Будем Знакомы, или полгода жизни в России - Денис Сергеевич Фаткин

class="p1">«Да, она весит килограмм 5, зачем мы её вообще на окно ставим?» – Тимофей подошел к распахнутому настежь окну и облокотился на подоконник. Бабушка взялась за москитную сетку и уже собиралась возразить внуку, потому что эта ваза много для неё значила, а фикус, растущий в ней, стал ещё одним членом их маленькой семьи. Но, видно, жизнь решила подготовить им еще один сюрприз.

Одна из банок не выдержала внутреннего давления и разорвалась с таким грохотом, как будто на Москву упало несколько бомб. Бабушка, которую растили в послевоенное время, уже по привычке легла на пол, кинув сетку в дальний угол кухни, а Тимофей, видно, не был готов к такому повороту событий. От испуга он выронил вазу, и она, ускоряясь и ускоряясь, полетела с 5 этажа вниз. Уже где-то у самой земли раздался глухой удар…

Глава 3 «Прохожий»

Первая от шока очнулась бабушка: встав с пола, немного отряхнувшись, она стала искать причину шума. Увидев Тимофея, который стоял с головы до ног в сгущенке, но без вазы в руках, она произнесла: «А где ваза?».

У Анны Федоровны была хорошо развита логика, и, может быть логическим способом она и без ответа Тимофея поняла бы, что её ваза вышла погулять в окно, с пятого этажа. Тимофей медленно отошел от окна и опустил взгляд на стол, на котором стоял тот злополучный стакан воды, который Тимофей так и не донес до кастрюли.

Стол тоже был весь в сгущенке; но кроме этого, кухня в их квартире напоминала недавнее поле боя: все стены были измазаны недоваренной сгущенкой, а по полу, в разных местах, лежали куски железной банки. Со старинной люстры, выполненной в стиле сталинского ампира, свисала этикетка «Сгущенное молоко». Вторая банка, все ещё немного побулькивая, варилась в кастрюле.

Тимофей быстро подошел к газовой плите и отключил её. С недоумением он облокотился на край стола, взял в руки стакан воды, отпил немного. Ему казалась, что он про что-то забыл. Потом очнулся от ступора: «Ваза!». И с этим словам он выбежал из квартиры. Пять лестничных пролетов он одолел за несколько секунд. Вылетел, как пуля, из подъезда, но его поджидал новый ступор: прямо перед ним лежала ваза. Целая.

«Вот что значит, сделано по ГОСТу», – подумал Тимофей. Но тут он увидел то, что его повергло в шок. Если бы не его сила воли, то на его крик сбежались бы жители всех окрестных домов. В трех метрах от вазы лежал человек. И Тимофей не удивился бы, если бы это был бездомный или пьяница. Но это был хорошо одетый молодой парень. Вообще, можно было бы подумать, что он просто споткнулся и упал на спину. Но по луже крови вокруг его тела можно было предположить, что его ударили по голове. Тимофей оглянулся. Никого поблизости не было. Тут он заметил кровяной след на вазе. Тимофей не был криминалистом, но он моментально сообразил, как это произошло. В этот момент Тимофей не понял, чему он удивлен больше: вазе, которая, упав с 5 этажа, осталось цела, или неизвестному гражданину, которого, по всей видимости он случайно убил. Дикий страх охватил Тимофея. Он не мог поверить, что из-за такого глупого случая придеться понести наказание. Он медленно подошел к телу. Хотел узнать, есть ли пульс на шее или нет. Но вовремя остановился.

«Я же оставлю отпечатки», – подумал Тимофей, – «Хотя, наверное, сейчас уже без разницы». Дрожащими пальцами парень дотронулся до шеи пострадавшего. Тимофей с тяжестью выдохнул, когда почувствовал сердцебиение в кровеносной артерии. Он понял, что сейчас каждая минута на счету и нужно как можно быстрее позвонить в скорую. Как только Тимофей подошел к подъезду, входные двери с легким писком открылись и оттуда вышла его бабушка.

Анна Федоровна хладнокровно оценила ситуацию, но, увидев тело лежащего на земле парня, её зрачки расширились, и она тихим голосом спросила Тимофея: «Что здесь произошло?».

В её голове нарисовалась картина происходящего: Тимофей, выбежав на улицу, увидел грабителя, который хотел украсть их вазу, но он отважно отбился, и зло было повержено. Вот только это «зло» было повержено в буквальном смысле этого слова. Тимофей объяснил все происходящее бабушке и прибавил: «Он еще живее нас, пульс есть – жить будет, но голова у него пробита однозначно».

Услышав это, бабушка с легкостью выдохнула, осмотрела все вокруг и, найдя свою вазу в руках Тимофея, подошла и забрала. Даже её фикус не пострадал при падении. Зависло неловкое молчание. Если бы кто-то со стороны посмотрел на эту ситуацию, то она напомнила бы сюжет книги Достоевского «Преступление и наказание». Все было как в книге: пострадавший человек в роли старухи – процентщицы, Тимофей чем-то напоминал Раскольникова, а его бабушка была Елизаветой – сестрой старухи. И, может, это могло показаться смешным, но в такой ситуации всем было не до смеха. Тимофей отошел в сторону.

Хорошо, что улица была пуста, только где-то вдали шумела поливочная машина. В окнах дома тоже никого не было. Неожиданно бабушка прервала затянувшееся молчание: «Нужно же в скорую помощь позвонить!». Тимофей, постояв с пустым взглядом еще пару секунд, опомнился. Без слов он быстро поднялся на 5 этаж и побежал на кухню, где оставил свой телефон. Быстро протерев гаджет от злополучной сгущенки, он, трясущимися пальцами, набрал номер скорой помощи.

–Алло, дежурный врач московской областной клиники Назарова Анна, слушаю вас, – ответил приятный женский голос.

–Женщина, у нас тут чрезвычайное происшествие, человек лет 20 получил удар тупым предметом по голове, – заплетающимся голосом ответил Тимофей.

–Назовите адрес, и мы направим к вам блажащую бригаду помощи, – все тем же добродушным голосом ответила Назарова Анна.

–Ленинский проспект, 16, – ответил Тимофей.

–Ожидайте, ближайшая бригада приедет через 5 минут,– ответила девушка, и в телефоне пошли гудки.

Тимофей с радостью положил свой телефон на стол и, чуть ли не порхая от счастья, быстро побежал к двери. Но за любую радость нужно всегда платить. Всё ещё не убранная сгущенка, размазанная по всему полу кухни, попалась Тимофею под ноги, и он, поскользнувшись, упал. Но хорошо, что у него была хорошо развита реакция – во время падения он зацепился рукой за стол, но его вес оказался тяжелее, и стол, перевернувшись, упал вместе с ним. Тимофей поднялся, кое-как убрал следы сгущенки с колен и кроссовок, и, прихрамывая, направился вниз к бабушке.

Во время спуска по подъезду Тимофей подумал, как им крупно повезло, что именно в этот день дворники решили устроить