Хозяйка княжеского дома - Мстислава Черная

представить, что воду ему дали уже после облачения в камзол, времени прошло достаточно, но я подозреваю, что воду ему не давали с вечера, чтобы избежать конфуза – подгузников в моём новом мире ещё не изобрели.

Я продолжаю вещать, чувствую себя радио.

– У меня есть две фляжки, которые придётся растянуть на всю дорогу до загородной резиденции, так что делать будем по глотку. Даже если не хочешь, не волнуйся, давать целый стакан не буду. Сейчас…

В подоле я путалась не просто так. У меня к каждому бедру пристёгнуто по четыре фляжки. Понимая, что мне предстоит, я заранее позаботилась.

Справившись с застёжкой, я прячу сбрую с флягами под сиденье, оставляю только воду.

– Мне кажется, будет проще, если ты сядешь. Попробуем? Сейчас я помогу.

Даниэль ожидаемо не реагирует, а я пересаживаюсь к нему, склоняюсь. Моё лицо оказывается напротив его.

Взгляд у князя пустой, а я зачем-то повторяю:

– Даниэль.

Глава 3

Вот какого ответа я жду от овоща?

Волшебства не будет, на зов по имени князь не очнётся, как не проснулся от сказочного, то бишь свадебного поцелуя.

Я замираю, чтобы Даниэль мог рассмотреть моё лицо, мысленно считаю до десяти. Для первого знакомства достаточно? У князя ещё будет миллион возможностей мной полюбоваться… У него выбор-то либо я, либо интерьер спальни, белый безликий потолок.

Паралич сам по себе страшен, но именно невозможность управлять собственным взглядом кажется мне наиболее чудовищной пыткой.

– Сейчас я помогу сесть, – повторяю я.

Муж у меня стройный, но, увы, не лёгкий, кости крепкие, мышцы тренированного воина… Неприятное открытие, что моя кукла оказалась по весу мешком с картошкой. Как я буду его ворочать? Я подсовываю руку ему под плечи, второй рукой придерживаю голову.

Справляюсь с трудом.

Может, я что-то не так делаю?

Посадить и не уронить мне удаётся. А дальше как? Если я отпущу его голову, как он сможет пить? Если я отпущу его самого, он завалится. Мне срочно нужна пара дополнительных рук, впрочем сойдёт и хвост.

– Давай-ка ты обопрёшься на меня? – предлагаю я. – Надеюсь, ты не воспринимаешь мои вопросы как издевательство. Я не уверена в том, правильно ли делаю, и поэтому тон получается вопросительный. Я постараюсь следить за языком. А ещё мне просто легче разговаривать, если я представляю, что ты мне отвечаешь хотя бы в своих мыслях.

Мне удаётся зажать князя между спинкой сиденья и собственным телом. Сидя вполоборота, я могу поддерживать его голову и видеть лицо.

– Знаешь, похоже, я поспешила. Фляжка полная. Если я наклоню её, я тебя не напою, а оболью, но нам ведь умываться сейчас совсем не надо. Я могу налить глоток в крышку… Но давай попробуем с ложки? Надеюсь, про себя ты сказал да, а не обозвал дурой безрукой.

Я опускаю его голову и переключаюсь на фляжку.

Ложки я из дома прихватила, а также вилки и ножи. Я выуживаю приборы из декольте. Как хорошо, что взгляд князя устремлён в стенку, и дорогой супруг не видит, откуда я извлекла то, чем ему предстоит пить.

– Так… Вторая попытка, Даниэль? Я скручиваю крышку… Хм, пары дополнительных рук по-прежнему не хватает.

Как мне жонглировать крышкой, ложкой, открытой фляжкой и головой Даниэля?!

– Прости, тебе придётся потерпеть. Нет, не без воды. Со временем я даже научусь, как надо, а пока ложку изображать буду я. Даниэль, я действительно не представляю, как в тряском экипаже справиться иначе и ничего не пролить, так что извини.

Отчасти я лукавлю. Экипаж хороший, дорога хорошая, тряски почти не чувствуется, но это если сравнивать с поездкой в раздолбанной колымаге, которую нанял папаша. Если сравнить с поездкой на такси по хайвею, то трясёт ещё как.

Я беру в рот воды, но не глотаю, держу и закручиваю пробку, наконец-то без проблем откладываю фляжку, которая теперь закрыта и не прольётся.

Теоретически, теперь я могу слить свой глоток в ложку. С головой и ложкой я справлюсь. Но… Поить князя собственным плевком?! Едва ли Даниэль оценит мои искренние старания.

Вариант, который выбираю я, по своей сути ничем не отличается, но… всё же отличается.

Я прижимаю Даниэля к спинке сиденья, обхватываю его голову и целую.

Я очень надеюсь, что сейчас в мыслях он не корчится от отвращения.

Вода наконец попадает ему в рот. На моё счастье с глотательными рефлексами у мужа полный порядок.

– Ещё два таких глотка? Думаю, суммарные три как раз тянут на один нормальный. Знаешь, дорогой, ты, когда на ноги встанешь, не прибей меня потом за заботу…

С поцелуями я удачно придумала – по крайней мере метод работает.

В четвёртый раз я прикладываюсь к фляжке уже для себя и прячу всё, что достала, под сиденье. Не под подол же прятать и потом на посуде сидеть…

– Я сомневаюсь, что ты хочешь снова лечь и разглядывать потолок, Даниэль, поэтому я поверну тебя немного. По-моему, у тебя в поле зрения штора? Я к тому, что вид за окном единственное развлечение, которое я могу тебе предложить. Не считая моей болтовни, но с болтовнёй я не уверена. Вдруг я стараюсь, а ты представляешь себе, какой кляп меня утихомирит надёжнее?

Я слегка сдвигаю плотную штору, делаю щель шире – не хочу, чтобы к нам снаружи могли заглянуть, а у Даниэля всё равно взгляд только в одну точку.

– Отдыхай от моей болтовни…

Я выдохлась.

За окном всё ещё город, столица. Город нового для меня мира… Ещё вчера вечером я была дома, слушала шум никогда не спящего мегаполиса и о межмировых перемещениях не думала. Закутавшись в плед, я с планшета читала книгу о бедной сиротке, в поисках ночлега забравшейся в нежилой особняк и наткнувшейся на князя Даниэля Нордтага.

От выскочившего поперёк текста окошка с предложением установить приложение, я отмахнулась. Ткнула пальцем в кнопку “ОК”, подумав, что приложение мне предлагает установить электронная площадка, где я читала. Кто же знал…

Моё “ок” оказалось согласием на перерождение в теле второстепенной героини романа, Бьянки ла Солей.

В оригинальной истории Бьянка бежала после свадьбы. Я не знаю, в какие края упорхнула её душа, но теперь её судьба моя судьба, и повторять ошибок книжной Бьянки я не собираюсь.

Брак с Бьянкой стал самой серьёзной преградой между Даниэлем и главной героиней, и они не без труда выяснили, что наместник перехватил беглянку, обвинил в предательстве и запер в одном из отдалённых храмов под присмотром того самого жреца-толстяка