Музей д'Орсе Париж - Н. Гомберг

Камиль Коро (1796–1875) Утро. Танец нимф 1860. Холст, масло. 48,1x77,2

Камиль Коро был близок с пейзажистами барбизонской школы, писавшими родную французскую природу. В нее был влюблен и Коро. В его творчестве переплелись реалистические искания и чувственное восприятие действительности. Имея, по собственному выражению, «живую страсть к природе и расположение следовать ей с такой настойчивостью, которую ничто не может ослабить», он старался правдиво воспроизводить ландшафты. При этом всегда прислушивался к ощущению, которое вызывало в душе увиденное, и переносил его на холсты, наделенные особым лирическим настроением. «Прекрасное в искусстве — это истина, слитая с впечатлением, которое вы получили при созерцании природы», — писал Коро.

Работая над изображением того или иного мотива, художник сначала старался его прочувствовать и только после этого приступал к краскам. Главным в живописи он считал соотношение форм и сочетание тонов. На полотне «Утро. Танец нимф» очевидно тщательно выверенное гармоничное сочетание темных масс листвы и просветов между ними, задающее спокойный ритм композиции. Отголоском классической традиции кажется танец мифических существ, выражающий радость бытия. Изящные фигурки оживляют пейзаж, в их легких движениях среди луговых трав и тенистых деревьев, окутанных тончайшей дымкой, отражается мечта об утраченном Золотом веке — созвучии человека с окружающим миром.

Жан-Франсуа Милле (1814–1875) Анжелюс. Между 1857 и 1859. Холст, масло. 55,5x66

Жан-Франсуа Милле связан с барбизонской школой живописи: покинув Париж в 1848, он поселился в деревушке Барбизон. Художник писал сельские пейзажи, одухотворенные трудом человека. Еще ребенком он сам работал в поле, поэтому повседневная жизнь крестьян была ему не только хорошо знакома, но и бесконечно дорога. Милле не выбирал иных мотивов, он писал: «Так как я никогда в жизни не видел ничего другого, кроме полей, я стараюсь говорить, как могу, о том, что я видел и испытал, когда я в них работал».

«Анжелюс» — наиболее известная картина живописца. Она посвящена вечерней молитве, которую творят работающие в поле крестьяне, и названа по ее первым словам — «Angelus Domini». Молодые супруги, услышав колокольный звон виднеющейся вдали церкви, оставили свою работу и преклонили головы. В картине разлиты покой и молчание, кажется, что вся жизнь вокруг замерла вместе с героями полотна.

Персонажи этого произведения были интересно прочитаны знаменитым Сальвадором Дали. Испанский художник создал реплики произведения Милле, а крестьянскую пару интерпретировал в духе своих представлений о взаимоотношениях полов. Поза женщины, склонившей голову и сложившей у груди руки в молитвенном жесте, напомнила ему самку богомола, готовящуюся съесть самца, которого Дали увидел в покорной фигуре крестьянина.

Жан-Франсуа Милле (1814–1875) Собирательницы колосьев 1 857. Холст, масло. 83,5x110

В полотнах Жана-Франсуа Милле подкупает простота композиций и характерный для них лиричный настрой. Обыденные сцены будничной жизни крестьян получили в его живописи особую значимость. Тщательно отбирая сюжеты, вычленяя самое главное, мастер почти превращал образы в символы.

Три женские фигуры, нагнувшиеся к земле и подбирающие колосья, оставшиеся на поле после жатвы, воспринимаются олицетворением крестьянской жизни, связанной с землей. Люди всегда преклоняют перед ней головы и гнут спины, возделывая поля и убирая урожай. Рассуждая об этом, художник говорит: «На распаханных местах вы видите копающие и роющие фигуры. Они время от времени расправляют поясницу и вытирают обратной стороной ладони свой лоб. Разве эта работа радостна, весела?.. Здесь, однако, находится для меня истинная человечность, великая поэзия». В этом для мастера проявляется ветхозаветный наказ человеку «есть свой хлеб в поте лица своего».

Жан-Франсуа Милле (1814–1875) Весна. Между 1868 и 1873. Холст, масло. 86x111

Композиция относится к позднему периоду творчества Милле. Здесь нет излюбленной темы художника — крестьянского труда на лоне обихоженной человеком природы. Он обращается к изображению ландшафта в духе пейзажей барбизонцев — исполненных в реалистическом ключе, с налетом романтизма. Разделяя концепцию работы на пленэре художников барбизонской школы, Милле считал, что все впечатления, переносимые живописцем на холст, должны быть почерпнуты из природы, настолько богатой и разнообразной, что она может удовлетворить искания любого человека независимо от его темперамента и настроения.

Реалистичная манера исполнения этой работы сочетается с поэтизированным отношением автора к весеннему пейзажу. Драматизация света и тени придает картине фантастическое звучание. Даже погода соответствует романтическому мировосприятию: случайно ли художник избрал время, когда закончилась гроза, отбушевала стихия, сквозь тучи протянулись солнечные лучи и на небе встала радуга? Необычайная эффектность работы заключена в контрасте освещенных солнцем и погруженных в тень участков пейзажа. Радуга, встающая над умытой землей, привносит в картину ощущение волшебства и чуда. С давних времен радуга символизирует мистическую связь между небом и землей, мир, успокоение и возрождение природы. Неслучайно и Милле избрал для композиции «Весна» мотив радуги, вестницы обновления природы, приносящей радость и ликование.

Гюстав Курбе (1819–1877) Похороны в Орнане 1849–1850. Холст, масло. 315x668

В творчестве Гюстава Курбе переплелись романтические черты и стремление к правдивой передаче действительности. Если ранние произведения художника обнаруживают романтический взгляд на мир, то в «Похоронах в Орнане» доминируют уже реалистическое начало и желание точной фиксации увиденной сцены.

Полотно явилось нарушением живописных канонов. Холсты такого формата было принято посвящать «высоким жанрам» — исторической, мифологической или религиозной живописи. Курбе изобразил людей, провожающих в последний путь своего товарища. Заурядность сюжета не соответствовала размеру работы. Привыкшая к услаждающему глаз искусству публика не оценила персонажей картины, чью внешнюю непривлекательность автор не попытался смягчить. По его словам, перед ним стояла задача иного рода: «Быть в состоянии передать нравы, идеи, облик моей эпохи согласно моей собственной оценке; быть не только живописцем, но также и человеком; одним словом, создавать живое искусство — такова моя цель».