Изабелла Прекрасная - Маргарет Кэмпбелл Барнс

— Мои родители много лет заставляли меня учить английский. С того самого времени, как они договорились о нашей свадьбе, — сказала Изабелла.

— Это очень разумно с их стороны. Вам это поможет почувствовать себя увереннее, если вы сможете говорить с ездовыми, сокольничими и прочей челядью.

Тут с ней заговорил король Сицилии, а Эдуард вежливо поддерживал разговор с австрийским герцогом, но когда принесли жареного павлина, у них опять появилась минутка, чтобы перемолвиться словом, другим.

— Вам не утомительно разговаривать с таким множеством людей? — шепотом спросила Изабелла.

Казалось, это предположение удивило его.

— Утомительно? Нет, ничуть. Я — человек выносливый.

— Вообще-то, я тоже. Но мне кажется, я бы сейчас с большим удовольствием заснула и пропала бы целые сутки. Может быть, это от того, что меня несколько часов одевали, а потом вся эта церемония… Мне казалось, что я участвую в каком-то многочасовом представлении.

— Наверное, для невесты это намного тяжелее, ведь все на нее глазеют, — участливо согласился он. — А может быть, я просто привык ко всяким церемониям. Только вчера мне пришлось участвовать в одной из них почти целый день, когда я засвидетельствовал свое почтение вашему отцу. — Хотя он и был королем Англии, но в эту минуту состроил такую уморительную гримасу и сказал все это таким чисто мальчишеским тоном, что его юная невеста перестала относиться к нему с таким трепетом и благоговением.

— Я хотела пойти посмотреть, но меня не пустили, — сказала она.

— Если бы вам это разрешили, то уверяю вас, вы бы нашли всю эту церемонию ужасно скучной. Но ваш отец был великодушен. В обмен он вручил мне несколько прекрасных подарков, и среди них — великолепную гнедую кобылу. У нее на лбу белая звездочка и белые чулки на передних ногах. Ничто на свете не заставит меня разлучиться с этим благородным животным!

Изабелла рассмеялась над его горячностью. Как она знала, все англичане помешаны на собаках и лошадях.

— Надеюсь, вы ни за что на свете не расстанетесь ни с чем из того, что вам отдал мой отец?

Эдуард повернулся к ней и широко улыбнулся.

— Включая невесту! — весело сказали они разом.

Блюда были съедены, со столов была убрана лишняя посуда, оставались лишь кувшины с лучшими французскими винами. Гостей стали развлекать шуты, скоморохи и фигляры.

— Моя мама приготовила для меня несколько платьев, чтобы взять с собой в Англию. Фрейлины говорят, что теперь вашим придворным дамам будет о чем посплетничать до конца зимы, — призналась ему Изабелла.

Но Эдуард смеялся над кривляньями забавного карлика и не слышал ее слов. От вина и отблеска свечей его бледное лицо порозовело, он весело и непринужденно хохотал, с таким удовольствием и с такой готовностью веселился…

— Некоторые из платьев, которые я повезу с собой в Англию, — нежно-розового цвета. Говорят, этот цвет мне идет, — продолжала Изабелла.

Актеры начали декламировать какую-то скучную классическую поэму. Эдуард, с его живым умом, быстро переключился на слова жены, и она с удовлетворением почувствовала, что он гораздо лучше разбирается в дамских туалетах, чем ее братья.

— Густой розовый цвет с серебристыми блестками будет великолепно выглядеть при свете свечей, — согласился он, относясь к предмету с не меньшей серьезностью, чем любая дама.

Изабелла опять почувствовала себя взрослой и важной дамой.

— Как вам кажется, я им там в Вестминстере понравлюсь? — спросила она, бросая на него быстрый взгляд из-под опущенных ресниц, как весьма успешно обычно проделывала любимая фаворитка ее отца.

— Ну как же можно не восхищаться моей молодой королевой, когда она так юна и прекрасна? — Эдуард разжал ее пальцы, державшие кубок с вином, и галантно поднес их к губам. Безусловно, он обладал изысканными манерами, хотя Изабелла и чувствовала, что его внимание опять обращено на шутов и фигляров. И ей не понравилось, что он считает ее слишком юной, чтобы вызвать какое-то более глубокое к себе внимание.

Появились еще шуты, раздавались взрывы хохота и слышались комплименты, и до конца пира король Филипп, довольный восхищением своего молодого зятя, подарил ему забавного карлика.

— На тот случай, если вам наскучит ваша слишком юная супруга! — усмехнулась Изабелла, возя по столу вилкой, украшенной драгоценными камнями, кусок хлеба. Она проговорила эти слова с легким смешком, хотя в глазах ее блестели слезы.

Пока гости танцевали и веселились в Зале, фрейлины Изабеллы готовили ее к брачному ложу. Она вся дрожала, слушая их шутливо-непристойные советы, и сама не понимала — от страха или от волнения. Когда веселье было в самом разгаре и смех уже не прекращался, ее вовлекли еще в одну процессию — последнюю процессию этого дня, которая должна была закончиться в спальне невесты. Опустив глаза, она сделала прощальный реверанс перед отцом, когда он у дверей отпустил ее руку. Все сгрудились вокруг нее, держа факелы высоко над головами. «Да пошлет Господь наследника английскому престолу!» — кричали они, когда епископ благословлял огромное, покрытое драгоценным покрывалом, ложе. Она не осмеливалась поднять глаза и взглянуть в другую сторону, где непривычно тихо стоял Эдуард.

По знаку ее отца все стали покидать их. Мать поцеловала ее с такой горячностью, как будто она отправлялась в долгое путешествие в комнате, согреваемой жаровней. Бинетт стала ее раздевать. Снимая усыпанные драгоценными камнями туфли и подбитый мехом плащ, Изабелла прикрыла свои еще неразвитые груди длинными и пышными волосами. В последнюю секунду она приникла к заботливым рукам своей старой нянюшки.

— Ну, ну, моя милая! — успокоила ее Бинетт. — Уже нет возврата к девичьей скромности. — И Изабелла, которой судьба подарила вполне приемлемого супруга, была уже в достаточной степени женщиной, чтобы понимать, что, в сущности, она этого уже и не желает.

Наконец она, совершенно нагая, оказалась между простынями. Полог задернули; впервые в жизни рядом с ней лежал мужчина. Они услышали, как щелкнул замок, как стали затихать шаги и смех удаляющихся женщин. Все огни в опочивальне были погашены за исключением небольшого ночника, который просвечивал через полог кровати, как маленькая мерцающая звездочка. Напряженная и беспомощная, как пойманный в ловушку зверек, Изабелла ожидала, когда начнется то, что было источником шуток фигляров и насмешек гостей, которые она слышала сегодня.

Она почувствовала, как Эдуард взял ее за руку, затем услышала, как он бормочет, что надеется, что вся эта любопытная толпа переломает на лестнице свои мерзкие шеи. Затем, заливаясь хохотом, он рассказал ей невероятную историю о том, как какой-то любопытный паж спрятался под кроватью одной английской невесты-герцогини. Постепенно она стала понимать, что ее молодой муж, которого она считала таким взрослым и опытным, нервничал не меньше ее. Она почувствовала нежность и участие, которые заставили позабыть о собственной тревоге. Изабелла села в огромной кровати, обхватив руками колени. Неожиданно почувствовав свою взрослость, она начала говорить о событиях дня, умело и забавно передразнивая всех сегодняшних гостей, стараясь сделать так, чтобы красивый Эдуард Плантагенет почувствовал себя свободнее и раскованнее. Вскоре они оба весело хохотали. До тех пор, пока Изабелла, совершенно обессилев, не прижала ко лбу обе руки и не простонала сквозь смех: «Ой, моя бедная головушка!» Эдуард сразу же проявил беспокойство.