Спятившая красавица - Алина Кускова

– Композитор Чайковский, – уточнил тот, посмеиваясь над Элькой.

Тупица! Надо было не пропускать занятия в музыкальной школе! Ничего, она найдет, на чем поймать этого красавца. Эля покосилась на Никиту и вздохнула. И кому только достаются такие мужчины?! Небось девушкам неземной красоты! Этим мисс-чего-то-там. А такие, как Элька, могут только посидеть рядом с ними в машине и послушать Чайковского. Какая, оказывается, чудесная музыка у этого неизвестного ей композитора. Впрочем, где-то она уже слышала про него. Где? Да ее вторая подруга Олимпиада вышла замуж и уехала в город, где есть музей и куча памятников Чайковскому. Надо же было забыть?! Точно, у нее с головой не все в порядке. Соображает плохо.

Она не модель, не знаменитость, следовательно, рассчитывать на внимание со стороны брюнета не может. Остается только жаловаться на свою дурную голову и выдавливать из него жалость, чтобы он не предъявил претензий.

– Так, значит, – обратился к ней Никита, остановивший машину на светофоре, – вы сирота?

– Круглая, – соврала Элька, не моргнув глазом. Она не уточнила, сирота или что другое. Так что даже и не соврала. Или не совсем соврала. В школе, по крайней мере, она была круглой. Отличницей. Во втором классе.

– И жить вам негде? – допытывался тот.

– Ну не совсем, – пожала плечами Элька, понимая, несмотря на больную голову, что врать слишком много не стоит. – У деда есть домик в деревне. – И кто ее только тянул за язык?!

– Далеко деревня? – Никита сел к ней боком и принялся пристально рассматривать Эльку.

Та покраснела, как недоваренный рак, так, в меру, и подмигнула ему правым глазом. У нее всегда открывался нервный тик в самые неподходящие моменты. Началось это в институте, когда она, казалось бы, ни с того ни с сего принялась подмигивать преподавателю на экзамене. Старый профессор схватился за сердце и поставил пятерку, не глядя в ее ответы. После чего прочитал лекцию на тему «Как молоды мы были…». Элька ничего не поняла, но пятеркой осталась довольна. С тех пор организм сам принимался управлять подмигивающим глазом в те мгновения, которые казались ему наиболее подходящими.

Румянцев не понял, что обозначают эти подмигивания сироты-Белоснежки, как он ее теперь называл. Он повернулся к спортивному рулю и поехал дальше. Тем, что он успел разглядеть за небольшой промежуток времени, Никита остался недоволен. Девица совершенно неадекватная, необразованная, нервная. На внешность не отвратная. Но до Анжеликиной красоты ей настолько далеко, что становится страшно, как он эту Белоснежку выведет в свет. Придется провести с ней пару образовательных занятий и научить ее различать музыку великих русских композиторов от попсы. Впрочем, такой она и должна быть, его невеста. Дремучей деревенщиной! Она так и не сказала, где же ее деревня. Скрывает. Он усмехнулся. Как будто одна деревня может отличаться чем-то от другой?! Да он их сотни видел, пока обкатывал машину и мотался по стране. Облезлые домики, покосившиеся заборы, скудные садики с чахлыми цветочками… Так и живут сироты-Белоснежки.

Интересно, зачем она приехала в столицу? За кефиром. Правильно, в деревне он гораздо дороже. Говорят, жители страны гоняются за дешевыми продуктами так, как раньше гонялись за вареной колбасой. Вон какие очереди в гипермаркетах! Простому русскому олигарху не протолкнуться. А потом они еще кричат, что олигархи так далеки от народа! Она, эта Белоснежка, и есть народ. Отец в свое время женился на обычной известной актрисе, по которой страдали все мужчины страны. Теперь и он женится на провинциальной дурочке! Интересно, а по ней страдает ли кто-нибудь?

Румянцев покосился на пассажирку. Какой-нибудь деревенский мачо ждет ее возвращения, гоняя по полю коров? Вряд ли. Она к нему явно не спешит. Значит, Белоснежка свободна. Не сердце, ее сердце Румянцева не интересует, она сама не связана семейными узами. Или связана? Как же он об этом не подумал?! Он перевел взгляд на ее правую руку и облегченно вздохнул. Если бы у нее был муж, то она носила бы толстое золото кольцо. Они, все эти девицы, любят кичиться кольцами, выставляя их напоказ. Как бы сообщая всему миру, что мужика себе уже захомутали, завидуйте, холостячки.

Этой завидовать было нечему. Впрочем, как сказать. Если он на ней женится, то вся ее деревня сойдет с ума от радости. Хорошо, что она сирота. Меньше родственников, и нет вредной тещи. Никого нет! Он запрет ее в собственной квартире и не даст ни с кем общаться! И никаких магазинов! Он сам ей купит все необходимое. Так, уже смирился с мыслью, что ему придется на ней жениться?

А почему, собственно, нет? Никита улыбнулся, представив изумленные, вытянутые, с отвисшими челюстями лица своих знакомых и друзей. Такого они от него не ждут! Он им еще покажет, на каких Белоснежках надо жениться! Не на дорогих красавицах-вампиршах, которые пьют кровь на пару со своими родительницами! На Белоснежках Скороходовых! Нужно же узнать, как ее зовут по паспорту.

– Зачем вам паспорт?! – испугалась сразу же насторожившаяся Элька. – У меня его нет с собой.

– В деревне остался? – добродушно поинтересовался Никита.

– Да, – соврала Элька, – в деревне. Но до нее так далеко, так далеко!

– Ничего, – сказал тот, – завтра съездим, заберем. Сегодня у меня переночуешь, нам нужно ближе познакомиться друг с другом. А завтра поедем к твоему деду и заберем паспорт.

– Зачем? – ошеломленно повторила Элька, нервно подмигивая.

– Я на тебе женюсь, – сообщил Румянцев и остановил автомобиль возле шикарной многоэтажки.

– Зачем? – тупо переспросила Элька, глядя в его глубокие карие глаза.

– Ты мне нравишься, – на этот раз соврал Румянцев и заглушил двигатель.

К нему тут же подбежал охранник и засуетился рядом. Элька на полном автомате выползла из салона и встала рядом с брюнетом.

Если бы ей сказали, что мир рухнул в тартарары, то она удивилась бы меньше.

Эля, ни слова не говоря, поднялась вместе с брюнетом в лифте, напичканном зеркалами и самой современной техникой, от которой ее знакомые компьютерщики пришли бы в восторг, в пентхаус. И оказалась в огромной квартире, больше похожей на офис предводителя всей мировой мафии, вместе взятой. Во всяком случае, так ей показалось. В американских боевиках, которые Эля хоть и не любила, но все же изредка смотрела, именно в таких огромных и роскошных помещениях жили главные мафиози. Она пригляделась к Румянцеву. С первого взгляда было не заметно, что он торгует наркотиками. Походка ровная, шаги четко выверенные, не шатается. Это она передвигается как пьяная, шарахаясь в стороны от высоких фарфоровых ваз, наверняка какой-нибудь древней китайской династии, и скульптурных композиций, изображающих непонятно что.

Наконец-то Элька увидела у самых окон-стен белый кожаный диван и устремилась к нему. Прижав к груди сумку (а пакет с протекшим кефиром ей пришлось выбросить), она села, поджала ноги и затихла. Румянцев, наоборот, стал проявлять завидную активность. Он сбегал в помещение, которое обозвал столовой, и принес Эльке кубики льда, посоветовав приложить их к голове. Судя по тому, как долго он бегал, столовая была не меньше зала, где сидела Элька. В этом зале спокойно могли бы разместиться две баскетбольные команды и сыграть матч. Если, конечно же, убрать все вазы и статуи.