Шкатулка с неприятностями - Елена Усачева

Серега Минаев вовремя выхватил у Вовки ручку своего брата и благоразумно сбежал, иначе был бы он битым. Маркин оставил дневник в классе и ушел домой. У него была слабая надежда, что за потерю дневника ругать его будут меньше, чем за очередную двойку.

Но он ошибался. Сначала мама долго выясняла, где это ее всегда аккуратный сын ухитрился забыть дневник, а потом позвонили в дверь, и на пороге возникла Генриетта Карповна, классная руководительница, а заодно – учительница по физкультуре.

– Слушайте, сегодня какой-то невероятный день, – бодро начала она. – В школе забыто два дневника! Один – вашего сына, Владимира, а другой – Владимира Маркова из 5-го «В». Ваш дневник я решила занести, мне все равно по дороге.

– Ой, мы вам так благодарны! – попыталась встрять Вовкина мать, но Генриетта Карповна замахала на нее руками.

– Это еще не все, – продолжила она. – Хорошо, я вовремя заметила, что взяла не тот дневник. Не Маркина, а Маркова! Так и принесла бы вам чужую собственность. Держите и больше не теряйте. А то с этими дневниками всегда такая путаница!

– Ой, – снова начала было Вовкина мать, машинально перелистывая страницы злополучного дневника. – Это так неожиданно! Может, чаю?

Вовка задом открыл дверь в свою комнату, попятился и спрятался за шкаф.

– Владимир! – раскатилось по квартире. – Иди сюда!

Долгую секунду Маркин размышлял о превратностях судьбы и о том, что лучше – попасть под горячую руку мамы или попробовать отсидеться на балконе? Но балкон был все-таки не самым надежным местом для спасения, поэтому Вовка поплелся в коридор.

– Что это такое? – громко спросила мама, демонстративно растягивая слова, когда Вовка все-таки вернулся в прихожую.

Маркин перевел взгляд с дневника, который уже мирно лежал на тумбочке, на мамину руку. В ней была зажата какая-то записка.

– Кто тебе это написал?

Вовка приготовился к суровой выволочке, но мамины глаза были полны сочувствия. Маркин даже растерялся – не каждый день мамы жалеют своих сыновей.

– А что? – дипломатично спросил Вовка.

– Я разберусь! – Генриетта Карповна выхватила записку. – Я это так не оставлю!

– Сынок, тебе угрожают? – Мама притянула Маркина к себе и так сильно обняла, что он закашлялся. – Что ты натворил? Говори, говори, маме можно все рассказать! Мама тебе поможет!

Вовка осторожно выбрался из маминых объятий и незаметно ущипнул себя за руку – происходящее было очень похоже на сон.

– Надо спросить Марину Викторовну. – Генриетта Карповна повертела в руке листок. – Она преподает русский язык и знает почерк всех своих учеников.

– А если это бандиты не из нашей школы?! – ахнула мама, и перед ее глазами пробежало краткое содержание сериала «Бригада».

– Обратимся в милицию, – заверила ее Генриетта Карповна. – Но вашего сына мы защитим. – И тяжелая ладонь легла на Вовкино плечо.

Маркину стало как-то нехорошо, и он потянул записку из рук учительницы.

Ровными печатными буквами там было написано всего два слова: «Ты – покойник!»

Вовка моргнул. На всякий случай перевернул листочек, но на обороте ничего не было.

– А-а-а! – облегченно вздохнул он. – Так это Серега Минаев развлекается. Наверное, подсунул в мой дневник, когда мы двойку сводили.

– Что?!

Маркин втянул голову в плечи, а мамина рука потянулась к дневнику…

Вечером Вовка никак не мог заснуть. Голова гудела от новых названий рек, морей и океанов, географических мест, зверей. Город Владивосток, самая холодная точка России – Оймякон, заполярная станция «Север» и птица белоголовый орлан, предпочитающий обитать в предгорьях Кордильер и на берегу океана.

О записке уже никто не вспоминал. Узнав, что сын нахватал двоек, мама взялась за его воспитание. Вместе они проштудировали чуть ли не половину учебника по географии, переписали три страницы из романа Толстого «Отрочество», а также решили десять задач из учебника по математике – за пятый класс. Это было единственным послаблением, которого Вовке удалось добиться. К счастью, мама не заметила, что учебник прошлогодний и что сын слишком уж легко решает примеры.

Пока в его голове путалась Либерия с Нигерией, незаметно наступило двенадцать ночи, о чем радостно сообщили соседские часы за стенкой.

Спать не хотелось совершенно.

Вовка ворочался, ворочался, а потом не выдержал и сел.

В квартире не спалось еще кому-то – в ванной комнате лилась вода. Скорее всего там была мама. Сталкиваться с ней еще и ночью Маркину не хотелось, поэтому он опять забрался под одеяло, ожидая, когда мама вернется в свою комнату и он сможет проникнуть в кухню, где заест чем-нибудь вкусным свое бессонное существование.

Вода продолжала литься.

От мысли о хорошем бутерброде в животе заурчало.

Ванная все еще была занята.

К бутерброду можно будет добавить огурец…

На секунду Вовке показалось, что вода уже не льется. Но это была обманчивая секунда.

В холодильнике есть сыр, и можно сделать самый вкусный бутерброд на свете – хлеб, колбаса, сыр. Лучше этого ничего придумать нельзя!

Желудок съежился, возмущаясь, что его до сих пор кормят одними фантазиями.

Маркин снова опустил ноги на пол.

Если все это еще подогреть в микроволновке, то получится просто объедение…

«Бульк», – отозвался желудок.

Вовка встал. Пока вода льется, мама из ванной не выйдет, значит, он проскользнет незамеченным. А потом можно будет спрятаться, например под стол.

Стараясь не топать, Вовка выбрался в коридор, бесшумной тенью прошмыгнул мимо двери в ванную и бросился к холодильнику. От нетерпения у него тряслись руки.

Надо же было так себя накрутить!

Пока он резал хлеб и рвал шкурку с колбасы, в квартире наступила тишина. Щелкнула, открываясь, дверь.

Вовка поперхнулся первым же куском и медленно повернулся. Он подготовил фразу, что растущему организму нужно больше кушать, но произнести ничего не смог.

В коридоре никого не было.

Из освещенной ванной валил пар. В его клубах виднелась удаляющаяся белая фигура.

Или это Вовке только показалось?

Он проглотил застрявшую в горле колбасу.

Фигура растворилась в клубах пара.

– Мама, – неуверенно позвал Маркин.

По кухне прокатилось неожиданное эхо, словно это было не тесное пространство два на три метра, а гигантский зал с высоченными потолками.

Вовка шарахнулся, уронив со стола нож.

Рядом явственно хихикнули и тихо прошептали: