Элвис исчезает - Афанасий Рогин

что подсказало его эго. Не будем задерживать собравшихся неуместными пикировками. Я могу продолжать?

— Продолжайте, — сквозь зубы процедил Рыхлицкий.

— Спасибо, — кивнул Блинов. — Уважаемые господа! Я всегда говорил и продолжаю утверждать, что за клонированием будущее. Несмотря на все препоны и запреты, моральные и этические, всякие и разные, мои исследования не прекращались ни на мгновение. Теперь я изгой, но это такие мелочи! Ведь благодаря помощи правительства одной маленькой и небогатой страны, которая изыскала возможность финансировать мои исследования, я могу с гордостью сообщить: господа, бессмертие не за горами, только вы, подвергшие меня многолетней обструкции, узнаёте об этом с опозданием.

— То есть, — нервно усмехнулся спикер, — вы утверждаете, что теломеры ДНК клона…

— Не подвержены концевой недорепликации! — перебил профессор. — А сделать открытие мне помогла счастливая случайность.

— Какая же, если не секрет?

— Секрет, но готов им поделиться. Во время экспериментов на лабораторных мышах я проделывал некоторые манипуляции с ядром клетки перед пересадкой в зиготу. Донором стал Элвис, мой любимец. Мыши труднообучаемы. Я загонял беднягу до изнеможения в лабиринте, пока он наконец-то что-то усвоил. Но его клон Элвис Одиннадцатый оказался весьма смышлен и преодолел лабиринт со второго раза. Как вам такое? Однако же, никто из всего помета не показал столь выдающихся результатов.

— Вам не удастся обмануть природу, Блинов, — послышалось из глубины зала. — Она всегда найдет способ поставить на место таких как вы.

Оператор тут же отреагировал, и показал выскочку крупным планом.

— Знакомый голос: неужто и господин Лиепиньш соизволил почтить нас своим присутствием? — сыронизировал Блинов. — Без доли везения, конечно же, не обошлось, Юрис. Меня подвела излишняя самоуверенность, что процесс репликации уже укрощен: после вмешательства в ядре произошел сбой механизма зиготического деления. Но матушка-природа попыталась исправить то, что посчитала ошибкой, и подарила мне Элвиса Одиннадцатого. Я, подобно старателю, перемыл тонны отвала в поисках крупиц золота, пока не наткнулся на громадный самородок. Кстати: грызуну скоро пятый год пойдет, и он еще всех нас переживет. Соматические клетки организма вырабатывают адекватное количество теломеразы и способны делиться бесконечное количество раз, так что недолгое существование клона, ограниченное пределом Хейфлика, откладывается в долгий ящик. Дело за малым: осталось лишь исследовать митохондрии и ДНК помета на предмет различия, и геном бессмертия будет расшифрован, господа!

— Не надейтесь, Блинов, — выкрикнул сидящий в первых рядах мужчина с кипой на макушке, и камера в тот же миг выхватила его из толпы. — Вы не сможете проводить опыты над людьми, даже у себя в Санта-Кларе! Вас осудит все мировое научное сообщество!

— Над людьми? Это скорее ваша прерогатива, господин Гринберг. А я уж посчитал, что стал безразличен Исааку Романовскому, и вы наконец-то оставите меня в покое. Ведь Изя все-таки сообразил, что с тобой, Боря, его мечты о наследнике таковыми и останутся.

— Ты не смог бы все провернуть без меня и маман! — Гринберг в ярости сорвал с себя кипу.

— Согласен, без вашей помощи я бы еще долго блуждал в потемках. Но, ты ведь, Боря, поборол свое эго и напросился в ассистенты, чтобы украсть мои наработки. Я тебя сразу раскусил и использовал втемную. Все честно, Борис.

— Полагаю, вы закончили? — нервно осведомился спикер. — Если так, то не тратьте время на пустую болтовню.

— Да будет так, — согласился Блинов. — Моей целью было заинтриговать коллег по цеху, думаю, что это удалось. На этой мажорной ноте хочу закончить свой доклад. Впереди большая работа, осталось лишь поставить жирную точку. Счастливо оставаться, коллеги, и прошу, не надо аплодисментов!

Положив микрофон на трибуну, профессор удалился под гробовое молчание шокированного зала, ролик завершился финальными титрами 'Конец фильма'.

— Петр Петрович, судя по всему, вы с коллегами хорошо знаете друг друга, и возраст подходящий. Учились в одном ВУЗе?

— Вы догадливы, Андрей. Да, и даже на одном факультете в МГУ. Рыхлый, Липа, Грин и я. Мне немного стыдно, но после исчезновения Элвиса я был не в себе, обзвонил всех бывших друзей и прямо обвинил их в похищении.

— А некая маман, о которой заикнулся Гринберг? — Я записал прозвища в блокнот. — Ведь именно ее вы ожидали увидеть на конференции, поэтому и наняли профессионального оператора для съемки?

— Он снимал на камеру туристов рядом с Гранд-Опера, ну а я предложил ему подзаработать, — согласился Петр Петрович.

— Вы опять пытаетесь увильнуть от ответа. Кто такая маман?

— Ничего-то от вас не скроешь! Маман — Аманда Рохас, кубинка, она была заводилой в нашей неугомонной пятерке. Ах, молодость! Бессонные ночи, настоящий кубинский ром, и плевать на то, что с утра сессию сдавать. А нынче? Измельчала молодежь, рафинированной какой-то стала, великое им не по зубам.

— Петр Петрович!

— Извините, отвлекся. Когда в середине девяностых горе-академики из РАН прикрыли мой проект по причине неокупаемости даже в долгосрочной перспективе, я готов был руки на себя наложить! Аманда оказалась моей спасительницей, именно она затащила меня на Кубу. С помощью Аманды мне удалось не только реанимировать проект, но и продвинуться вперед, причем значительно.

— Потом ее сменил Гринберг. С какой стати? — задал я резонный вопрос, дополнив список подозреваемых.

— Мне не хотелось бы об этом говорить, — замялся профессор. — Понимаете, это очень личное.

— Петр Петрович!

— Аманда долго не могла забеременеть, — Лицо Блинова посуровело. — Наш первенец появился на свет незадолго до пятидесятилетия Аманды, но Божий дар обернулся проклятием. Поздний ребенок с букетом врожденных аномалий, по прогнозам врачей ему было суждено прожить не более года. Маленький человечек с непроходящей гримасой боли на лице, мне было больно смотреть на страдания сына и его матери, а вскоре наступила развязка.

— Он умер? — осторожно спросил я.

— Погиб, — резко бросил профессор. — Сантерия — гремучая смесь католичества с вуду, теневая власть в тех краях. Эти зомбированные психопаты посчитали меня исчадием ада, создателем мерзких, богопротивных существ — клонов. Они устроили погром в лаборатории и подожгли мой дом, а Алехандро задохнулся в дыму. Полицейские были в курсе, что он не жилец и зафиксировали смерть по естественным причинам, чтобы не связываться с Сантерией. Я не стал этому противиться: ведь возможно, смерть избавила Алехандро от мучений, стала подарком для него. Но не для Аманды: она практически сошла с ума, умоляла, требовала, чтобы мы клонировали ее сына, но получала неизменный отказ. Мне даже пришлось поместить Аманду в психиатрическую клинику. Она наотрез отказывалась от свиданий, от общения с кем либо, вышла из клиники меньше года назад и перебралась сюда, во Францию. По слухам.

— Конференция микробиологов, как вы о ней узнали?

— Боря вручил мне пригласительный. Организатор конференции — Исаак Романовский, я знал,