(Не) судьба - Марианна Красовская

- Да, будь ты магом, было бы проще, – соглашается старик. – Много лет назад, когда хан еще был молот и горяч, а я был в его войске янычаром, приезжала в Степь одна женщина...

Мальчик вздыхает и закатывает глаза. Женщины его совершенно не интересуют. Ни капельки. Но старость следует уважать, поэтому он молчит и делает вид, что слушает. Но старого Нарьена не обмануть. Он отвешивает внуку легкий подзатыльник – чтобы не корчил рожи – и продолжает:

-У нее были сыновья, такие же как ты. Может, постарше на пару лет. А, вспомнил! Это было когда достопочтенный Аяз Кимак, да продлятся дни его на земле, взял себе супругу. А мальчики эти были ее братьями. Были они магами – один воздушник, второй водник. Похожи как две капли воды, и всегда держались вместе. Они строили себе крылья – как раз из кожи и из прутьев. Клянусь, я впервые в жизни видел тогда, как летает человек!

- А как он летал, дахэ [1]? – взволнованно спросил мальчик. – Как птица? В небе?

- Вниз с обрыва, – усмехнулся старик. – Парил. Долго парил. Ветер подхватил его под крылья и нес за собой.

- Ветер... – прошептал мальчик, сверкая черными глазами. – Знаешь, я его слышал! Он поет мне свои песни и зовет за собой. Говорит мне: где твои крылья, Яхо? Лети за мной, и я покажу тебя все чудеса мира.

- Меня тоже когда-то звал ветер, Яхо. Мать не пустила. Я был старшим, надеждой, опорой...

- У меня нет матери, – хмуро сказал мальчик, отбрасывая со лба мокрые от пота нестриженные волосы. Узкие глаза его смотрели на деда почти с ненавистью. – Никто меня не удержит. Я вырасту и буду летать!

- Будешь, Яхо, – кивнул дед. – Я в тебя верю. Но сейчас не время. Я тебе обед принес, поешь. И овцы у тебя разошлись, давай, собирай их. А то потом палкой от арына [2] получишь. И хоть искупайся, пока я тут, жара невыносимая.

***

Яхо сидел возле постели деда, глотая слезы. Строго говоря, старик был ему не дедом, а прадедом, но разве это важно? Он был единственным близким мальчику человеком. Еще недавно Нарьен-хэ приносил ему ему обед в поле и рассказывал, как тушил Великий Пожар, а на прошлой неделе старик попал под ливень и заболел. Вот уже четвертый день дед не поднимается с постели, отказывается от еды, почти не пьет и весь горит, порой сотрясаясь в мучительном кашле, а сегодня и вовсе затих, видимо, уснул, наконец.

У Яхо болит спина. Когда дед слег, мальчик наотрез отказался оставлять его, за что был бит палками. Но решения своего не изменил. На овец ему было плевать. Яхо готов терпеть любую боль, только бы Нарьен-хэ жил. Он готов взять на себя его болезнь, он молодой, справится. Мальчик третий день держал сурим, молясь степному богу, но увы, чудес не бывает, да и какое дело божеству до мальчишки-сироты?

- Богиня, мать всего сущего, – обратился он к той, кого почитали галлийцы и славцы. – Всё, что хочешь, отдам, только спаси деда.

Но отдавать ничего не пришлось, полог шатра откинулся, и внутрь заглянул человек, подобного которому Яхо ногда не видел. Невысокий, с умным взглядом, черными с седыми висками волосами, связанными на затылке в короткий хвост, и в очень богатой одежде. Если бы мужчина был стар, Яхо подумал бы, что это сам хан. Но, оказалось, гость ничуть не хуже, и чудеса случаются даже с таким, как он.

Мужчина цепко оглядел тесный и душный шатер, поморщился и скомандовал:

- Выносите деда. И ты выходи, парень.

Яхо вышел, недоверчиво косясь на человека в тончайшей белоснежной рубашке с засученными рукавами и шитом бисером елеке[3].

- Мертв, - хладнокровно заявил гость, и Яхо не выдержал, заревел. Он подозревал, что так оно и есть, но верить не хотел.

Лекарь опустился перед ним на колени и заглянул в глаза:

- Не реви, парень, большой уже. Сколько лет? Как зовут?

- Яхо, - всхлипнул мальчик. - Мне почти девять.

- Давно дед болел? – обратился гость к Яхо, игнорируя и арына, и его сыновей, стоящих рядом.

-Три дня не вставал.

-Чем лечили?

Яхо сглотнул, но сказал чистую правду:

- Арын сказал – помрет и ладно.

- Прекрасно, – язвительно заметил мужчина, поднимаясь. – И это после того, как я во все станы прислал необходимые настои от лихорадки. И при том, что отсюда до Галаада день пешком, а на коне и вовсе несколько часов. Лекаря вызвать – проще простого.

Яхо смотрел на лекаря во все глаза. Неужели это тот самый – Аяз Кимак? У которого жена из Галлии? У которой братья летать умели?

Яхо осмелился тронуть его за рукав:

- Господин Кимак, а правда, что у вас жена из Галлии?

- Да.

- А ее братья... они умеют летать?

Лекарь уставился на мальчика с искренним недоумением, а потом наморщил лоб.

- Летать? Разве что с башни вниз головой. Или ты о другом?

- Я слышал, что они мастерили крылья...

- А! Летать никто не умеет, Яхор. Но братья Оберлинги работают над этим. Я слышал, что канцлер Браенг мечтает сконструировать летательный аппарат.

- Скажите, а я мог бы? Что мне сделать, чтобы поехать в Галлию учиться?

- Похвальное желание, – кивнул Аяз. – Мальчик чей?

От него, конечно, не укрылись и синяки на голых плечах ребенка, и лохмотья, в которые он одет, и дикая худоба.

- Ничей, - неохотно сказал арын. - Сын ветра.

- Ясно. Яхо я забираю. А с вами будет хан разговаривать, готовьтесь.

***

Яхо не мог поверить своему счастью – его оставили в доме лекаря, да еще в школу отвели, где он очень быстро выучился читать и писать. Жена лекаря Виктория приняла его тепло, будто собственного сына. Аяз предложил мальчику посещать с ним больных, памятуя, что старший, Раиль, именно в этом возрасте начал интересоваться медициной. Яхо болезни и раны не нравились, но отказываться он не стал. Если приемный отец так сказал – кто такой он, Яхо, чтобы возражать?

И хотя никаких талантов в медицине мальчик не проявил, в первую же неделю придумал заместо носилок использовать кровать на колесиках, да еще рычажок к ним приделал, чтобы можно было их