Роковое сокровище - Джулия Гарвуд

— Ничего подобного! — возмутилась сестра. — Лоренс, Джиллиан врет! Папа велел мне, а не ей держать сокровище.

— Но теперь моя очередь, — не отставала Джиллиан, снова пытаясь схватиться за болтавшийся конец. Тут сзади послышался какой-то подозрительный шорох, и девочка в страхе отпрянула. Она уже готова была повторить попытку, но поняла, что они стоят у самой лестницы. Там, внизу, царил непроглядный мрак, но Джиллиан была твердо уверена, что в темноте прячутся уродливые чудовища, а может, и сам огнедышащий дракон, готовые наброситься на нее. Испуганная крошка стиснула широкую ладонь Уильяма.

— Мне здесь не нравится, — заплакала она. — Возьми меня на ручки.

Но как только воин нагнулся, чтобы подхватить ее свободной рукой, одна из теней, таившихся у стены, неожиданно ожила и словно прыгнула на девочку. Джиллиан, пронзительно завопив, пошатнулась и столкнулась с Кристен. Сестра, вообразив, что драгоценную шкатулку хотят отнять, с криком «Это мое!» замахнулась на Джиллиан, но удар пришелся как раз Уильяму под колени и отбросил его на Лоренса. Ступени были невероятно скользкими от влаги, годами сочившейся с каменной кладки, и мужчины, к прискорбию, оказались слишком близко к краю, чтобы сохранить равновесие или хотя бы опереться обо что-нибудь. Бедняги мгновенно полетели в черный провал вместе с детьми. Впереди катились факелы, рассыпавшие снопы искр.

Уильям отчаянно старался защитить ребенка своим телом, но все произошло слишком быстро и Джиллиан врезалась подбородком в острый камень. Оглушенная ударом, она несколько минут лежала неподвижно, прежде чем сесть и оглядеться. Кровь заливала блио, и, увидев багряный ручеек, девочка громко зарыдала. Сестра лежала рядом, лицом вниз, не издавая ни звука.

— Кристен, помоги мне, — всхлипывала Джиллиан. — Проснись! Мне плохо! Проснись, Кристен!

Уильям с трудом встал и, прижав малышку к груди, бросился вперед.

— Тише, дитя, тише, — уговаривал он. Лоренс последовал его примеру и, поднявшись, подхватил Кристен. Кровь капала из пореза у нее на лбу.

— Лоренс, вы с Томом несите Кристен к ручью, — приказал Уильям, — и подождите нас со Спенсером.

— Нужно держаться вместе, — возразил тот, перекрывая вопли Джиллиан.

— Малышка сильно разбилась. Нужно зашить рану. Идите! Мы вас догоним. С Богом!

— Кристен! — не унималась Джиллиан. — Кристен, помоги мне!

Как только они приблизились к двери, Уильям зажал ребенку рот, умоляя помолчать. Мужчины отнесли ее в лачугу кожевника в дальнем конце внешнего двора. Зазубренный булыжник раскроил девочке подбородок, и Мод, жена кожевника, принялась накладывать швы. Солдаты держали Джиллиан, тревожно переглядываясь. Бой разгорался в опасной близости, а шум становился таким оглушительным, что приходилось не говорить, а кричать.

— Заканчивай быстрее, — приказал женщине Уильям. — Нужно спасать ее, пока не поздно. Поспеши!

Он выбежал во двор и, выхватив меч, загородил собой дверь. Мод завязала последний узел, обрезала нитки и торопливо обвязала куском домотканого полотна шею и подбородок Джиллиан. Спенсер взял девочку на руки и шагнул к порогу. Враги подожгли огненными стрелами соломенные крыши хижин, и в свете разгоравшегося пожара все трое побежали к холму, где — стояли наготове лошади. Они были уже на полпути к вершине, когда дорогу преградили вражеские солдаты. Второй отряд закрыл дорогу к отступлению. Ни бежать, ни скрыться… Но эти честные люди слишком хорошо сознавали свой долг. Поставив Джиллиан между собой на землю, они встали спиной к спине, подняли мечи и испустили последний боевой клич. Благородные воины умерли, как жили, с честью и мужеством, защищая невинное дитя.

Один из командиров Элфорда, узнав девочку, велел нести ее в парадный зал. Лайза, горничная Джиллиан, при виде своей госпожи не побоялась вырваться из толпы слуг, загнанных в угол и томившихся под бдительным оком стражника, и, прижав к себе малышку, заклинала солдата позволить ей позаботиться о бедняжке. К счастью, тот посчитал Джиллиан обузой и с радостью избавился от нее. Он приказал Лайзе отнести ребенка наверх, а сам снова бросился в бой. Джиллиан словно окаменела от пережитых потрясений. Лайза схватила ее и метнулась по лестнице к комнате девочки, чтобы убраться подальше от опасности. Охваченная паникой, женщина тщетно пыталась открыть дверь, когда внезапный грохот почти оглушил ее. Подскочив от неожиданности, Лайза обернулась как раз вовремя, чтобы увидеть, как распахнулись тяжелые дубовые двери и в парадный зал ворвались солдаты с окровавленными боевыми топорами и мечами. Обезумевшие от сознания собственного могущества, они обратили оружие против слабых и беззащитных. Напрасно те загораживались руками в жалкой попытке укрыться от неумолимых негодяев. Началась безжалостная, бессмысленная бойня. Лайза, вне себя от ужаса, упала на колени, закрыла глаза и заткнула уши, чтобы не слышать отчаянных воплей своих друзей.

Джиллиан безучастно стояла рядом, но, увидев, как в зал втащили отца, подбежала к перилам галереи.

— Папа, — прошептала она и, увидев, как мужчина в позолоченном шлеме занес нож над головой барона, пронзительно! вскрикнула: — Папочка!

Это были последние произнесенные ей слова. С этой мину» ты Джиллиан погрузилась в мир немоты и упорного молчания.

Две недели спустя барон Элфорд Рыжий из Локмира, молодой человек, захвативший владения ее отца, призвал девочку к себе, чтобы решить ее участь, и та без единого слова дала ему понять, что у нее в сердце и на уме.

Лайза взяла Джиллиан за руку и повела в парадный зал, на встречу с чудовищем, убившим благородного барона Ранульфа. Элфорд, хоть и едва достигший того возраста, когда получил право именоваться мужчиной, был злобным, жаждущим власти и богатства демоном, а Лайзу никто не мог упрекнуть в глупости и недомыслии. Служанка отлично сознавала, что одним мановением пальца он мог послать их обоих на страшную смерть.

Но Джиллиан уже в дверях сумела вырваться и вошла в зал одна. Приблизившись к длинному столу, где обедал Элфорд со своими приятелями, она остановилась и тупо уставилась на барона. Личико девочки оставалось совершенно лишенным какого-либо выражения. Руки бессильно болтались.

Элфорд увлеченно обгладывал ножку фазана, заедая ее ржаным хлебом. Капли жира и крошки усеяли подбородок, поросший огненной щетиной. Увлекшись едой, он сначала не обратил внимания на девочку и лишь после того, как небрежно перебросил кость через плечо, обратился к Джиллиан.

— Сколько тебе лет, девчонка? — осведомился он, но не дождавшись ответа, гневно пробормотал, пытаясь не дать волю нараставшей ярости: — Я задал тебе вопрос. Отвечай!

— Да ей не больше четырех, — вставил один из его дружков.

— Бьюсь об заклад, ей больше пяти, — возразил другой — Она мала, но ей вполне могло исполниться шесть!

Элфорд повелительным жестом велел всем замолчать. Налитые кровью глаза впились в малышку.

— Ты что, глухая? Немедленно отвечай, а заодно скажи, что мне с тобой делать. Исповедник моего папаши утверждает, что ты онемела, потому что твоей душой завладел дьявол. Он просил у меня разрешения изгнать сатану, и поверь, тебе не слишком понравится, каким образом это проделывается. Хочешь, я объясню тебе? Да нет, сомневаюсь, что пожелаешь узнать, — ухмыльнулся он. — Мне говорили, что без пыток не обойтись, поскольку это единственный способ избавиться от демонов. Интересно, как тебе понравится часами лежать привязанной к столу, пока святой отец трудится во имя Господа нашего? Я могу приказать ему немедленно начать церемонию. Ну-ка, отвечай, да побыстрее. Говори, сколько тебе исполнилось? — прорычал Элфорд.