Боевая Архитектура - Алексей Сучков

половины отделений полиции блокировано, были попытки штурма. Громили магазины, жгли машины, под этот шум было быстро захвачено несколько административных зданий.

Бесконечной чередой сыпались доклады об обнаружении холодного и огнестрельного оружия, о разливании по бутылкам "коктейлей Молотова" на площадях.

Но главным местом, определяющим контроль над городом, оставалась администрация.

В администрации сидел губернатор и верные ему люди.

Администрацию прикрывала его рота и этот отряд странных камикадзе за фанерными стенками.

И ситуация была аховая.

Черкашин задумался, вновь переживая события вчерашней ночи.

Спецслужбист подошёл к обгорелому фонарю и подёргал провода, торчащие из открытого технического люка. Они были аккуратно запитаны через соединители.

– Пожалуй, первые активисты на моей памяти, которые додумались подключить себе электричество от уличных фонарей, а воду от пожарного брандспойта, прямо над которым они и построили своё укрепление. Вам тоже не встречались? – опять в своей манере он то ли рассуждал вслух, то ли спрашивал.

 …Три с половиной часа водяные струи и речи из мегафона сдерживали нападение толпы. Черкашин отбил несколько атак с боковых улиц и уже серьёзно подумывал действительно привести ребят из-под фанерной стены.

Но тут водяные потоки со стены иссякли – на Водоканале перекрыли подачу воды сразу на весь район.

И тогда случилось давно и мучительно ожидаемое им – толпа пошла на штурм.

Полетел град камней. Свист, вопли и звуки ударов перекрыли мегафоны.

Две цепочки ОМОНа были прорваны сразу же, и только благодаря сообразительным сержантам успели стянуться в два окружённых щитами и ощетинившихся дубинкам островка и выйти с малыми потерями.

Толпа шла мимо, толпа шла разносить фанерное укрепление Вахромеева и штурмовать администрацию. Раздались гулкие удары, крики и треск ломаемой фанеры.

Черкашин в спешке перегруппировывал подразделения за фанерным укреплением, на последней площадке перед администрацией – пошли последние пять минут, которые давала ему стенка.

Людей отчаянно не хватало. Весь газ и спецсредства, все ведомственные машины сгруппированы на пятачке перед администрацией.

 Мало, мало чёрт возьми! Подкреплений не будет – отделения полиции в осаде, некоторые штурмуют, в двух местах перестрелка.

 Армия вообще чёрт знает где, одна колонна где-то за городом!

Скрипя зубами, Черкашин готовился отступать непосредственно в здание администрации.

Это было плохо – перед глазами всплывали картины горящего вместе с людьми внутри Дома Профсоюзов в Одессе в 2014 году…

Черкашин успел подготовиться. Потянулись напряжённые минуты ожидания – одна за другой. Шум на укреплениях Вахромеева возрастал, крики порой  доносились и вовсе леденящие кровь. Но задняя стенка их игрушечной крепости почему-то всё не падала под напором Майдана.

 Прошло ещё пять минут, потом ещё пять.

Не прорывали.

Более того – шум стал стихать!

Наблюдатели сообщали невероятное – толпа отошла от стенки.

Черкашин не поверил и сам пошёл смотреть.

Стена стояла.

Фанера была сильно помята и потрёпана и местами разломана, но под ней оказался… Бетон!

Черкашин вспомнил как он  тогда недоверчиво подошёл и потрогал…

Твою мать, бетонная стена!

Двухслойная фанерная стенка оказалась опалубкой – и они за полдня умудрились залить её каким-то быстротвердеющим цементным раствором. Цемент, присадки и даже арматуру видимо принесли всё те же профсоюзники (потому они и выглядели такими толстыми, сообразил Черкашин), песок же брали прямо из-под ног, разобрав брусчатку – внутри крепости был вырыт внушительный котлован.

По верху стены торчали какие-то гнутые железки. Под определённым давлением они резко проворачивались, переламывая схватившемуся за них руку.

Черкашин вновь поразился технической изобретательности Вахромеева – движения гнутых железяк были несложными, но разгорячённые, одурманенные наркотиком и стиснутые толпой нападающие были не в состоянии просчитать их. "Надо бы посчитать, сколько обращений с переломами рук в больницах"– подумал он.

 Перед стеной валялись камни, битое стекло, горело несколько луж от "молотовых", Черкашин заметил обильно  разбросанные металлические "ёжики", способные проткнуть ногу даже в тяжёлом ботинке.

Всё было залито перцовкой так, что глаза резало за несколько метров.

– Тем, кто лез на стену, этими железками ломало руки как в дробилке. Вахромеев очень талантливый техник. Если бы я его не знал, подумал бы что это придумал сам дьявол.

– Скорее, это святой – возразил ему спецслужбист и пояснил – Они ведь легко могли сделать так, что ломало бы шеи, а сделали так, что ломало лишь  руки.

Он внимательно осматривал закопчёные опоры конструкции.

– А вы знаете специализацию Вахромеева? – в своей манере опять спросил Черкашина его спутник.

– Архитектор.

– Это профессия. А специализация – дамбы и плотины. Вы понимаете? – и он замолк.

 Черкаши ещё раз взглянул на дымящееся укрепление и вдруг понял.

 Это и была дамба.

 Лучшая дамба инженера Вахромеева, плотина против агрессивной толпы. А в текущих реалиях, наверное и вообще единственная его дамба.

И ночью дамба Вахромеева выдержала первый натиск. Толпа откатилась к площади, а на фанерно-бетонных укреплениях спешно натягивали скатные крыши из баннеров с лозунгами, опять-таки изначально принесённых как будто бы на митинг.

На углах «крепости» были сделаны своеобразные башенки, и сейчас там выставили странные установки – к мощной “болгарке” приделан сварной большой барабан с перегородками, похожий на гребное колесо старых пароходов, над которым помещался бункер с булыжниками (добытыми тут же, из брусчатки площади). У этой штуковины был ещё и прицел-перископ, а перед стеной заранее были нанесены отметки, облегчающие прицеливание.

 Когда большая группа, вооружившись лестницами и длинными досками, попыталась вновь подступиться к стене, эти установки заработали.

Барабаны раскрутились, камни со звоном падали на них, разгонялись и с силой вышвыривались вперёд.

Аппараты полоснули двумя очередями булыжников, гулко застучавших по мостовой и сбивших с ног первые ряды наступающей группы. В довершение к этому в центре укрепления лязгнула катапульта, и несколько бутылок с зажигательной смесью разбились о мостовую прямо перед наступающими, обдав их жаром.

Один чудом уцелевший мегафон стены Вахромеева продолжал вещать, недвусмысленно поясняя угрозу здоровью от камнемётов и катапульты и забористо угрожая огнемётами, ружьями и даже капканами.

Нападающая группа остановилась, а потом попятилась обратно на площадь.

Черкашин вновь вывел бойцов на прикрытие боковых улиц, оставив за стеной резерв.

Через некоторое время Майдан стал вновь подтягиваться к стене. На почтительном расстоянии сооружались баррикады. Их основу составляли мусорные баки на колёсиках из ближних дворов. В укрепление полетели камни и "молотовы", запускаемые издалека из огромных рогаток, собранных на площади. Однако упругая крыша из баннеров мягко ловила все эти снаряды, и они скатывались