Под крыльями Босфор - Владимир Малыгин

Предварительная разведка? Ни в коем случае! Придётся вот так сразу лететь и бомбить. И уже по ходу пьесы или по факту же, так сказать, ориентироваться. Если только местное жандармское управление сможет заранее чем-нибудь помочь по своей линии. Наверняка ведь какая-нибудь разведка у них должна быть? Недаром меня так настойчиво Владимир Фёдорович Джунковский наставлял и инструктировал перед вылетом. «Мол, первым делом объявиться в местном, так сказать, филиале жандармского корпуса». Объявлюсь, куда я денусь… Только не первым, первым я своему непосредственному командованию представлюсь, а вот вторым… Вторым обязательно. У меня никаких предубеждений к этому Корпусу нет. А даже как бы наоборот. И к командующему Черноморским флотом на приём записаться не забыть. По-другому никак…

Сначала удивился, про себя, само собой. Ну, когда о своём новом задании узнал. И пристёгнутом под него назначении. К чему такие сложности? Подумал и согласился с озвученными требованиями. Да, лучше так и сделать. Если всю предварительную подготовку начинать из столицы, то сведения о готовящейся операции быстро к противнику утекут. А нам подобного не нужно…

Хорошо хоть весь экипаж после отпуска в сборе. Все целы, никого мы не потеряли, хотя и была у меня на этот счёт в отношении кое-кого некоторая опаска, все готовы Родине служить. И на одну огневую точку у нас на борту стало больше. Отныне среди нас мой давний товарищ Миша Лебедев. Это я про себя его так называю, наедине или в полёте ещё можно обратиться по имени, а если официально и на земле, то только «господин вахмистр». И по-другому никак.

Всё, опасный груз в кабине, довольные быстрой работой «грузчики» плотным строем направились прочь от самолёта. Теперь можно и нужно проследить за его швартовкой, убедиться, что все мои указания по его креплению в точности выполнены, а затем начинать готовиться непосредственно к взлёту. Да второму пилоту все эти тонкости с грузом обязательно показать и объяснить. Пусть набирается опыта, не всё же время ему помощником летать. Когда-то и на левую чашку пересаживаться придётся…

Запуск моторов, короткое руление на старт и взлёт. Нагруженная машина отрывается от земли, разгоняется и медленно начинает набирать высоту. Тут же следует доклад бортового техника об отсутствии смещения груза после взлёта. И о порядке в грузовой кабине. Это лично мои новшества, привнесённые ещё из той жизни. Распространяю их потихоньку.

Остаётся внизу городская одноэтажная окраина, проплывают под крыльями пригороды. На улицах здесь почти пусто, усилившийся морозец разогнал жителей по домам. Лишь серые столбы дыма из печных труб говорят о том, что внизу теплится какая-то жизнь.

Карабкается в стылое небо, гудит моторами на всю округу словно рассерженный шмель, самолёт. Стараются новые российские двигатели нашего собственного производства, тянут вперёд тяжёлую машину. Короткий удар правой ладонью по штурвалу, подмигиваю скосившему на меня глаза помощнику и передаю ему управление. Команда эта у нас чётко отработана, здесь даже слова лишние – не в первый раз мы с ним прибегаем к подобной процедуре.

Владимир Владимирович Дитерихс, наш правый пилот, кивает и берёт управление в свои твёрдые руки.

А я оглядываюсь назад, осматриваю грузовой отсек через открытую дверку кабины экипажа. Груз на месте после взлёта, смещения нет, всё в порядке. Доклад докладом, но и своими глазами глянуть не помешает.

Фёдор Дмитриевич, наш Штурман с большой буквы «Ш» задаёт новый курс. Сколько с ним вместе в небе уже часов налётано и ни разу он с курса не сбился, ориентировку не потерял. Второй пилот подтверждает вслух полученное указание и плавно выполняет правый разворот. Мы летим на юг.

Высоко забираться не стали. Пробили облака и заняли высоту в две тысячи метров. Под нами верхняя кромка, летим, словно по белой перине идём. Скорость практически не ощущается. Пока так и пойдём. Начнёт облачность подниматься, тогда и мы вверх подскочим.

Часа три можно так идти, а дальше облака должны пропасть. По крайней мере так нас уверили метеорологи перед вылетом. Да, у нас всё по-взрослому – перед вылетом мы со штурманом посетили метеостанцию, получили прогноз погоды по маршруту и в пункте посадки. А первая посадка у нас намечена в Смоленске.

Нет, можно было бы напрячься и пролететь чуть дальше, например, до Гомеля, но… Всегда есть какое-нибудь «но». Вот и у меня оно имелось. Ну не хотелось мне больше семи часов в небе болтаться. Нет, всё понимаю. Мол, лётчик только небом и живёт. Да ему по земле ходить не в кайф… Бред всё это. Всего должно быть приблизительно поровну. И неба, и земли. Работы и отдыха, прозы жизни и воздушной романтики. Всё остальное сказки. Да и втягиваться в лётную работу нужно постепенно. Да ещё после такого напряжённого «отдыха». У меня после повторяющейся изо дня в день беготни по мастерским и заводам, после лётного застывшего зимнего поля, после шумной молодёжной лаборатории перспективных конструкторов с известными мне одному в будущем фамилиями просто ноги отпадали к ночи. И ни на какие глупости времени не оставалось. Под глупостями я развлечения понимаю. Впрочем, как уверял меня Игорь Иванович, на курорте я всё наверстаю. Под курортом он Севастополь подразумевал. Шутил, само собой, успокаивал. Это и слону понятно. Так что нечего насиловать измученный недельным «отдыхом» организм и будем всё-таки рассчитывать посадку в Смоленске. Тем более, нас там должны ждать. Телеграфировали-то мы о прилёте загодя.

Зимний день короток. Садились в стремительно набегающих на землю сумерках. Хорошо хоть посадочная полоса была расчищена от снега и обозначена тусклым светом фонарей.

А дальше зачехлили остекление кабины и моторы, сдали самолёт под охрану, ну и разобрались с нашими дальнейшими действиями на сегодня. От провожатого отказались, достаточно устных объяснений. До ближайшей гостиницы-то рукой подать. Всего-то пару кварталов пройти. Извозчик? На такую ораву он не один потребуется. Да и нет их поблизости, не сориентировались смоленские «таксисты», не подкатили к аэродрому за свалившимся с неба заработком. Ну да ничего, дошли и нашли. Устроились, заказали себе тут же в ресторане поздний ужин, после которого неотвратимо потянуло в сон. По крайней мере меня точно потянуло. Сказалась неделя недосыпа. Поэтому долгожданный отдых будет кстати. И завалился я в кровать, несмотря на ранний час, с превеликим удовольствием, выставив прочь из комнаты нежелающих настолько рано отбиваться остальных членов экипажа. Не хотят спать, так пусть мне не мешают. А дело им мой помощник враз найдёт…

…

Утро в Смоленске выдалось морозное. Снег пушистый, лёгкий, под тёплыми сапогами поскрипывает, на солнце мелкими алмазами сверкает, глаза слепит. Холодно, щёки сразу прихватило. А настроение после чашки горячего крепкого чая прекрасное, хоть пой. Изо рта с каждым выдохом белые облачка пара вылетают, на пушистых воротниках и кашне седым инеем оседают. Усы у народа враз побелели. Папаху бы поплотнее на уши натянуть, да гонор авиационный не позволяет подобного – приходится терпеть и мёрзнуть. Ну да ничего, тут недалеко.

Огляделись на выходе – пусто, извозчиков нет от слова вообще. Да что это за город такой!? Вчера никого не выловили и сегодня пусто! Придётся своим ходом топать. Только отошли шагов на «дцать» от гостинички, как мимо с лихим посвистом в клубах снежной пыли пролетел первый из них. И, к сожалению, он был занят. Потому и нёсся по улице так шибко – с разлетающимся в стороны от саней лёгким снегом. Второго, мчавшегося буквально следом за первым нам удалось остановить. Вернее, тот сам остановился прямо напротив нас. Только рано мы обрадовались. Откинув в сторону меховую полость, так что она даже на противоположную сторону в снег свесилась, наружу выкарабкался закутанный в громоздкий тулуп фотограф, быстро установил на треногу аппарат, навёл на нашу дружную группу объектив и, ни слова не говоря, ширкнул магниевой вспышкой в глаза. Пока мы молча, заметьте, отмаргивались, этого ушлого журналюги и след простыл. Ни треноги, ни саней. Остался только крепкий запах лошадиного пота в воздухе и аккуратная парящая кучка конских яблок в снегу. Больше мы на пролетающих мимо извозчиков не реагировали – хватит с нас печального опыта. И куда они все так несутся? Не на пожар, надеюсь? Потому что как раз в той стороне наш самолёт. Но чёрного густого дыма не видно, что несколько успокаивает и снижает степень тревоги.