Красная страна - Джо Аберкромби

Лэмб стоял, удерживая два мешка на одном плече и один на другом, даже не запыхавшись. Насмешливые морщинки собрались в уголках его глаз.

– Не хочешь передохнуть, Шай?

– Отдохнуть бы от твоих советов, – сказала она, глянув на него.

– Могу сложить пару мешков, чтобы ты могла прилечь. Где-то там у нас и одеяло имеется. А я спою тебе песенку, как пел когда-то, когда ты была помоложе.

– Я и сейчас молодая!

– Ну, да… Иногда я вспоминаю маленькую девочку, которая мне улыбалась, – Лэмб оглядел ее издали, покачав головой. – И я все думаю, когда у нас не заладились отношения с твоей матерью?

– Она умерла, а ты стал беспомощным? – Шай с усилием подняла мешок как можно выше и бросила Лэмбу на плечо.

Но старик только улыбнулся, прихватив его сверху рукой.

– Может, и так.

Повернувшись, он едва не врезался в другого северянина, такого же здоровенного, но выглядевшего весьма потасканно. Тот начал было выкрикивать ругательство, но замер на полуслове. Лэмб продолжал шагать, опустив голову, как делал всегда при малейшем ощущении приближающейся неприятности. Нахмурившись, северянин, посмотрел на Шай.

– Чего тебе? – Она твердо встретила его взгляд.

Он оглянулся на Лэмба и ушел, почесывая бороду.

Тени удлинились, а облака на западе окрасились алым, когда Шай уложила последний мешок перед ухмыляющимся Клэем, а он протянул ей деньги в кожаном кошельке, подцепив его пальцем за тесемку. Она потянулась, смахнула пот со лба перчаткой, а затем, открыв кошелек, заглянула внутрь.

– Тут все?

– Я не собираюсь тебя грабить.

– Это ты чертовски верно мыслишь.

Шай начала пересчитывать деньги. «Ты всегда узнаешь вора, – говорила мать, – по его любви к собственным деньгам».

– Может, мне вскрыть каждый мешок и проверить – зерно в них или дерьмо?

– А если там окажется дерьмо, ты не станешь им торговать? – фыркнула Шай.

– Делай, что хочешь, – вздохнул лавочник.

– Я и делаю.

– И ведь сделает, – добавил Лэмб.

Воцарилась тишина, нарушаемая только позвякиванием монет и сменой чисел в голове у Шай.

– Слышали, Глама Золотой выиграл еще один бой в яме около Грейера? – сказал Клэй. – Поговаривают, что он самый крутой ублюдок в Ближней Стране, а тут хватает крутых ублюдков. Только дурак поставит против него, какие бы ни были выгодные условия. И только дурак выйдет против него драться.

– Не сомневаюсь, – прошептал Лэмб, затихая, как всегда, когда речь заходила о насилии.

– Один мужик своими глазами видел, как он отлупил старого Медведя Стоклинга, да так крепко, что у того кишки из задницы полезли.

– Вот это развлекуха! – восхитилась Шай.

– Все лучше, чем гадить собственными кишками.

– Ну, если выбор заключается в этом…

– Есть и худшие новости, – Клэй пожал плечами. – Слышали о сражении под Ростодом?

– Что-то краем уха, – отмахнулась Шай, пытаясь не сбиться со счета.

– Повстанцев снова побили, как я слышал. На сей раз крепко. Теперь все разбежались. Ну, те, которые не попали в лапы инквизиции.

– Несчастные ублюдки, – сказал Лэмб.

Шай на миг остановилась, а потом продолжила считать монеты. Вокруг полно несчастных ублюдков, но какое ей до них дело? Ей хватало забот с братом и сестрой, с Лэмбом, с Галли, с фермой, чтобы не лить слезы из-за неприятностей других людей.

– Возможно, они задержатся в Малкове, но вряд ли надолго, – Клэй оперся своим мягким местом о жалобно заскрипевший забор и сунул ладони под мышки, оставив снаружи лишь большие пальцы. – Война закончилась… Если это можно назвать войной. Многих согнали с земли. Согнали, сожгли, отобрали все, что у них было… Дороги открыты, корабли прибывают. Многие люди внезапно увидели на западе надежду на богатство. – Он кивнул на пыльную неразбериху на улице, не утихавшую даже после захода солнца. – И это только первые ручейки. Настоящее половодье еще не началось.

– А когда они поймут, – фыркнул Лэмб, – что горы не состоят целиком из золота, то ломанутся обратно и будет новый потоп.

– Кое-кто вернется. Но некоторые осядут, пустят корни. Следом придет Союз. Сколько бы земель Союз ни захапал, ему хочется больше. А в тех, что на западе, еще и золотом попахивает. Кроме этого мерзкий старый ублюдок Сармис сидит на границе и бренчит мечом от имени Империи. Но он всегда бренчит мечом. А поток не утихнет, как я думаю. – Лавочник приблизился к Шай и заговорил полушепотом, словно делился тайной: – Я слышал, представители Союза уже были в Хормринге, поговаривали о захвате земель.

– Подкупают людей?

– Само собой. У них монеты в одной ладони, а клинок в другой. Они всегда так делают. Нужно думать, как нам поступать, если они появятся в Сквордиле. Нам, старожилам, следует держаться друг за друга.

– Политика меня не интересует. – Шай старалась не интересоваться тем, что грозило неприятностями.

– Как и большинство из нас, – согласился Клэй. – Но часто политика интересуется нами сама. Если придет Союз, то он принесет с собой закон.

– Закон не выглядит так уж плохо, – соврала Шай.

– Может быть. Но налоги тянутся следом за законом столь же неотвратимо, как телега за ослом.

– Не могу сказать, что я в восторге от налогов.

– Это просто такой необычный способ грабежа, по-моему. Лучше уж пострадать от обычного разбойника, в маске и с кинжалом, чем от разбойника с пером и бумагой.

– Ну, уж не знаю, – замялась Шай. Ни один из тех, кого она грабила, не выглядел довольным, а некоторые завидовали мертвым.

Она позволила монетам соскользнуть с ладони в кошелек и затянула завязки.

– Ну, что, сходится? – спросил Клэй. – Или чего-то недостает?

– Не в этот раз. Но я думаю, что буду пересчитывать всегда.

– Другого я и не ожидал, – усмехнулся торговец.

Шай сделала кое-какие необходимые покупки. Соль, уксус, немного сахара – запасы, которые время от времени приходилось обновлять. Полосу вяленой говядины. Полмешка гвоздей, вызвав вполне предсказуемую шутку от Клэя, что она сама колючая, как полмешка гвоздей, на что она ответила столь же привычной шуткой, что она прибьет его яйца к ноге этими гвоздями, и закончилось все не менее старой шуткой от Лэмба, что яйца Клэя столь малы, что в них и гвоздем-то не попадешь. Все трое похихикали, восхищаясь остроумием друг друга.

Она почти решилась купить новую рубашку для Пита, стоившую больше, чем они могли себе позволить, но Лэмб погладил ее руку своей, одетой в перчатку, и предложил купить лучше иглы с нитками и, таким образом, она сможет перешить рубаху для брата из старой Лэмбовой. Пожалуй, даже не одну, а пять – мальчишка отличался худобой. Иглы были новомодные. Клэй сказал, что такие сейчас изготавливают в Адуе, на особом прессе по сто штук за один раз. Шай улыбнулась, представив, как Галли, качая белой головой, скажет, что после иголок из-под пресса не знает, чего дальше ждать от жизни, а Ро схватит их ловкими пальцами, рассматривая и размышляя, как же их делали?