Дом с видом на закат - Люси Уокер

Два года назад, когда Ким было семнадцать, умерла ее крестная, оставив ей четыреста долларов. Семья была вне себя от радости. За четыре сотни можно купить отличную подержанную машину. И только Джеффу было неловко отбирать деньги у младшей сестры.

— Мы не можем этого сделать. Деньги должны храниться, пока ей не исполнится двадцать один год, — твердил он.

— Мы возьмем их взаймы, — беззаботно заметила Селия.

— Будем все откладывать понемногу, — добавила Диана. Доверительным собственником денег становилась их простодушная мамаша, так что отнять их не составит труда!

Все родственники смотрели на семнадцатилетнюю девчонку как на врага. Почему именно ей одной досталось такое богатство? Что она сделала, чтобы заработать четыреста долларов? И потом, она ведь тоже будет ездить на этой машине. Кого волнует такая дурацкая вещь, как закон о доверительной собственности?

— Можно на эти деньги дать ей университетское образование, — несмело предложил Джефф.

— На четыреста долларов? Не смеши! — отрезала Селия. — Она на них и года не проучится.

— Нам тоже нужны удобства, — холодно заметила Диана. — У всех есть машина…

Джефф переменил мнение, но не желал полностью сдаваться.

— Тогда давайте купим фургон с окнами и спальными сиденьями. Я могу сделать в нем рабочий стол, поставим маленький холодильник и газовую плитку. Тогда все, в том числе и Ким, смогут им пользоваться. Можно будет по выходным ездить в лес. — Он улыбнулся своей молчаливой младшей сестре, которая оказалась намного смелее, чем подозревали ее близкие.

— Мне бы хотелось фургон, — наконец произнесла Ким после долгих раздумий. Пока шло обсуждение, она успела произвести кое-какие подсчеты.

«Через год мне будет восемнадцать. Я получу права. И тогда покажу им, чей это фургон».

С тех пор прошло два года и два месяца. Фургон был уже не новый, но ездил исправно, в основном благодаря заботе Ким и дружелюбного механика с соседней улицы.

За это время Ким успела выучиться на машинистку, получить работу в университете и скопить денег. По крайней мере, ей это удалось, она не выглядела слишком уж жалко. Но только не в глазах сестер.

— Эта девочка носит такие платья, которые уже давно пора выбросить, — жаловалась Селия матери. — Ради бога, держи ее подальше, когда приходят мои друзья.

Они все называли Ким «эта девочка», словно она так и не выросла. Зато Ким давно решила, что ее сестры слишком старые, чтобы обращать на них внимание. Самый старший из детей, Джефф, был другим.

— Придет день, когда ты вырастешь, станешь самостоятельной и прославишься своими бессмертными рисунками, — говорил он.

Через два месяца после девятнадцатого дня рождения Ким отперла дверь гаража и села в фургон. Внутри все было в порядке: холодильник работал исправно, в баллоне оставалось немного газа для плиты, спальные мешки были засунуты под скамьи, а сверху лежали свернутые коврики. Занавески следовало бы постирать, но пока придется подождать. Стопку книг и сумку Ким положила на заднее сиденье и отыскала в своем кошельке брелок с ключами от входной двери, работы и машины. Полюбовалась новенькой чековой книжкой — такой у нее никогда не было. Два года она копила деньги и теперь вот открыла собственный счет.

Если вдруг доктор Эндрюс откажется брать ее с собой, она может работать поваром или гувернанткой. Она все равно уедет в глубинку с экспедицией или без нее. Уедет, как ей давно советовал Джефф. Теперь у нее есть фургон. Есть где жить. Кто не рискует, тот не выигрывает!

Ким вывела фургон на дорожку, свернула направо и чуть не сбила Селию, которая пыталась ей помешать. Ким не стала слушать, потому что она не собиралась объяснять сестре, зачем ей нужен ее собственный фургон. Припарковавшись перед воротами ботанического сада, Ким поднялась вверх по дороге и по лужайке подошла к тропинке, ведущей к оранжереям и главному офису.

Перерыв на обед уже закончился, так что самое время для атаки! Ким распахнула дверь и столкнулась взглядом с темно-голубыми глазами мужчины, которого уже видела утром в саду. На его лице застыло выражение, с каким смотрят на надоедливого ребенка. От этого температура у Ким подскочила сразу на пять градусов.

— Не знала, что садовникам разрешают входить в главный офис, — заметила она, по-своему отомстив за этот взгляд.

Пока он закуривал, Ким успела заметить, что его руки выпачканы в земле. Ботинки на все сезоны, как обычно, были покрыты толстым слоем пыли и грязи. Если не считать этого, мужчина обладал весьма приятной наружностью, но Ким старалась не думать об этом.

Две молодые женщины в белых халатах оторвались от подноса с семенами и с изумлением уставились на нарушительницу спокойствия. Не отставал от них и мужчина, сидевший за столом в дальнем конце залитой солнцем комнаты.

Они все глядели на нее.

Впервые в жизни Ким было все равно. По крайней мере, так ей казалось. Она обдумает это позже. Возможно, когда окажется далеко-далеко, или сегодня ночью, когда опустит голову на подушку, и вдруг ей захотелось плакать, потому что все на нее так смотрели. Но она никогда не плакала — из принципа.

Конечно, она грубо разговаривала с этим мужчиной. Ей очень жаль, и она бы хотела забрать свои слова обратно, но теперь уже поздно. И кроме того, это снисходительное выражение на его лице! От этого холодного взгляда легко превратиться в лед.

Он чуть иронично оглядел комнату, переводя взгляд с лица одного работника на другого.

— Разве сегодня четверг — день для посетителей? — уточнил он. — Школьники должны приходить группами. И только по понедельникам и четвергам, — добавил он после паузы.

— Я не школьница, — с достоинством ответила Ким. — Мне уже девятнадцать. Я отправила письмо доктору Эндрюсу.

Женщины и мужчина за столом с удивлением уставились сначала на Ким, а потом на ее собеседника. Кажется, будет гроза.

— Пожалуйста, скажите доктору Эндрюсу, что он получит письмо от очень примечательного человека на должность технического ассистента. Оно придет завтра утром. В объявлении говорилось, что экспедиция отправится из Манутарры. Это ведь на севере? Этот человек будет там, когда прибудет доктор Эндрюс и его люди. У него естьфургон, и он будет полностью готов к экспедиции. — Ким подумала, что ее речь похожа на рекламное объявление, но именно на это она и рассчитывала.

У самого старшего в комнате было такое непроницаемое лицо, какого Ким никогда в жизни не видела.

— Почему вы считаете, что доктор Эндрюс одобрит вашу кандидатуру? — наконец спросил он. — Мы пока еще не получили других писем.

Казалось, что две девушки в халатах молча над чем-то потешаются.

— А вы больше и не получите достойных писем, — заметила Ким с вежливым сожалением в голосе. — Понимаете, — продолжала она с мягкой убедительностью, — только студенты согласятся на временную работу с выездом. А сейчас как раз у всех, кроме дипломников, начинаются выпускные экзамены. Их несколько, я имею в виду дипломников. И им нужно работать над своими темами. У них нет времени ехать за четыре сотни миль в Манутарру.