Пион не выходит на связь - Александр Аввакумов

Александр был не на шутку расстроен, так как не предполагал, что тот воспользуется автомашиной и вот так легко уйдет от него. Перекурив, он решил пойти в НКВД и рассказать им все, что видел. Он зашел к себе домой и, поставив удочки в угол чулана, начал переодеваться.

– Саша! Ты куда собрался? – поинтересовалась у него жена. – А как же завтрак?

– Извини, Наденька. Мне нужно кое-что сообщить работникам госбезопасности.

– О чем, Саша? – удивленно спросила она. – Что ты им хочешь сообщить? Не пугай меня, ради Бога. Ты что, не знаешь, что это за контора? Туда всегда двери открыты, а вот оттуда…,– она не договорила и посмотрела на него так, словно навсегда прощалась с ним. – Ты бы, Саша, о детях подумал. Что я с ними буду делать, если ты оттуда не вернешься?

– Ты что, Надежда? Наслушалась страшилок от людей? Ты хочешь сказать, что наш сосед Сашка Горшков тоже людоед? Ведь он работает в НКВД. Так что нечего меня хоронить раньше времени. Там хорошо знают, в отличие от нас с тобой, кто враг, а кто – нет.

Он вышел из дома и не торопясь направился в отдел милиции.

– Гражданин, вы к кому? – спросил его дежурный по отделу, с сержантскими треугольниками в петлицах.

Тарасов замялся. Ему не хотелось рассказывать этому сержанту о том, что он видел на берегу Казанки.

– Мне бы к начальнику. У меня к нему большое дело. Извините, но я не могу вам об этом рассказать.

Дежурный усмехнулся в свои пышные усы.

– Начальника сейчас нет на месте. Когда будет – неизвестно. Так что все можешь рассказать мне, а я ему передам, когда он вернется.

– А Горшков – здесь?

– Это который Горшков? Тот, что Александр Иванович? Здесь. Проходи, у него четвертый кабинет.

– Спасибо, – поблагодарил дежурного Тарасов и направился в самый конец коридора, где находился кабинет номер четыре.

***

– А, это ты, Саша? Что случилось? Что тебя привело в уголовный розыск? – с порога начал спрашивать Тарасова Горшков. – Ты что молчишь?

Александр сел на стул и посмотрел на своего соседа по дому. Он не знал, стоит ему говорить или нет. Несмотря на то, что Горшков работал в НКВД, он занимался раскрытием уголовных преступлений, а здесь вопрос стоял о возможной диверсии, и этот вопрос не входил в компетенцию служебной деятельности соседа. Тарасов замялся, а затем, немного подумав, произнес:

– Ты, извини меня, Иваныч, но я, наверное, поступил не совсем правильно, что пришел к тебе в уголовный розыск. Но раз пришел, деваться некуда. Слушай, Саша, что я тебе сейчас расскажу.

Он рассказывал долго, отвечая на все вопросы оперативника. Александр сразу заметил, что у Горшкова, по мере его рассказа, куда-то девалась с лица приветливая улыбка.

– Саша! Кто еще об этом знает? Ты больше никому не рассказывал об этих людях?

– Нет. Я сразу переоделся и побежал сюда.

Горшков замолчал. Затянувшись папиросным дымом, он задумался. Его рука потянулась к телефонной трубке. Он снял ее, быстро набрал номер коммутатора и попросил соединить его с комиссаром государственной безопасности. Соединили быстро. Он представился и в двух словах обрисовал всю ситуацию. Положив трубку, он посмотрел на притихшего Тарасова.

– Вот что, тезка. Сейчас подойдет машина, и мы с тобой поедем на «Черное озеро». Там тебе нужно еще раз рассказать все, что ты только что рассказал мне. Ты, главное, не волнуйся, там работают прекрасные люди и хорошие специалисты.

– Слушай, Иваныч. Может, ты сам им все это расскажешь, а я пойду домой? Ты знаешь, мне скоро на работу, а я еще ничего не ел, да и жена будет волноваться, если я вовремя не вернусь.

– Я что-то не совсем тебя понимаю, Тарасов? А как же твой гражданский долг? Может, тебе непонятно, с кем ты столкнулся, и что эти люди задумали? Ты только представь себе, что произойдет с городом, если они исполнят задуманное? Не мне это все тебе объяснять. Ты же прошел финскую войну и хорошо знаешь, что такое кровь, и как выглядит наш враг. Ты знаешь, я был о тебе другого мнения, – он не договорил и от отчаяния махнул рукой.

– Да ладно, Иваныч. Я что, не понимаю? Меня не нужно агитировать за Советскую власть. Раз надо, так надо.

За окном кабинета несколько раз противно тявкнул автомобильный клаксон. Горшков выглянул в окно и махнул кому-то рукой.

– Ну что, Тарасов? Давай вставай, поехали. Эти люди не любят ждать.

Горшков взял со стола фуражку, и они вышли из кабинета. Поравнявшись с комнатой дежурного по отделу, он предупредил его о том, что поехал на «Черное озеро». Они вышли из здания отделения милиции и направились к ожидавшему их автомобилю. Дорога заняла немного времени, от силы минут тридцать. До этого Тарасову никогда не приходилось бывать в этом сером и сумрачном здании, о котором ходило много всяких легенд и рассказов. Тарасов осторожно переступил порог этого заведения и непроизвольно замер, не зная куда идти. Горшков подошел к постовому и что-то спросил у него. Переговорив с ним, он направился к телефону, который висел на стене, и стал звонить. Прошло еще с минуту, и к ним вышел офицер, в звании лейтенанта госбезопасности.

– Кто из вас Тарасов? – поинтересовался он. – Прошу проследовать за мной.

Александр взглянул на Горшкова и направился вслед за офицером. Они поднялись на второй этаж, и подошли к массивной деревянной двери.

– Подождите минутку, – произнес лейтенант и скрылся за дверью. Оставшись один, Тарасов стал осматриваться по сторонам. Широкий и длинный коридор был пуст. Где-то вдали за поворотом коридора послышалась чья-то речь, которая быстро прервалась.

«Почему не видно людей? – подумал он. – Странно как-то».

– Проходите, Тарасов, – произнес офицер, приглашая его в кабинет.

Он вошел и остановился у двери. В дальнем конце просторного и светлого кабинета стоял большой письменный стол, накрытый зеленой тканью. На столе стояли: медный письменный прибор, настольная лампа и два телефонных аппарата. За столом сидел мужчина средних лет в военной форме, в петлицах которого, поблескивая эмалью, светились три ромба. Военный выглядел неважно. Лицо его казалось усталым. Под глазами нависли темные мешки, что без слов говорило о болезни почек.

– Проходите, Тарасов, – произнес он глуховатым голосом. – Моя фамилия Виноградов. Зовут меня Зиновий Павлович.

– Тарасов, – начал представляться ему Александр, но тот оборвал его на полуслове.

– Не нужно. Я хорошо знаю, кто вы. Присаживайтесь, пожалуйста.

Когда он присел на стул, Виноградов неожиданно спросил:

– Вы, наверное, Александр Павлович, голодный? Сейчас я прикажу принести нам чай и бутерброды.

Он нажал на кнопку, расположенную на столе, и тут же в дверях появился лейтенант.

– Вот что, милейший, – обратился Виноградов к офицеру. – Организуй-ка нам чай и бутерброды, а заодно пригласи ко мне в кабинет Рыбакова.