Гладиатор нового времени - Алекса Йейл

ноги на ногу, словно разрывалась между желанием продолжить свою обличительную речь и необходимостью пойти на голос.

— Значит, Корделия… — ухмыльнулся Берт, не скрывая злорадства. — Вот я и узнал твое имя. Длинноватое для такой крохи. В тебе метра полтора росточка-то хоть есть?

Корделия — ха, ну и имечко! — злобно зыркнула на него.

— Раз ты считаешь, что я не заслужил называть тебя по имени, давай придумаем тебе прозвище, — продолжил Берт. — Хочешь быть малышкой или деткой? Мм, звучит не очень, мы ведь не настолько близко знакомы. Может, Дюймовочкой? Хотя тоже нет, мы же не в сказке, правда? Или, например…

Тихо рыкнув, она все-таки развернулась и пошла прочь.

— Ну, прости! Беру свои слова назад! — издевательски крикнул Берт ей вслед. — Как насчет «куколки»? Я еще никого так не называл!

Корделия не успела далеко уйти и наверняка слышала его, но, конечно же, не вернулась. Вскоре ее шаги стихли вдали.

Берт снова остался один в полумраке и тишине.

Кап-кап-кап.

Во время разговора с Корделией он хотя бы не обращал внимания на размеренный и звонкий стук капель. Теперь же этот ритм не только действовал на нервы, но и будто отмерял оставшиеся Берту секунды жизни.

Головная боль усилилась. С тихим стоном он вернулся к койке и, рухнув на нее, потер ладонью лицо. Снова. Ему ничего не оставалось, кроме как смотреть в стену, по которой, словно от ударов, на уровне его груди расползались трещины. Похоже, Берт был здесь не первым пленником. Не только он чувствовал в этой камере отчаяние и злость.

А ведь еще вчера ничего не предвещало беды. Накануне Берт лежал на своей удобной просторной кровати в родном доме и думать не думал, что жизнь его скоро так переменится. Да и утром до определенного момента все тоже шло по плану.

Поступило сообщение о каких-то взрывах в заброшенном городе, где давно никто не жил, и Берт с отрядом отправился на разведку. Находиться там и в мирное время было опасно — с годами каркасы домов расшатались, столбы на улицах подверглись коррозии, и почва иногда уходила из-под ног. В буквальном смысле. Теперь же и вовсе стоило быть начеку. Им нужно было найти источник звука, выяснить, что это за «взрывы» зарегистрировала аппаратура. Конечно, мог в очередной раз произойти обвал тоннелей метрополитена. Но всегда был риск чего-то серьезнее.

Добравшись до места со своим отрядом, Берт приказал разделиться и вместе с Феликсом направился к центру — очагу разрушения. Потратив четыре часа на поиски, но ничего не обнаружив, Берт с чистой совестью возвращался к машине, когда уловил высокий звук. Плач ребенка в соседнем переулке.

Этого не могло быть. Никак. Люди давно покинули город. И ребенку в стенах его взяться было абсолютно неоткуда. Но Берт не мог не проверить. Дойдя до середины улицы, он понял, что хныканье раздавалось из-за ближайшего угла. Он сделал еще шаг. Внезапно послышался тихий хлопок, и все заволокло белым дымом. Задержав дыхание, Берт потянулся к шарфу на шее, чтобы прикрыть рот и нос, но опоздал. Боль пронзила висок, сознание погрузилось во тьму.

Так он и оказался в незавидной ситуации. Берт не любил признавать ошибки, но не мог отрицать нелепости своего поступка.

Нужно было взять с собой Феликса и Лешего, в идеале — обеспечить себе огневое прикрытие, прежде чем идти на поводу своих эмоций. Но нет же! «Быстренько посмотрю и сразу вернусь», — вот как он тогда подумал. К тому же Леший ранее осмотрел переулок и ничего подозрительного не обнаружил. В итоге «быстренько» и отсутствие стратегии дорого Берту обошлись. Неспроста говорят, что успех расслабляет людей. Вон и с ним произошло то же: после многих успешных вылазок он почувствовал себя неприкосновенным. Что ж… Поделом. Будет уроком. Главное, чтобы этот урок не стоил ему жизни. В любом случае сейчас было важнее спастись, а не латать раненое эго.

Увы, в данный момент Берт ничего не мог поделать, поэтому попытался расслабиться и подумать о чем-нибудь хорошем, перебирая в голове светлые воспоминания — о семье, друзьях, праздниках и любовницах. Приятные моменты, заставлявшие уголки губ дрогнуть в подобии улыбки. К сожалению, ни от одного не становилось на душе тепло. Ни одно не несло необходимого успокоения.

Мыслями Берт снова и снова возвращался к Корделии. Он воскресил в памяти ее лицо и волосы цвета платины. Тонкую шею и запястья. Светлые глаза, практически белую кожу. Призрак. Инопланетянка, черт ее дери. К таким он не привык.

Берт прекрасно помнил женщин своей локации. Они были волевыми, прямолинейными. В постели такие умели устраивать незабываемые фейерверки, чем Берт не упускал возможности воспользоваться, но при этом виртуозно избегал любых обязательств. Другими словами, наслаждаясь лучшими качествами прекрасных дам, он умело уклонялся от столкновений с качествами, могущими создать ему неудобства.

Кап-кап.

Берт чуть не взвыл от раздражения. Что ж… по крайней мере, оно было предпочтительней отчаяния и страха. Пусть подпитывает его злость.

Безусловно, он желал знать, что ему уготовано, но предугадать что-либо было невозможно. Единственное, в чем он был абсолютно уверен: в неизвестность лучше ступать сильным.

Растянувшись на жесткой койке, Берт закрыл глаза и усилием воли заставил себя глубоко дышать.

Он был жив. Сейчас имело значение только это.

Глава 2. Гладиатор

Открыв глаза, Корделия уставилась в темноту. Под одеялом ей было жарко, без одеяла — зябко и неуютно. Благо ей удалось подремать часа три, но остальное время она лишь ворочалась, пока бесплодные попытки устроиться удобнее не осточертели.

После гибели матери Корделия спала плохо. Настолько плохо, что порой Грин — ее опекун — давал ей снотворное, однако в последние годы даже оно не особо помогало. Каждый раз приходилось увеличивать дозировку, что он делать категорически не хотел. Можно было бы обратиться с просьбой к отцу…

Отец. Корделия с грустью отметила, что он так и не зашел к ней, хоть и прибыл накануне в убежище. В последнее время он приезжал сюда все реже. А ведь она скучала по нему, хотела узнать его ближе.

«Так, хватит раскисать!» — Корделия решила пойти к нему сама.

Наскоро одевшись, она быстро дошла до его кабинета. На подходе до нее донеслись крики из-за двери.

— Какого черта он до сих пор жив?

— Мне хочется кое-что проверить. Так сказать, провести… эксперимент.

— Тебе не хватило экспериментов? Пока ты развлекаешься, я делаю за тебя всю работу. Пожалуй, мне пора взять все в свои руки, пока ты не довел нас до беды. А знаешь