Вернись до заката - Мелани Кертис

Она с трудом проглотила еще один кусочек бутерброда, совсем не ощущая его вкуса. Нежнейшая паста из тунца и майонеза напоминала ей сено. Желудок сводило судорогами, он отказывался принимать пищу. И все это по одной простой причине — потому что Густав, мужчина, которому она подарила свое сердце много лет назад, сидел напротив нее, как будто он и не исчезал из ее жизни.

В его лице не было ни теплоты, ни участия, ни тени улыбки. Он казался совершенно отстраненным от окружающего мира, погруженным в себя, напоминая одну из тех прекрасных скульптур, которые были выставлены в залах музея, Она вспомнила, что именно таким Густав был в те последние полгода, что они были вместе, в те самые одинокие и трудные полгода в ее жизни. Они едва разговаривали между собой и пытались найти утешение и прибежище вне стен дома. Густав все время пропадал на работе, она — в танцевальном зале.

— У тебя наверняка был серьезный повод искать со мной встречи, иначе бы ты не стал тратить на это столько усилий, — постаралась быть рациональной Патриция. — Можешь приступать к делу прямо сейчас. Что тебе нужно?

У нее вовсе не было желания создавать у него ложное впечатление, что она все еще нуждается в нем. Появление Густава всколыхнуло в ее сердце столько тщательно спрятанных эмоций, что она боялась, что он легко поймет все по ее лицу. Любовь, ненависть, страх, горечь утраты, сожаление, разочарование — она пыталась похоронить все эти чувства в своем сердце и даже сама поверила в то, что ей это удалось. Но когда он так неожиданно предстал перед ней, Патриция поняла, что все ее надежды на полное излечение от этой напрасной любви тщетны.

— Что мне нужно? — По лицу Густава пробежала тень, как будто ему было неловко говорить о чем-то.

Густав нахмурил брови, и его лоб покрылся неглубокими морщинками, которых не было пять лет назад. Он все еще пользовался тем же одеколоном. Патриция так и не смогла забыть этот запах. Классический запах мужского одеколона, никогда не выходящий из моды и придающий его владельцу дополнительный шарм…

— Патриция, мне нужен развод, — прервал Густав ее раздумья.

— Развод?.. Ты опять собираешься жениться?

Патриция не могла представить себе никакой другой причины, зачем еще ему может понадобиться официальное оформление разрыва их отношений. Они, не сговариваясь, Избегали этого все эти долгие пять лет.

Густав ответил не сразу. Чтобы не показать своего замешательства, Патриция обвела взглядом небольшой зал кафетерия, наполовину заполненный людьми, которые входили и выходили, сидели за столиками, занятые своими делами, разговаривали между собой. Ей было нужно немного времени, чтобы прийти в себя от неожиданности происходящего.

— В моей жизни появилась одна женщина…

Еще бы ей не появиться… Женщин всегда тянуло к Густаву как мух на варенье, с неприязнью подумала Патриция. Но прежде он всегда упорно твердил, что не видит вокруг никого, кроме нее.

— Я понимаю. Удивительно, что ты так долго не заговаривал о разводе.

Патриция отодвинула от себя тарелку с недоеденным бутербродом и прикусила губу, стараясь унять набегающие слезы. Она ни за что не позволит себе распуститься перед ним. Он уже однажды видел ее в крайнем отчаянии и просто ушел прочь, даже не оглянувшись.

Густав увидел, что Патриция опять побледнела. Странно. Их брак развалился уже давно, так что она вряд ли может быть расстроена тем, что он наконец решил подвести черту под их отношениями. Скорее это ему нужно было удивляться, что инициатором этого стала не Патриция. Он был уверен на сто процентов, что какой-нибудь вежливый молодой человек из хорошей семьи, из тех, что всегда крутились вокруг нее, поведет ее под венец сразу же после того, как он, Густав, исчезнет из ее жизни. Весь первый год после их разрыва он даже боялся подходить к телефону, опасаясь того, что это звонит адвокат Патриции.

Густав лениво пожал великолепными плечами.

— Раньше в этом не было необходимости.

Он провел ладонью по волосам, и Патриция в изумлении посмотрела на тоненькую полоску платинового кольца на его пальце. Почему он до сих пор не снял его?! Затем она, как будто вспомнив что-то, быстро положила свою руку на колено под столом, надеясь, что Густав не заметил, что и ее пальчик украшало такое же.

— Ну и какова же она, твоя суженая? Какая-нибудь целеустремленная дама в нарядах от лучших модельеров, так же помешанная на работе, как и ты?

И кто ее тянул за язык, когда она спрашивала это? Ей-то какое до всего этого дело?

— Доедай-ка лучше бутерброд. Тебе нужно следить за своим здоровьем. В следующий раз, когда ты вздумаешь упасть в обморок, меня рядом уже не будет.

— Вот в этом и заключалась наша с тобой проблема! Всякий раз, когда ты был мне нужен, тебе не было рядом. Работа всегда была для тебя на первом месте. Искренне надеюсь, что это помогло тебе достичь положения, о котором ты мечтал. Да о чем я говорю? Ты наверняка взобрался на самый верх! Стоит просто посмотреть на твой костюм, и все сомнения исчезнут.

— А я никогда и не скрывал, что честолюбив. Ты знала об этом с самого начала, с самого первого дня нашего знакомства. Но я ведь работал ради нашей семьи, не забывай об этом. Так что не стоит делать из меня эгоистичного негодяя, думающего только о себе.

— Да, Густав, не буду отрицать, ты всегда был щедр и осыпал меня дорогими подарками, вот только времени для меня у тебя не было.

Он промолчал, понимая, что в ее словах есть доля правды. Он горько сожалел о том, что ему так часто приходилось отменять запланированные Патрицией походы в кино или театр. Несколько раз ей приходилось ехать в отпуск одной, так как что-то важное требовало его присутствия на работе в самую последнюю минуту.

Что ж, деловой мир именно таков. Все нужно успеть сделать именно сегодня, никто не будет ждать, потому что существует море рекламных компаний, которые могут выполнить заказ быстрее или дешевле. Густав боролся за каждого клиента, он умудрялся перехватывать их перед самым носом у конкурентов, и они были ему верны. Несколько лет ушло на то, чтобы сделать его агентство лучшим в Оттаве. Но ему пришлось дорого заплатить за это. Иногда ему казалось, что слишком дорого.

— Почему ты уехала из Оттавы?

— Не думаю, что это тебя касается.

Густав не сводил с ее лица настойчивого взгляда.

— Твоя тетя сказала, что ты перестала заниматься балетом и теперь помогаешь ей в магазинчике. Зря ты это сделала. Мне всегда казалось, что ты просто одержима танцами.

— Тетя Марион что-то с тобой разоткровенничалась. Я совершенно искренне считаю, что тебя это не касается. Но ты и сейчас, как прежде, торопишься утверждать, что любое решение, которое я принимаю, неверное.

— Разве? — Казалось, Густав совершенно искренне смущен. — Я на самом деле ничего такого не имел в виду. Я просто не на шутку удивился, когда узнал, что ты бросила занятие, которому хотела посвятить всю свою жизнь.