Академия Дальстад. Убойный спецкурс - Полина Никитина

— Браво, господин Арч! — величаво похлопал в ладоши наш новый декан. — Неужели среди вас нашёлся хотя бы один, которому не безразлична предстоящая работа?

В учительской повисла напряжённая тишина, которую нарушал едва слышимый скрип зубов. Признаться, я даже обрадовалась: нас, недолюбливающих де Ареона, стало, как минимум, трое.

— На спецкурсе будут обучаться десять адептов, — снизошёл до пояснения черноволосый. — Прошу относиться с уважением к особенностям и талантам каждого. Здесь всё же не провинция, а столица — другие люди, другие нравы. Каждый из вас получит шефство над двумя адептами и я — не исключение. Но мы вернёмся к этой теме лишь накануне первого учебного дня, а до тех пор займитесь составлением программы обучения. Позже я предоставлю все материалы которые могут потребоваться. На этом всё, свободны!

Кристиан де Ареон небрежно махнул рукой в сторону двери. Мы в спешке покинули ставший таким холодным и неуютным учительский кабинет и разом выдохнули от облегчения.

— Вот же козёл, — выругался Максвелл Хайт, нервной походкой чеканя шаг по коридору. Подумав что этого мало, он обернулся, показал двери кабинета крайне неприличный жест и с чувством удовлетворения обратил свой взор на нас с Энни.

— Ну что, девчонки, айда выпьем за знакомство? Тут рядом есть такое заведение! — с этими словами зельевар-соблазнитель попытался разом обнять нас обеих. Я молча стряхнула его руку с плеч, а Энни мигом сотворила шар из огня размером с теннисный мячик и поднесла его к приоткрытым губам нахала.

— Ещё раз тронешь меня без разрешения — почувствуешь себя огнедышащей тварью. А выжженное нутро залечишь, минимум, через неделю.

— Всё понял, — тут же капитулировал Максвелл и безропотно поднял вверх руки за неимением белого флага.

В сопровождении новой подруги я медленно брела в учительское крыло, любуясь интерьером величественного здания. Мраморные полы, начищенные до блеска так, что я без труда видела в них своё отражение, окна от пола до потолка с витражами, изображающими самые памятные моменты в истории Академии Дальстад. На гладких стенах светло-серого цвета висели портреты выдающихся педагогов главного учебного заведения на материке. Цветы в вазах и кашпо, комнатные кустарники в больших напольных горшках…

— Вся эта красота находится лишь в учительском крыле, — заметив мой заинтересованный взгляд, пояснила Энни. — Представь что будет, если оставить в основном здании все портреты, цветы и прочие украшения на радость адептам?

— Догадываюсь, — хмыкнула я, стараясь сдержать улыбку.

— Боюсь, что нет, — повеселела Гаубе. — Портрет основателя Академии, тот, что висит при входе в учительский кабинет, раньше висел в общем холле. И каждое утро весь преподавательский состав разгадывал одну и ту же загадку: «Чьих это рук дело?» И объём на усах ему дорисовывали, из-за чего он был похож на высокопарного моржа, и малевали под глазом синяк, один раз даже пририсовали женские груди! Мне папа рассказывал. А в цветочные горшки выливали тайком сваренные неудавшиеся зелья. Вот тут не угадаешь: то ли набросится на тебя герань, если ты ночью пойдёшь в туалет, то ли земля превратится в твёрдый камень и рухнет тебе на макушку. И таких историй здесь сотни!

Болтая о прелестях академической жизни, мы поднялись на жилой этаж, где располагались комнаты преподавателей и поздоровались с заведующей и кастеляншей в одном лице — маленькой улыбчивой старушкой, которая просила называть её только по имени — Альда.

Я остановилась у дверей наших комнат, что располагались друг напротив друга, и, не удержавшись, спросила Энни:

— Как думаешь, этот скользкий тритон де Ареон тоже будет жить на территории академии или мы получим хотя бы немного свободы во внерабочее время?

— Зачем ему прозябать среди недостойных особ с сомнительной репутацией? У него же собственное поместье в самом престижном районе столицы! — с издевкой в голосе ответила Энни, вспомнив, как хвалился перед нами Кристиан в купе поезда, следовавшего в Дальстад.

Позади нас раздалось громкое покашливание, и мы с Энни вздрогнули от неожиданности, как по команде. Предчувствуя очередной вызывающий спич, призванный подчеркнуть разницу в нашем социальном положении и воспитании, я закатила глаза и медленно обернулась. Энни с вымученным выражением лица последовала моему примеру.

— Как бы мне ни хотелось покидать ваше общество после занятий, я буду жить в одном крыле с вами. Скажу даже больше — мне выпала крайне сомнительная честь быть вашим соседом. Если не хотите предвзятого к себе отношения со стороны руководства, перемывайте мне косточки как можно тише.

С высоко поднятой головой Кристиан важно прошёл мимо нас, поигрывая ключами, и скрылся в одной из комнат, что располагались дальше по коридору.

— Предвзятого? Я думала, что хуже уже некуда, — покачала головой Энни.

Я лишь метнула ему вслед свой коронный убийственный взгляд и промолчала. «Придётся немного потерпеть этого самодовольного болвана. Вернуться в Провичи, в поместье отца — вот перспектива куда страшнее», — выругалась я про себя, зашла в комнату и обессиленно прислонилась спиной к массивной двери.

Жёлтая ручная арахнида по имени Фая, мой фамильяр, деловито выплетала кружевные занавески и даже не обратила на меня внимания. И это всего лишь первое рабочее собрание. Что будет дальше?

Несмотря на откровенно провальное знакомство с новым коллективом дальнейшие несколько дней прошли, на удивление, мирно и спокойно. Каждый из нас погрузился в составление учебного плана для адептов будущего спецкурса. И, каким бы ни был противным наш новый декан, он всё же выдал нам по листку бумаги со списком необходимых материалов. Вот только листок был размером как четыре тетрадных и с двух сторон покрыт мелкими письменами.

Библиотекарь — сухонький пожилой мужчина, лишь посмеивался, нагружая нас стопками пыльных рукописей и полновесных томов, подёрнутых плесенью.

— Скажите честно, — не выдержал Максвелл Хайт, глядя на то, как я с натужным кряхтением пыталась переместить первые четыре тома «Летописи Сейдании», — ни один преподаватель за последние лет эдак двадцать даже не прикасался к этой доисторической макулатуре?

— Моё дело выдать вам литературу по списку, — библиотекарь невозмутимо пожал плечами. — А по поводу её содержания прошу направить вопросы и жалобы вашему непосредственному руководству.

— Спорить с этим надменным болваном? — проворчал Хайт так громко, что его без усилий услышали все, кто находился в тот момент в библиотеке. — Нет уж, себе дороже. Ещё одну высокомерную речь на тему: «я здесь власть, а вы — провинциальное быдло» я выслушивать не желаю. Дьявол забери этого де пустозвона.

С завистью вспоминая, как стихийные и бытовые маги с лёгкостью левитировали стопки книг любого размера в родных Провичах, я вздохнула и с чувством брезгливости прижала к себе стопку зеленоватых от плесени и пропахших затхлой водой фолиантов. «Введение в некромантию», «Записки Вальтера Смертоносного», «Истоки некромантии», «Оздоровление организма». Так, а последнее мне зачем? Такое ощущение, что список был составлен лишь для того, чтобы над нами как следует поиздеваться!