Корни китайского цигун. Секреты успешной практики - Ян Цзюньмин

С другой стороны, существуют определенные факторы, влияющие на неприятие восточных учений, неверие как в их применимость к нуждам современного человека, так и в их научную ценность. Один из этих факторов заключается в том, что в цигун собственно физиологическая теория неразрывно переплетена с философией, даже религией и космологией. Для жителя западной страны, привычного к отделенности философии и науки от повседневной жизни, подобная комбинация в самих принципах цигун может восприниматься как нечто чужеродное.

Другой фактор — отсутствие в настоящее время «крепкой» физиологической научной теории, объясняющей существование ци, функционирование энергетических сосудов и их локализацию. Правда, уже появились некоторые интригующие предварительные исследования, показывающие, что некоторые изменения электрического сопротивления на определенных участках кожи находятся в явном соответствии с акупунктурными меридианами и точками. К сожалению, можно отметить практически полное отсутствие корректных, воспроизводимых исследований в этой области, которые проводились бы по совершенно безупречной методике. Вместо этого приходится иметь дело с сомнительно убедительными и даже анекдотичными материалами, коими наполнены многочисленные письменные труды по этому предмету.

Еще одним фактором, вызывающим подобное неприятие, служит тенденция авторов, пишущих на эту тему, использовать название известных органов тела для описания состояний организма, связанных с движением ци; это делается в исполнение древних традиций и философских канонов при полном отсутствии альтернативной терминологии. Скажем, прочтя фразу наподобие «слабость печени», западный читатель останется в растерянности: имеет ли данное выражение метафорический смысл (т. е. буквально обозначая «определенное состояние телесной энергии, которое невозможно описать иным образом и которое влияет на некоторые части организма, исторически связываемые с органом печени») или же ему действительно необходимо обратить внимание на саму печень, пытаясь отыскать в ней некую форму патологии (по поводу чего представить себе ясную картину практически невозможно, так как печень выполняет чрезвычайно много самых разных физиологических функций и с этой точки зрения «слабость» невозможно признать сколь-нибудь значимым термином).

И наконец, многих западных ученых смущает поэтичность и метафоричность, внутренне присущие китайской терминологии, описывающей, скажем, виды ци или техники выполнения физических упражнений. Для примера возьмем одну из стоек в шаолиньском стиле гунфу, которая называется «Золотой петух стоит на одной ноге»: столь цветистое выражение может совершенно сбить с толку западного читателя, который давно привык к более прозаичному описанию типа «растяжение дельтовидной мышцы».

Зато для энтузиастов, способных навести мосты между западной и восточной системой концептуализации, эта книга (как и остальные издания планируемой серии) станет неоценимым помощником в деле создания ясной и понятной картины, описывающей историческое развитие этого древнего знания. Невероятные усилия по объединению наиболее древних и самых современных китайских текстов в одном издании позволили доктору Яну оказать нам всем две неоценимые услуги: во-первых, прослеживая историю и эволюцию этих понятий, читатель может разобраться в путях развития идей, корни которых уходят вглубь времен. Во-вторых, этой книгой доктор Ян предлагает другим авторам сосредоточить фокус внимательных и осторожных исследований на данной области с тем, чтобы создать прочную эмпирическую платформу как для теории, так и для практики этих древних искусств. Безусловно, оба эти важных шага совершены вполне своевременно.

Томас Дж. Гатхейл, доктор медицины

После выхода в свет моей первой книги по цигун под названием «Цигун: здоровье и боевые искусства» я получил множество откликов с благодарностями, не меньшее количество вопросов, а также ценных советов от врачей, читателей, имеющих проблемы со здоровьем, и вообще тех, кто интересуется данной темой. Обильная почта утвердила меня во мнении, что эта первая книга не только открыла многим двери в мир цигун, но и позволила улучшить здоровье не одному читателю. С другой стороны, письма вдохновили меня на продолжение исследований и публикаций по этой теме. Однако мой опыт и знание цигун основаны преимущественно на практике систем тайцзи и шаолинь, а потому ограничены определенным набором даосских и буддийских комплексов цигун, а также некоторыми отдельными упражнениями, весьма популярными сегодня в Китае. В полной мере осознавая ограниченность своих знаний по цигун, я довольно много времени посвятил анализу, исследованию и экспериментам со множеством других стилей цигун, информацию о которых я нашел в имеющемся у меня обширном собрании трудов по этой древней системе. В результате я значительно расширил свой запас знаний.

В августе 1986 года мне посчастливилось съездить на Тайвань и повидаться с родственниками. Я воспользовался предоставившимся мне случаем, чтобы поинтересоваться новыми публикациями о цигун, появившимися после моего отъезда с Тайваня в 1974 году. К своему немалому удивлению, я обнаружил, что этих публикаций достаточно много. В частности, я с радостью узнал, что уже изданы многие книги, в которых описываются техники тренировки, до недавнего времени хранившиеся в глубокой тайне. Благодаря моральной и финансовой поддержке моего брата я смог приобрести все издания, которые представляли ценность. Вернувшись в Соединенные Штаты, я засел за эти книги, чтобы тщательно изучить их и поэкспериментировать с некоторыми описанными там методиками. Эти книги помогли мне осознать ограниченность моих собственных знаний; с другой стороны, они открыли мне целый новый пласт в изучении цигун.

С волнением и энтузиазмом я решил объединить почерпнутые из этих книг сведения, отбросить сомнительные моменты и предложить результаты моего труда читателям. В работе я столкнулся с неожиданной и досадной проблемой: большинство трудов по цигун содержат объяснения, Что делать, но не объясняют Почему; в других же источниках вообще приводится лишь описание процесса без всяких объяснений. Несмотря на эти препятствия, я решил приложить все свои силы к тому, чтобы с помощью исследований и медитации определить нераскрытые секреты тех или иных приемов.

После двух лет, отданных исследованиям и экспериментам, я пришел к выводу, что для посвящения читателя в широкий мир китайского цигун понадобится, как минимум, пять лет и восемь томов вводного материала. Несмотря на то что все эти восемь книг будут основаны на имеющихся у меня документах, они не будут прямыми переводами первоисточников — за исключением разве что древней поэзии и песен, которые являются началом начал в системе тренировок. Необходимость подобного подхода объясняется тем, что все эти источники не имеют общего систематического подхода и никоим образом не связаны друг с другом. Все, что я могу сделать, — это внимательно прочесть их и тщательно изучить. Затем подойдет время объединения и систематизации имеющихся сведений, после чего я изложу эти знания с точки зрения моего собственного опыта в цигун.