Смерть под ножом хирурга - Тесс Герритсен

Стараясь не поддаваться панике, она вводила адреналин снова и снова, сначала в вену, потом напрямую в сердце Эллен. Я теряю ее, билась в мозгу мысль, боже мой, я ее теряю… На экране появился короткий всплеск — намек, что жизнь еще теплится.

Она взглянула на Энн, застывшую с дефибриллятором в руках, лицо ее было белым как мел.

— Начинай! — крикнула ей Кейт, но Энн не двинулась с места.

За Энн команду выполнила Синди. Гай приложил пластины к груди Эллен и включил разряд.

Ее тело выгнулось, как у куклы, которую дернули за все веревочки сразу.

На мониторе была прямая линия.

Кейт в отчаянной попытке пыталась оживить сердце. Ничего не помогало. Сквозь пелену слез она смотрела на прямую линию, показывающую полную остановку сердца.

— Все кончено, — тихо сказал Гай. Он сделал знак интерну прекратить массаж сердца. По лицу того стекали крупные капли пота.

— Нет! — Кейт сама положила руки на грудь Эллен. — Нет, нет. — Она снова и снова жала на грудную клетку, отчаянно, сильно, наваливаясь всем весом. Она должна… Живи, Эллен, ты должна жить…

— Кейт. — Гай тронул ее за руку.

— Нельзя останавливаться…

— Кейт. — Он мягко, но настойчиво увел ее от стола. — Все кончено, — прошептал он.

Кто-то выключил тревожный сигнал. Настала абсолютная тишина. Медленно подняв голову, Кейт увидела, что все смотрят на нее. Она снова взглянула на прямую линию на экране…

Кейт вздрогнула, когда санитар с треском сомкнул молнию на саване Эллен О'Брайен. Она не могла смириться с жестокостью такого конца — этот неподвижный сверток был недавно молодой женщиной, полной жизни. Она отвернулась, когда тележку с телом покатили в морг. Давно скрип колесиков растаял в глубине длинного больничного коридора, а Кейт все стояла одна в операционной.

Сдерживая слезы, она огляделась — на полу разбросанные пустые ампулы, шприцы, тампоны — печальный хаос, сопровождающий каждую смерть в клинике. Скоро все уберут, и не останется следов разыгравшейся здесь трагедии. Ничего — кроме нового тела в морге.

И массы вопросов. О да, вопросов будет много. У родителей Эллен, у администрации клиники, вопросов, на которые у нее нет ответа.

Она стащила с головы шапочку и почувствовала облегчение, когда волосы свободно рассыпались по плечам. Ей надо было побыть одной, подумать и попытаться понять. Она повернулась к двери и увидела на пороге Гая. На лице его читались недоумение и растерянность.

Ни слова не говоря, он протянул ей карту Эллен О'Брайен.

— Электрокардиограмма. Ты сказала, что она в норме.

— Она и была в норме.

— Взгляни сюда.

Она открыла карту, нашла лист с ЭКГ, и первое, что увидела, — свои инициалы наверху, подтверждающие, что она просматривала страницу.

Потом взглянула на сам график. С минуту пораженно разглядывала серию в двенадцать черных пиков, их невозможно было не заметить. Картина была предельно ясна. Любой третьекурсник может поставить диагноз по этому графику.

— Вот почему она умерла, Кейт.

— Но… Но это невозможно! Я не могла не увидеть инфаркта!

Он промолчал и отвернулся, что было красноречивее слов.

— Гай, ты же меня знаешь! — продолжала она. — Я никогда бы не пропустила такое…

— Но здесь все предельно ясно. Ради бога, Кейт, здесь стоят твои инициалы!

Они смотрели друг на друга, потрясенные суровой правдой его слов.

— Прости, — извинился он. И вдруг в отчаянии запустил руки в волосы. — Боже мой, у нее был сердечный приступ! Сердечный приступ… А мы потащили ее на операционный стол. — Он взглянул на Кейт. — Это значит, что мы убили ее!

* * *

— Абсолютно ясно, что дело идет о преступной небрежности врача.

Адвокат Дэвид Рэнсом закрыл папку, на которой стояло имя Эллен О'Брайен. И поднял глаза на своих клиентов. Если бы ему пришлось описать одним словом Патрика и Мэри О'Брайен, он выбрал бы слово «серый». Патрик был в унылом твидовом пиджаке, давно потерявшем форму, а Мэри в платье с черно-белым рисунком, выцветшем со временем и слившемся в серое однообразие.

У Патрика дернулась голова.

— Она была нашим единственным ребенком, мистер Рэнсом. Всегда была такой хорошей, никогда не жаловалась. Даже младенцем просто лежала в своей кроватке и улыбалась. Как маленький ангел. — Лицо его сморщилось.

— Мистер О'Брайен, — мягко произнес Дэвид, — я понимаю, что вряд ли это вас может утешить, но обещаю — я сделаю все, что в моих силах.

Патрик покачал головой:

— Дело не в деньгах. Конечно, я не могу работать, моя спина, знаете ли… Но у нее была небольшая страховка и…

— Сколько?

— Пятьдесят тысяч, — ответила Мэри, — она всегда думала о нас. — Ее резкий профиль четко вырисовывался в ярком дневном свете. В противоположность мужу она уже выплакала свои слезы. Сидела очень прямо, и Дэвид знал, что она сейчас чувствует. Боль. Гнев. Именно гнев, он стоял в ее холодных стальных глазах.

Патрик всхлипнул.

Дэвид достал из ящика стола салфетки и положил перед клиентом.

— Может быть, поговорим в другой раз, когда вы будете готовы…

Мэри подняла подбородок.

— Мы готовы, мистер Рэнсом. Спрашивайте.

Дэвид взглянул на Патрика, который слабо кивнул.

— Я боюсь, что вам покажутся сейчас жестокими мои вопросы, и поэтому заранее прошу извинения.

— Продолжайте. — Это опять Мэри.

— Мне нужна информация, прежде чем я смогу подсчитать ущерб. Например, сколько зарабатывала бы ваша дочь, останься она в живых. Она была медсестрой?

— В родильном отделении.

— Знаете ее зарплату?

— Я должна просмотреть ее ведомости.

— Как насчет других иждивенцев? Они были?

— Нет.

— Она не была замужем?

Мэри вздохнула.

— Она была идеальной дочерью. Красивая, Умная. Но что касается мужчин в ее жизни… Ей с ними не везло, она совершала ошибки.

Дэвид нахмурился:

— Какие ошибки?

Мэри пожала плечами:

— О, как бывает в наши дни. Когда женщина достигает определенного возраста, она рада вниманию любого мужчины, даже недостойного ее. — Она опустила глаза и замолчала.

Дэвид почувствовал, что они ступили на скользкую почву. В конце концов, его не интересовала сейчас личная жизнь Эллен. Это не имело отношения к делу.

— Давайте взглянем на историю болезни. — Он открыл медицинскую карту. — Ей было сорок один, она сохранила отличное здоровье. У нее были когда-нибудь проблемы с сердцем?