Женщины и мужчины в дружбе и любви - Ангелина Маслякова

Илюша сидел в одиночестве на скамейке возле гардеробной и печально вырисовывал круги носком сапога на полу. Было видно, что мальчик одевался самостоятельно: торчащая из штанов рубашка была застегнута не на все пуговицы, завязанный на поясе свитер свисал ниже колен, шапка почему-то лежала на коленях, а куртка с вывернутыми наизнанку рукавами валялась на полу.

Увидев сына, Ирина на секунду остановилась, и у нее от жалости сжалось сердце. Хотелось подбежать к сыночку, обнять, поцеловать, отряхнуть и все поправить… Но Ирина сдержалась: ее сын не любит «телячьих нежностей», как он называл мамины ласки. Илья хотел быть самостоятельным и никому не позволял делать за него то, что он мог выполнить сам.

Илюша был всегда независимым. Ирина понимала, что мальчики рано или поздно начинают стесняться избыточного внимания своих матерей, но никак не ожидала, что у ее сына это произойдет настолько рано. Уже в пять лет он запретил матери целовать его на людях, а в шесть начал высказывать неудовольствие, даже если Ирина пыталась приласкать его дома. Однако при всем этом он был более близок с матерью, нежели с отцом. А если сказать точнее, даже пытался избегать отца. У них изначально не было контакта. Будучи малышом, Илья никогда не тянул к нему свои крохотные ручки, а увидев его рядом с собой, начинал истошно кричать и звать няню или маму. Андрея это бесило и раздражало, но вместо того, чтобы попытаться заслужить любовь сына, он перестал обращать на него внимание.

Вначале Ирину это беспокоило, а потом она решила, что муж пока еще просто-напро-сто не созрел для отцовства и рано или поздно он полюбит своего ребенка. Ведь иначе просто быть не могло.

Время шло, но ничего не менялось. Скорее, наоборот: отец избегал сына. Андрея совершенно не интересовали успехи ребенка. Казалось, он не слышал восторженных речей Ирины, что сын сам пошел или заговорил. Дома он был безучастен. Однако в компании Андрей любил хвалиться ребенком. В эти моменты он копировал жену, восхищаясь своим «вундеркиндом», не давая вставить и слова Ирине.

С дочерями у Андрея было больше взаимопонимания. Как и большинство девочек, они беззаветно любили папу, несмотря на то что он присутствовал в их жизни эпизодически. Но это происходило не из-за нежелания Андрея участвовать в воспитании малышек. Вовсе нет. Ему безумно льстило, что дочки, в отличие от сына, обожают его. Просто к тому времени у Андрея начался стремительный карьерный взлет, и в силу своей занятости он не мог так часто, как ему этого хотелось, быть с ними.

— Ну, что, собрался? — собрав волю в кулак, спокойно спросила Ирина.

Илья поднял на нее огромные голубые глаза и кивнул.

— Тогда поехали, — направляясь к выходу, добавила Ирина и даже не оглянулась, зная, что сын следует за ней.

Уже сев в машину, Ирина еще раз набрала номер мужа, но в ответ услышала включившийся автоответчик. Стараясь не подавать вида, что расстроена, она обратилась к Илье:

— Как позанимался?

— Нормально, — протянул Илья и отвернулся к окну.

Ирина недовольно вздохнула, но ничего не сказала. Она уже привыкла к тому, что сын немногословен. Однако, несмотря на это, ей безумно хотелось, чтобы он радостно обнимал ее и тоненьким голоском щебетал о тренировке. Увы, ничего подобного никогда не было и не могло быть…

Благодаря сыну Ирина убедилась: очень многое зависит не только от воспитания, но и от того, с каким характером человек приходит в этот мир. Как бы родители ни старались сломать ребенка под себя, что бы они в него ни пытались вложить и привить — все пустое. Лишь небольшая толика их усилий увенчается успехом и то лишь потому, что ребенок почувствует в этом необходимость, а все остальное, следуя своему инстинкту, дети отбросят как лишнее и ненужное.

— Может, заедем куда-нибудь пообедаем? — спросила она сына, посмотрев в зеркало заднего вида.

— Да, давай! Хочется чего-нибудь вкусненького, — довольно улыбнувшись, ответил Илья.

Ирина удивилась такой живой реакции сына. Обычно даже в самые счастливые моменты своей жизни он был очень сдержан.

— Как насчет пиццы? — уточнила она.

— Мамуль, не поверишь, я только что об этом подумал.

По телу Ирины разлилось приятное тепло от того, что сын так ласково к ней обратился. Раздражение, терзавшее ее с самого утра, вмиг сняло как рукой. Ирина улыбнулась и стала перечислять кафешки, где они могли бы по дороге домой пообедать. В этот миг не было на свете счастливее женщины, а если быть точнее — матери. Ведь ни одна беда не сможет затмить прекрасные и незабываемые минуты общения со своим ребенком.

Словно почувствовав ее настроение, из-за темно-серых туч выглянуло солнце, и яркий поток света хлынул на город, заиграв всеми цветами радуги. В одну секунду улицы повеселели, сменив печальные краски на жизнерадостные цвета. Как по мановению волшебной палочки унылые здания скинули темные одеяния и обнажили истинный окрас. Казалось бы, ничего не изменилось, но на самом деле изменилось очень многое. Поменялось ощущение жизни. Даже прохожие, казалось, быстрее и веселее шагают по тротуарам, а их доселе унылая одежда вмиг перестала казаться таковой.

Припарковавшись у своего любимого итальянского кафе, Ирина бодро выскочила из машины и помогла выйти Илье. Они сели за столик у окна и заказали пиццу с салями и сок. Пицца была подана через несколько минут.

Ирина осторожно спросила:

— Может, расскажешь, как у тебя дела в школе?

— А что рассказывать? — искренне удивился Илья. — Ты же каждый день дневник проверяешь.

— Дневник дневником, — терпеливо продолжила Ирина, — но ведь, кроме уроков, у тебя наверняка есть другие интересы. Ну, расскажи о своих друзьях.

Илья не спешил отвечать. Он уставился в бокал с соком и нервно начал крутить трубочку. Ирине стало не по себе, что сын разволновался, и беспокойство за Илью захлестнуло ее с невероятной силой. Ей захотелось обнять и защитить его от всех бед и несчастий, и в то же время схватить за плечи, встряхнуть и заставить признаться, что же его беспокоит. Однако Ирина не стала давить, поняв, что сын может только сильнее замкнуться в себе. Она глубоко вздохнула и спокойно продолжила:

— Ну, если ты еще ни с кем не подружился, то просто расскажи, какие ребята у вас в классе.

Илья робко поднял на нее глаза и пытливо вгляделся в лицо Ирины, пытаясь найти в ее поведении подвох. Он не привык доверять людям. Не то чтобы он не верил матери, как раз наоборот, она была единственным человеком, который внушал ему доверие. Просто никто на этом свете не знал всей правды. И Илья скрывал ее всеми силами, боясь, что когда-нибудь эта тайна раскроется и его будут презирать.

— Я еще не со всеми познакомился, — снова опустив взгляд в свой бокал, неуверенно протянул он.

— Тогда расскажи о тех, с кем успел, — продолжала настаивать Ирина.

Не поднимая глаз, Илья поднял брови так, что на его детском лбу образовалась тоненькая складочка.