Гимн шута – 2 - Антон Сергеевич Федотов
Шрифт:
Интервал:
Все изменилось, едва они приземлились во внутреннем дворике неприметного здания в центре города. Двое не таких уж и великих, но обладающих просто невероятной пластикой движений, мужчин в белых рубашках ненавязчиво взяли парня в «коробочку». Его проводили в небольшую комнату, заставив снять всю одежду и прогнали через десятки сканеров. Для того чтобы срам прикрыть ему выдали робу из столь «прочного» материала, что, казалось, он вот-вот разойдется от малейшего прикосновения. «Чтобы не повесился!» — оценил мысленно клановец с легкой насмешкой в стиле «не дождетесь!». Уже через десять часов он… Нет, не изменил своему решению. Но практичность подобной одежки оценил.
— Вы меня слышите, Павел? — негромко переспросил дознаватель. — Павел, Павел, очнитесь.
Он даже голоса не повысил, все так же вещая в своей монотонной и пресной манере.
— Павел, посмотрите на меня, — повторил он. — Павел.
Парень с трудом сфокусировал взгляд на мужчине. Тот равнодушно кивнул и продолжил дальше:
— Вам в детстве больше кошечки или собачки нравились?
Молодой человек вновь буркнул что-то. Кажется, ответ «собеседника» удовлетворил, а потому тут же прилетел следующий вопрос:
— Замышляли ли вы худое против государя нашего или конституционного строя Росской империи?
Вопросы следовали совершенно хаотично. За уточнением половых партнеров вполне мог последовать простейший математический пример, а после тут же «подковырка»: «Вы пьете? Нет… А опохмеляетесь?». Ну или как сейчас… Мозг перестал пытаться уловить хоть какую-то систему уже очень давно.
Неожиданно «вязкая кома» буквально разорвалась едва слышным звуком. Ручка двери в допросную камеру пошла вниз. Павел мангустом метнулся к стакану и тут же начал жадно пить божественную на вкус воду! Конечно, это мог быть сменщик нынешнего дознавателя, но это уже риск.
«Ошибся!» — осознал парень, едва через пять секунд осознал, что никто не собирается никуда его волочь и даже стакан не отобрали. Он спокойно допил его и лишь затем огляделся. Очередной безымянный следователь вытянулся по струнке, а посреди камеры стоял тот самый старик, что привел его в это ужасное место.
— Ну что, Павел, пойдем? — негромко спросил он таким тоном, будто действительно предполагалось, что личное мнение парня может на что-то повлиять. — Или можешь остаться здесь.
Волконский с немалым трудом встал с «пыточного стула» и сделал неуверенный шаг вперед. На ногах удержался. Уже хорошо. Подрагивающими руками он наполнил опустевший стакан из какого-то мягкого и проминающегося под пальцами материала, и вышел следом за стариком.
* * *
Глубокий вдох оставил после себя лишь легкое головокружение, ставшее достойным сопровождением покрасневшим и слезящимся глазам. Практически полностью зажмурившись на ярком солнце Павел все-таки умудрился хотя бы схематично рассмотреть внутренний дворик здания довольно старой постройки. Ничего интересного. Небольшая стоянка, оборудованное место для курения, да несколько посаженных деревьев, слегка оживляющих пейзаж. Вот и все в общем-то.
— Это солнце! — со значением произнес Константин Васильевич со значением.
Парень попытался было бы поднять взгляд, чтобы рассмотреть синее небо, но тут же прикрыл глаза ладонью, словно козырьком, и попытался проморгаться от вновь хлынувших слез. Нет, он не плакал. Но после двух дней в полутьме солнечный день «резал» глаза не хуже горсти пыли.
— И свежий воздух, чистая вода в твоей руке, — задумчиво продолжил перечислять старик. — Возможность сходить в туалет…
О да, вот возможности оправиться, реализованной несколько минут назад, парень был рад очень и очень.
— … Все это привилегии, а не право, — продолжил собеседник. — И любой из них можно лишиться в любой момент.
Волконский не стал спорить и возмущаться. Лишь с тоской бросил взгляд на арку выезда из двора-колодца, перегороженную открытыми ныне решетчатыми воротами. Это где-то там действуют законы, права, и все прочие блага. Можно было лишь завидовать случайным прохожим, спешащим по своим делам мимо это страшного места, где привычные порядки и правила не действуют, а высшим законом является лишь воля императора. Правда, государь далеко — не докричаться! А вот сотрудники СИБ тут как тут. И именно они трактуют волю самодержца в меру разумения своего. Впрочем, и ответственность на них не малая. Сами под палачом постоянно ходят. А это ответственность за свои решения воспитывает нешуточно!
Парень еще раз проморгался, вновь глянув в сторону арки. Казалось, что вот он выход. Даже возникло чувство, что его и не охраняет никто! Однако клановец был уверен, что до них он не доберется при всем желании.
— Итак, Павел, — негромко начал безопасник. — В твоем положении я вижу несколько «неудобств»: нарушение четырех «коронных» статей, горячее желание Архиповых отомстить… и их де право, в случае если они узнают представитель какого клана устроил им внеплановую проверку нашей службы. Это из основного.
Волконский кивнул. Не подумал. Подставился. И родичей подвел. И не важно, как именно поступило правление. Клан — это многие десятки людей. Несколько семей. Впрочем, пока еще ничего не произошло…
— Варианты? — со вздохом спросил парень, уже почти «акклиматизировавшийся» на солнышке.
— Родине послужить, — без малейшей запинки ответил Константин Васильевич. — Год «лямки» и свободен!
Изъяснялся безопасник просто и без изысков. Однако очень даже доходчиво. После такого предложения парню только и оставалось, что ответить, неосознанно копируя манеру речи собеседника:
— А что, я согласен!
— Тогда пошли, — предложил офицер и первым шагнул ко входу в соседнее здание.
* * *
— Тебе сюда! — скромненько улыбнулся старик, указав пальцем на неприметную дверь кабинета, расположенного на третьем этаже.
Павел ждать себя не заставил. Снявши голову по волосам не плачут. Вряд ли ему предстоит что-то более «интересное», чем приключения последних двух суток.
Внутри оказалось нечто вроде простенько, но вполне себе функционально, обставленного учебного класса. С десяток столов, за каждым из которых были поставлены по два стула.
— Еще один! — раздался беззлобный голос здоровяка в темной майке, которая ни разу не скрывала татуировку во всю левую руку.
«Что-то из восточной мифологии», — отметил парень, тут же переключая внимание на остальную обстановку. Самое главное — восемь человек. шесть мужчин и две женщины. Большая часть в
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!