Эхо Древних - Анджей Б.

странный сон – ведь и правда, не столько он выпил, чтоб рухнуть посреди дороги, дело тут в другом…

- Погоди, Бориш. Тут такое дело… В общем, идол тот – черный штырь или огров шиш – называй как хош, так вот он крутиться начал.

Бориш, без конца проклинающий пьянчуг, которые мешают жить, вдруг замолк, словно поперхнувшись. Он даже не нашелся что ответить. Видно, испугался, что Мишек не просто пьяный, а может что и похуже. Перехватив этот взгляд, Мишек и сам встревожился.

Вспомнилась история, которая случилась в деревне несколько лет назад. Дед Талайка, чья хата третья справа от дороги, неожиданно поехал кукухой. Одни говорят, что грибов ядовитых нажрался, другие – что по дороге из города ему солнце голову напекло (вот где страшное совпадение!). Так вот сбрендивший дедуня несколько недель общипывал кур и плел из лозы странные конструкции. Потом оказалось, что мастерил он крылья. И с этими вот самодельными крыльями, в один погожий весенний день, спрыгнул Талайка с крыши. Думал дурачок воспарить к небесам, а в итоге расшибся насмерть. И крылья переломал, в курином помёте извазюкал, ну и себе шею скрутил. Не юноша ведь уже, чтоб с такой высоты прыгать.

И бабки, которые возле искалеченного Талайки причитали, говорили потом, что последние слова сбрендившего деда были о заброшенном идоле близ проселка, черном штыре…

Мишека пробрала дрожь. Неужто он тоже подцепил проклятие древнего истукана? Пощупал голову, потряс ей в стороны – вроде все по-прежнему, ничего не болит. Со страху даже опьянение прошло.

– На-ка ты лучше воды попей, сосед, - изменившимся тоном проговорил Бориш и протянул флягу. – После городского пива сушнячок небось-то мучает?

Голос был сочувственный, а глаза Бориш стыдливо прятал, словно бы боясь встречаться с Мишеком взглядом.

- Эй-эй, Бориш, ты чего? Я нормальный! – возмутился Мишек, но флягу все-таки принял и отпил изрядный глоток. – Ну привиделась по пьяни хреновина непонятная. Толку с неё никакого, так что крылья мастерить не собираюсь, не волнуйся!

Попробовал рассмеяться, но вышло как-то натужно, неестественно.

Глава 2

Хрум успел метнуть дротик прежде, чем кот прыгнул. Острый наконечник пробил зверю горло и вылез, окровавленный, с обратной стороны. Массивная пятнистая туша тяжело рухнула наземь, всего в двух шагах от жертвы, внезапно ставшей охотником.

Хрум изловчился и вырвал дротик обратно – густая дымящаяся кровь из раны ударила тугой струёй, заливая всё вокруг.

Кот ещё бился в конвульсиях, а молодой охотник уже спешил дальше. Тратить время на добивание, а тем более на заготовку мяса не хотелось – коты никогда не охотились в одиночку и запах крови быстро привлечёт сюда остальных. Если они нападут стаей, юноше не помогут ни дротики, ни серп из черного стекла, ни плевун с ядовитыми шипами. Он попросту не успеет разделаться со всеми – кошки слишком быстры.

Говорят, в давние времена это были мелкие твари, жившие на стойбищах вместе с нами. Их даже впускали в шатры и разрешали играть с детьми. Коты позволяли себя гладить, а еще очищали жилища, охотясь на паразитов. Старый Крак вспоминал, что в его молодые годы коты не вырастали выше колена. Не то что сейчас. Вот даже этот, подыхающий, ростом был по пояс Хруму.

Однако времени на долгие размышления не оставалось, следовало поторапливаться.

Хрум двинулся дальше, стараясь не поскользнуться, когда приходилось перепрыгивать с одного замшелого камня на другой.

Местность кругом раскинулась корявая и неровная, испещренная глубокими расщелинами, в каждой из которых могла таиться неведомая опасность – прыгучие слизни, ядовитые многоножки, пустынные пауки и прочая гадость. Большие черные валуны, заросшие липким мхом и лишайником, чахлые колючие кусты, зловонные овраги с клубящимися испарениями – так выглядело приграничье Пятна. Дальше было ещё хуже – там уже начиналась земля, на которую решался заходить лишь старый Крак.

Сейчас Хрум жалел, что отправился следом за стариком. Юноша надеялся приблизиться к самой границе запретной зоны, вскарабкаться повыше – на верхушку дерева или скалистый пик – и оттуда попытаться разглядеть, чем занимается старый шаман. Но всё пошло не так, как планировалось…

Крак недавно обмолвился, что быть Хруму его преемником. Может в шутку сказал, а может и всерьёз – по нему ведь никогда не поймешь. Но когда Хрум спросил, можно ли ему сопровождать уважаемого Крака во время похода внутрь Пятна, шаман только усмехнулся.

Тайна Пятна, волшебная сила черного мха, непререкаемый авторитет шамана – всё это манило и привлекало Хрума. Однако, несмотря на уважение к мудрому старику, Хрум не хотел бы выглядеть как он – носить на лице гроздья струпьев и бородавок, иметь ложные глаза и уши, лишние пальцы и раздвоенный язык. А еще длинный и голый, как у жирной крысы, хвост. Хрум опробовал на себе силу волшебного мха, чувствовал, как окрепли мышцы и кости после первого же крохотного кусочка. Однако хорошо лишь то, что в меру. Пища дарит телу энергию, но если нажраться от пуза перед охотой, то сам рискуешь стать пищей. Так и тут – старик Крак явно перебрал с мхом в своей жизни и выглядел сейчас по меньшей мере странно.

Внезапно справа, достаточно близко, раздалось мяукающее подвывание. Где-то позади за спиной на призыв откликнулось сразу несколько тварей.

Эх, всё-таки не получилось сбежать – стая шла по его следу. Похоже, что коты окружали Хрума, пытаясь прижать юношу к границе Пятна. Нет, звери не служили волшебной силе (хотя выросли и окрепли наверняка благодаря ей). Хищники просто повторяли то, что делали уже неоднократно ранее – загоняли жертву в такое место, где она скорей остановится и развернется для последнего боя, чем продолжит путь вглубь запретной территории.

Однако Хрум не собирался погибать в драке с котами. Более того, где-то в глубине души он даже радовался, что звери заставляют его войти в Пятно. Если придется умирать, то прикоснувшись напоследок к величайшему таинству, а не просто оказавшись растерзанным хищниками.

И он ринулся вперед, к почти незаметной черте, за которой начиналось Пятно. Оставалось не так много – десяток прыжков с камня на камень, а дальше коты сунуться не посмеют.

Вдруг из зловонной расщелины с хлопком выстрелил вверх скользкий комок и ударил в бедро Хрума. Прыгучие слизни! Тупая боль – и нога вмиг отяжелела. Второй паразит промахнулся, пролетел мимо, шлепнулся о камень и скатился вниз. А третьего Хрум остановил быстрым взмахом серпа – две извивающиеся половинки разлетелись, разбрызгивая зловонную кашицу.

Отдирать первого слизня не