертва, а кто — нет.

— А может, вообще не давать ему еды? — с надеждой спросил я. — Пусть себе подохнет. Что за варварский обычай приносить человеческие жертвы какой-то дурной твари? Пусть даже и дышащей огнем.

— Э нет! — решительно завертел башкой Ханрут. — Тогда он выберется из ущелья и всех пожрет. Нет уж! Сидит он там, вот пусть и сидит! Опять же воспитательный момент. Все племена по очереди ему отдают своих провинившихся. Хочешь жить — не шали!

— А если провинившихся не будет, кого же тогда отдадут? — спросил я, пытаясь справиться с охватившей меня слабостью.

— Тогда только жребий, — вздохнул Ханрут. — Но сегодня великий день! Мы на целый оборот будем свободны от этого выбора. Не бойся, он тебя быстро сожрет. Долго мучиться не придется.

— Так, быть может, и сейчас решить дело жребием? — умоляюще заговорил я. — Чего это именно я должен быть жертвой? Тем более что я не провинился еще ничем.

— Это как, не провинился? — удивился Ханрут. — А на наши земли кто зашел? Мы тебя звали? Да еще ногу шарука за тебя надо будет шаману отдать. Думаешь, вождь будет на шарука охотиться? Нет, это мне придется его добывать!

Ханрут стянул мне запястья грубой веревкой.

— Иди за мной! И не дергайся! Раз вождь сказал: жертвой, то это уже никак не изменить.

— Но я не хочу! — Я тормозил ногами, пытаясь отвратить неминуемое.

— Иди! — рыкнул Ханрут, дергая веревку. — А то как дам сейчас по голове. Мне все равно: что вести, что тащить на плече.

Шли долго. Дорогу преграждали появившиеся по пути каменные выступы, которые приходилось обходить. Вокруг возвышались какие-то скалы самого негостеприимного вида. Я с изумлением озирался по сторонам. Ну не может такого быть! Или я уже не в родном мире, где все знакомо и безопасно? Скорее всего именно так и обстоит дело. Но тогда я подвергаюсь смертельной опасности. Меня хотят отдать на съедение. Но я не хочу! Я же еще так молод.