На языке любви - Кэтрин Спэнсер

Занимался сноубордингом? Девушка была потрясена: как мог ее отец увлечься таким экстремальным видом спорта?

— Я и понятия не имела, что он в Италии и катается здесь на сноуборде, — призналась она.

Если Карло Росси и удивился тому, что дочь так мало знает об увлечениях своего отца, то не подал виду:

— Боюсь, синьор Блейк получил очень серьезную травму головы.

— Насколько серьезную?

— Поврежден череп.

— Разве на нем не было защитного шлема?

— Полагаю, что нет. Хотя даже он вряд ли помог бы при таком падении… Повреждения черепа всегда являются поводом для беспокойства, синьорина, но в случае вашего отца все гораздо сложнее.

Его состояние критическое… — И доктор Росси рассказал Даниэлле, в чем именно заключается опасность.

— Значит, вот почему он без сознания…

— При такой травме головы кома — скорее правило, чем исключение, — Карло вдруг замолчал и посмотрел ей прямо в глаза. — Однако я не утверждаю, что ему не удастся выйти из этого состояния… Говоря простым языком, синьорина Блейк, если ваш отец придет в себя, он может оказаться парализованным. Обычно паралич поражает либо все тело, либо правую или левую сторону…

Алан Блейк, который так гордился тем, что в свои пятьдесят пять лет может пробежать марафон, — и вдруг парализован?!

Напуганная такой перспективой, переполненная жалостью к отцу и совершенно не подумав о том, как могут быть истолкованы ее слова посторонним человеком, Даниэлла воскликнула:

— Лучше бы вы дали ему умереть! Лучше бы он умер!

— На каком основании, синьорина? — Теперь серые глаза доктора Росси смотрели на нее холодно, а в голосе звенела сталь. — Чье это желание — его или ваше?

Конечно же, доктор подумал, что Даниэлла бесчувственный, эгоистичный человек. Но если бы девушка начала рассказывать об отце сейчас, это выглядело бы как оправдание… Нет, она не обязана отчитываться в своих поступках перед посторонним!

— Я говорю то, что считаю нужным, доктор Росси! А вы согласились бы жить в таком состоянии, зная, что навсегда лишены движения?

— Мои личные предпочтения не относятся к делу, синьорина. Как врач я обязан спасать жизни, а не обрывать их! Описывая состояние вашего отца, мне пришлось сгустить краски, чтобы подготовить вас к худшему. Но существует шанс, пусть и призрачный, что он полностью поправится…

— И когда вы будете точно знать, что его ждет?

— Я не Господь Бог и могу судить только о том, в чем разбираюсь. Он может открыть глаза сегодня, завтра, на следующей неделе или…

— Или никогда?

— Или никогда, — согласился Карло и, заглянув ей в глаза, добавил с плохо скрываемым презрением:

— Я понимаю ваше стремление покончить с этим делом как можно быстрее, синьорина Блейк: невозможно выпасть из жизни на неопределенный срок, у вас наверняка есть обязательства не только перед отцом, но и перед мужем и детьми…

— Я не замужем.

— Что же тогда? — Он горько усмехнулся. — Любовник? Карьера?

— Разумеется, карьера, — раздраженно бросила Даниэлла. Какая разница, что он о ней подумает? Я владею туристическим агентством.

— Очевидно, для вас бизнес важнее отца, иначе вы не стали бы оттягивать свой приезд…

До этого момента Даниэлла старалась не обращать внимания на упреки в свой адрес. Но это уже слишком!

— Так уж получилось, доктор Росси, что, когда с отцом произошла эта трагедия, я была в антарктическом круизе!

— И на лайнере не нашлось ни одного мобильного телефона или рации?..

— Разумеется, на борту имелось все необходимое, но на этот раз ваш сарказм пропал зря, — резко ответила она. — Если бы медперсонал больницы сообщил о случившемся в офис, я бы сразу обо всем узнала и вылетела сюда так быстро, как это вообще возможно. Но послание записали на домашний автоответчик, а так как я живу одна…

— Мы не заслужили такого упрека, синьорина, Карло Росси тоже умел держать удар, — так как в документах вашего отца мы нашли именно этот адрес, по которому и разыскивались родственники больного… — В течение нескольких секунд он молча смотрел на нее, а потом осторожно начал: Мне очень жаль, синьорина Блейк, что наш разговор…

Но договорить он не успел, потому что дверь распахнулась — и в кабинет влетела очаровательная девочка с длинными черными локонами.

— Papa! — весело закричала она по-итальянски, но, заметив, что он не один, поспешила извиниться:

— Mi scusi! La dis turbo, Papa?

— Да, — ответил доктор Росси по-английски. Ты же прекрасно знаешь, что нельзя входить ко мне в кабинет, не постучав.

— Ма Beatrice non е…

— Анита, веди себя как воспитанная девочка.

Эта синьорина не говорит по-итальянски, — он повернулся к Даниэлле. — Я прав, не так ли?

— Я знаю всего несколько слов, — улыбнулась она, вставая. — Но не беспокойтесь: мы все равно уже закончили обсуждать…

— Не совсем, синьорина Блейк, — спокойно возразил он. — Дайте мне несколько минут, чтобы выяснить, почему нас прервали, и мы продолжим беседу Она послушно опустилась в кресло, а Карло Росси обратился к дочери:

— Итак, Анита, объясни мне свое поведение.

Его голос был строг, но легкая улыбка, сопровождавшая эти слова, подсказывала девочке, что отец совсем не сердится на нее. В больших карих глазах снова заплясали искорки веселья, когда она сообщила:

— Я не постучала, потому что Беатриса ушла домой, и я решила, что ты тоже закончил работать.

Какая у меня новость Бьянка родила четырех малышей! Я нашла их, вернувшись из школы…

— Действительно, потрясающее известие! рассмеялся доктор Росси и, обняв дочь, повернулся к Даниэлле:

— Если вам интересно, синьорина, Бьянка — это наша кошка, а Анита — моя дочь, хотя вы уже наверняка догадались сами.

Даниэлла улыбнулась:

— Здравствуй, Анита.

Девочка расправила складки на плиссированной юбке, приводя в порядок школьную форму, и вежливо поздоровалась:

— Здравствуйте. Как поживаете? Очень рада вас видеть…

— Очень хорошо, — похвалил ее отец и добавил: Если так и дальше пойдет, скоро ты будешь разговаривать по-английски лучше, чем я.

— Правда? — Анита посмотрела на отца с обожанием и обняла его. — Насколько лучше?

Карло Росси щелкнул дочь по носу и ответил:

— Не настолько хорошо, чтобы я позволил тебе нарушать наши правила. Сегодня ты пришла сюда не одна, надеюсь?

— No, Papa, — она так энергично покачала головой, что ее черные тугие локоны весело заплясали и в конце концов оказались за спиной. — Со мной Саландрия, она ждет внизу. Мы собираемся на рынок, чтобы купить Бьянке свежей рыбки.