Король-Лебедь - Юлия Андреева

Людвиг бережно взял в руки ребенка и, выглянув в коридор, подозвал к себе своего адъютанта.

– Мою невестку следует немедленно перенести в главную башню замка, ребенка я заберу сам. Вы быстро делаете носилки и доставьте принцессу туда. В башне мы сидим столько времени, сколько понадобится для того, чтобы в Хохеншвангау добрались наши воины. Я хочу, чтобы в замке была полностью сменена прислуга до последнего кухонного мальчишки. Все должны быть проверенными слугами и друзьями ордена. Ни одного случайного человека. Даю сутки для тайного размещения гарнизона и замены персонала. Тайного, мой друг, я не хочу, чтобы мой сын узнал что–нибудь о происходящем здесь, – он весело подмигнул сэру Стефану Дюрану и, прижимая к себе драгоценный сверток, последовал с ним в главную башню замка.

Через час в Хохеншвангау прибыл боевой отряд ордена, к вечеру в замке была произведена полная замена прислуги. Так что прибывший сын короля, принц Максимилиан Йозеф[4]не заметил ни малейших перемен и даже не признал в новом кучере замка первого министра своего отца и рыцаря ордена Святого Георгия Стефана Дюрана, чем очень обрадовал своего отца.

В считанные часы рыцари ордена Святого Георгия создали тайную многоярусную защиту замка, через которую не мог пробраться шпион иллюминатов, да и вообще никто не мог пробраться, не будучи обнаруженным рыцарями, переодетыми по такому случаю в одежды простых сельских жителей, лесников, рыбаков, охотников и псарей. Руководил ими всеми верный королю и рыцарской клятве сэр Дюран, которому и предстояло теперь заботиться о жизни наследника.

За считанные часы в округе замка Хохеншвангау не осталось ни одного почтальона, молочницы, пекаря или сельского учителя, не получивших посвящение в ордене, магистром которого был король Баварии Людвиг Первый.

Когда маленькому Людвигу исполнилось три года, его дед – король Людвиг Первый отрекся от престола в пользу своего сына взбалмошного и помешанного на устройстве собственного войска принца Максимилиана. На такой шаг короля толкнул сделавшийся достоянием общественности его роман с танцовщицей Лолой Монтез[5].

Пресса заклевала короля, позоря его на каждом шагу и обсуждая, сколько денег он истратил на любимую женщину. Когда семейный совет вкупе с советом министров предложили королю выбрать между короной и любовью, Людвиг Первый, прозванный в Баварии романтиком, избрал любовь. После чего бывший король отправился в Италию, где пополнил собой ряды художников, поэтов и мистиков. Пропутешествовав год и вернувшись в Баварию без Лолы, которая бросила незадачливого любовника, едва только он утратил власть, бывший король обосновался в одном из своих малых дворцов в Мюнхене, откуда и руководил орденом.

Это была основная версия, о которой знали все. Но была и другая: в день перед решающим советом король молился в орденской церкви, прося своего небесного патрона помочь ему принять правильное решение. По словам дежуривших возле дверей церкви слуг, проведя ночь в священном месте, наутро король вышел оттуда веселым и просветленным. Так что те, кто близко знал короля, поняли, что он получил благоприятный ответ…

Вернувшись из своего путешествия, Людвиг Первый направил все силы на достойное воспитание своего внука, которому были нужны не только защита, но и помощь в духовном развитии.

Однако дед не смог поселиться в Хохеншвангау вместе с вновь беременной невесткой, малышом и несколькими преданными им слугами, на то не было воли нынешнего короля. Тем не менее каждый день он получал подробнейшие сведения относительно того, что делал кронпринц и какие в нем произошли перемены. Время от времени бывший король наведывался в Хохеншвангау, для того чтобы встретиться с малышом лично. Там, устроившись в зеленой беседке парка или гуляя возле прекрасного лесного озера, старый Людвиг рассказывал своему крошечному внуку истории и легенды, которые так любил мальчик.

Шли годы. У маленького Людвига подрастал брат Отто[6]. Время от времени в Хохеншвангау наведывался король Максимилиан. Нервный и вечно чем–то недовольный он не собирался перевозить семью в столицу, предпочитая компании офицеров и казарму тихой семейной жизни. Он не любил свою жену Марию, считая ее глупой и ничего не понимающей в военной подготовке женщиной, чей удел – рожать солдат и помалкивать.

Королева Мария тоже не рвалась поселиться с мужем под одной крышей. Ей вполне хватало и того, что тот раз в месяц являлся в Хохеншвангау и, распространяя вокруг себя пивные ароматы, забирался в ее постель.

После рождения Отто она больше не беременела, так что постепенно король утратил к ней всякий интерес и, наверное, запер бы надоевшую супругу в монастыре, если бы она не была нужна ему в качестве воспитателя его сыновей.

Правда, Людвига и Отто воспитывали на военный манер приставленные к ним офицеры запаса, но не в меру впечатлительный наследник престола ни по чем не желал расставаться с матерью и даже как–то устроил отцу форменную истерику из–за того, что тот хотел услать ненавистную королеву в ссылку.

Впрочем, сыновья скорее должны были радовать Максимилиана, нежели беспокоить. Крепкие и достаточно высокие для своего возраста оба мальчика росли сильными и выносливыми. Оба рано научились держаться в седле, стрелять и делать упражнения с маленькими ружьями. Оба часами занимались на плацу, вытягивая ножку и делая «на плечо», «коротким коли» и «длинным коли».