Грешные мысли - Бобби Смит

Иден одолевали смешанные чувства. Ее трясло от возбуждения и страха, и одновременно она испытывала удовлетворение от того, что все прошло успешно — ни жертв, ни крови. Янки не смогут захватить оружие и повернуть его против южан.

— Всем покинуть пароход! — послышался голос Стива. — Всем на берег!

План был прост: избавиться от пассажиров и нижних чинов команды (с ними ничего не случится — на следующий день их наверняка подберет какое-нибудь проходящее мимо судно) и, завладев пароходом, направить его вверх по течению, в условленное место, где оружие будет передано кому следует, а пароход в конце концов сожжен.

Кое-кто из пассажиров попытался было протестовать, но вскоре они поняли, что им ничего не остается, как подчиниться командам Стива.

Лейтенанта Брейдена Мэтьюза душила бессильная злоба, голова раскалывалась на части. Сидя на палубе со связанными руками, Брейден злился в первую очередь на самого себя — во время плавания нельзя расслабляться ни на минуту. Он все-таки как-никак отвечает за безопасность пассажиров! Южане, переодетые рабочими, просто оглушили его ударом по голове, и, когда он снова пришел в себя и понял, что же произошло, было уже поздно. Что ж, впредь наука — на войне не расслабляйся, противник не дремлет.

— Что делать, лейтенант? — шепнул сидевший рядом с Брейденом капрал Даннер, когда ближайший к ним человек из охраны южан на минуту отошел немного подальше.

— Пока — ничего не делать, — шепотом, чтобы не привлекать к себе внимания, ответил Брейден, пытаясь тем временем как-то освободиться от пут.

Глядя на пассажиров, теснимых на берег захватившими пароход южанами, Брейден отметил, что среди пассажиров есть несколько боеспособных мужчин. Если ему удастся освободиться, атаковать одного из охранявших и эти мужчины придут к нему на помощь (а пассажиры, как знал Брейден, в большинстве своем сочувствуют северянам), вместе они, возможно, смогут отбить пароход у противника. Врагов, по его подсчетам, не так уж и много — где-то около двадцати. Брейден не знал, что собираются предпринять захватчики, но надо же что-то делать.

Запястья Брейдена были все в крови, но он, не придавая этому значения, пытался освободиться от веревок. Наконец лейтенанту удалось высвободить одну руку.

Брейден внутренне напрягся, выжидая подходящий момент, но внешне старался этого не проявлять. Вскоре, когда охранявший его имел неосторожность отвернуться, Брейден, мгновенно вскочив, точным движением выбил из его руки пистолет. — Лейтенант Брейден Мэтьюз всегда был решительным человеком, но в этот момент — как никогда в жизни. Очевидно, отчаяние придавало ему решительности. Брейден и южанин сцепились в мертвой хватке, катаясь по палубе.

Другие южане, теснившие в это время пассажиров на берег, оставили их и устремились на помощь товарищу.

Иден как раз собиралась сойти с парохода, когда увидела, как лейтенант-янки напал на одного из охранников южан. Застыв, Иден в немом ужасе наблюдала за сценой.

Брейдену удалось пересилить своего противника. Выхватив у него пистолет, лейтенант направил его на приближавшихся южан.

Но было уже поздно — те опередили его.

— Нет! — пронзительно завизжала Иден, когда янки упал, заливая палубу кровью.

Среди пассажиров поднялась паника. Южанам пришлось разделиться — одним вернуться к пассажирам, другим остаться на пароходе. На раненого лейтенанта никто из южан не обращал внимания, и он продолжал лежать на палубе, истекая кровью.

Иден не раздумывала ни минуты. Надо срочно помочь этому человеку! Бросив свои пожитки, Иден вдруг решительно бросилась к раненому.

— Вернитесь, мисс! — прикрикнул на нее тот, кто стрелял. Иден не подчинилась и подбежала к раненому.

— Что случилось? — Продравшись сквозь толпу, рядом с Иден оказался Стив Реднор.

Стрелявший вкратце объяснил.

— Ради Бога, Стив, — молила Иден, — не бросайте его умирать! Позвольте мне ему помочь!

Стив поколебался с минуту. Вообще-то он собирался взять парочку пленных… Так что лучше, если этот лейтенант останется в живых.

— Хорошо, — кивнул наконец он.

Иден не стала терять времени. Не обращая внимания на запачкавшую палубу кровь, она склонилась над раненым и осмотрела его. Пуля-попала в плечо, и лейтенант потерял много крови. Иден расстегнула мундир офицера и, разорвав на нем рубаху, перевязала рваную рану полосой от своей нижней юбки. Разумеется, было бы лучше, если бы раненому помогал профессиональный врач, но такого, видимо, на пароходе не оказалось. Иден была одна — даже мать почему-то не спешила ей на помощь. При прикосновении девушки лейтенант поморщился от боли и застонал.

— Спокойно, — поспешила утешить его Иден. Она не знала, что побудило лейтенанта напасть на охранника — безрассудная смелость или же непроходимая глупость.

Чтобы не терять сознания, Брейден попытался сесть — и все его тело пронзила нестерпимая боль. Он рухнул бы назад, если бы его не поддержали заботливые девичьи руки.

— Не шевелитесь, сэр!

Напрягая ускользающее сознание, Брейден попытался вглядеться в склонившееся над ним лицо. Привлекательная юная женщина, густые темные волосы, карие глаза, смотрящие на него с нежностью. Может быть, он уже в раю и это ангел?

— Лежите спокойно. — Голос девушки-видения звучал словно нежнейшая музыка. — Все будет хорошо.

— Жив? — осторожно спросил Стив, наклоняясь над раненым.

— Да. Но здесь нужен врач. Хотя бы для того, чтобы извлечь пулю.

— Перевяжите его как следует и высаживайтесь на берег! — произнес Стив тоном, не терпящим возражений. — Нечего с ним особо церемониться!

— Я не брошу его здесь! Стив повторил свой приказ.

Иден колебалась. Она могла понять логику Стива: этот человек — враг, а на войне как на войне — жалеть врагов нельзя. Но как ни пыталась Иден ожесточить свое сердце, уверяя себя, что пора бы уже привыкнуть к смертям и крови, каждый раз при виде человеческих страданий ее сердце снова сжималось от боли.

— Я возьму его с собой, — предложила она.

— Нашли кого жалеть! — поморщился Стив. — Пусть скажет спасибо, что я позволил вам перевязать его!

Поняв, что Стив непреклонен, Иден, вздохнув, оторвала от юбки еще несколько полос и перевязала раненого как можно туже, чтобы остановить кровь. Иден поразило, с каким мужеством молодой человек переносит эту болезненную операцию — за все время с его губ не сорвалось ни звука. Глаза офицера были закрыты, но Иден поняла, что он в сознании — по напрягшимся мускулам лица можно было видеть, с какой болью приходится ему справляться.

Закончив перевязку, Иден начала подниматься, но тут рука лейтенанта сжала ее запястье с силой, неожиданной для находящегося в полубессознательном состоянии. Глаза северянина вдруг широко распахнулись, и Иден была поражена их выражением.