Останкино 2067 - Виталий Сертаков

– Вы что-то недоговариваете?

– Вы уверены, что в вашем кабинете ничего не пропало?

– Хрень какая-то! Вы хотите сказать, что девочка могла подтащить меня к двери, затем, через коридор, к следующей двери, всюду пользуясь моей ладонью… Вот дьявол! Но даже если и так, то… что им было нужно?

– Что-то, что есть у вас дома. Господин Костадис, я знаком с предварительной версией относительно технического сбоя в программе перформера. Определитесь, чего хотите вы. Найти истину или получить страховку?

– Капитан, вам платят много денег за ваш талант.

– Вы правы. Я уже заработал достаточно, чтобы честно вести дела.

Человек за ширмой шумно вздохнул. Послышалось низкое гудение, спинка кровати пошла вверх. Затем звякнула посуда на столике.

– Разумно… – В сиплом голосе миллионера впервые прозвучала доброжелательность. – Я тут навел кое-какие справки. Мне подтвердили, что дознаватель Совета – действительно открытый перформер, уникум в своем роде. Якобы в Москве лишь трое таких, как вы. Мне подтвердили, что, находясь на службе в Управлении, вы одиннадцать раз привлекались для экспертизы персональных шоу. Мне подтвердили, что только вы безболезненно входите в стрим покойников. Правда, ходят слухи, что есть и другие умельцы… но это лишь слухи. Мне подтвердили, что ваш перевод в Останкино стал большим ударом для Управления.

– Благодарю вас.

– Но мне сообщили и другое. Дознаватель экспертного Совета мог продолжить успешную карьеру в полиции, если бы не относился столь педантично к своей работе. Например. Группа следователей занималась банкротством одного известного банка и столкнулась с большими сложностями. Там были трупы. Естественно, как серьезная финансовая структура, банк был связан договорами с Останкино. Для снятия стрима двух покойников был привлечен открытый перформер. В последний момент кто-то позвонил сверху и приказал, чтобы покойников не трогали. Якобы родственники против. Однако дознаватель превысил свои полномочия. Нарушил запрет и представил отчет сразу в четыре инстанции. После чего руководство Управления было вызвано на ковер. Там вспомнили предыдущие заслуги молодого дознавателя. От серьезных неприятностей его спасло вмешательство телевидения.

– Вы отлично осведомлены, господин Костадис.

– А теперь я вас хотел бы попросить. Прежде чем вы переправите ваш отчет в экспертный Совет, найдите меня. Мне почему-то кажется, что вы способны нарыть много больше, чем вам позволит начальство. Кстати, вам известно, чем занимается моя фирма?

– Да.

– В таком случае вам известно, как я набираю персонал.

– Вы предлагаете мне работу?

– Вот еще! Это на случай, если вам ее снова придется искать. Хотя я понимаю, что вас немедленно заберут к себе военные.

– На случай, если я что-то «нарою»?

Ширма отодвинулась. Живой Костадис выглядел гораздо старше и бледнее, чем на обложке «Делового обозрения».

– Если найдете то, что украли из моего компьютера, капитан.

– А что у вас украли?

– Пока не знаю, хрень такая! Но если я вам скажу, что могло бы пропасть, то с этой информацией вы долго не проживете. Удачи, капитан!

…Женщины надоедливые.

Женщины истеричные и вечно подозрительные.

Женщины, сами не знающие, чего они хотят, и запутывающие этой проблемой окружающих мужчин…

Нет сил постоянно думать о ней.

«Опель» соскользнул с монорельса, выдвинул шоссейные колеса и запросил подтверждение маршрута. Человек высунул голову из колпака театра, рассеянно глянул в окно и снова препоручил управление пилоту. Машина перестроилась в первый ряд, спустилась в петлю развязки и замерла на нижнем ярусе паркинга. Вспыхнул индикатор зарядки, за багажником опустилось жалюзи гаражной секции, а Януш продолжал сидеть, уставившись в одну точку. О Ксане он внятно не думал. Он чувствовал, что не в состоянии рассуждать о ней отстраненно; всякая попытка анализа приводила к внутреннему тремору.

…Чего ей не хватает?

Почему она не в состоянии прожить неделю без своих вечных нападок? Почему приходится сотни раз повторять, что он ее любит, и демонстрировать это всеми доступными средствами?

Не успел Януш перешагнуть порог квартиры, как на всех скринах заблистала лоснящаяся физиономия шефа.

– Полонский, почему не отвечаешь на вызовы?

– Прошу прощения, случайно отключился. – Януш топтался в коридоре, ожидая, пока коврик закончит стерилизацию обуви; лицо Гирина таяло за спиной и появлялось то на стенке платяного шкафа, то на барной стойке в кухне, то на потолочном зеркале.

– Георгий Карлович, вы меня и в туалете будете преследовать?

– Пока не увижу отчет.

– Отчет не готов. Возникли непредвиденные обстоятельства.

…Где эта ненормальная?

Ксанка получает кайф, когда я в панике рыскаю по всем притонам. Теперь с каждой минутой я буду чувствовать себя все хуже, буду представлять, что с ней могло случиться…

Гирин почесал двойной подбородок.

– Дружочек, если тебе нужна помощь секретарши для составления отчета, я ее к тебе на дом пришлю.

Януш сосчитал до десяти, включил кофеварку, затребовал у «домового» меню и повернулся к ближайшему скрину с почти искренней улыбкой.

– Георгий Карлович, я просил у вас санкцию на допрос перформеров из сценария «Халва».

Гирин снова почесался. Януш пожал плечами, стянул свитер и отправился в душ. На полупрозрачной пленке кабины немедленно появилась знакомая жирная физиономия. Януш отвернулся и начал намыливать голову. Он попытался вспомнить хотя бы одно положительное качество своего нового шефа.

– Полонский, с равным успехом ты можешь допросить электронного кота или «домового».

– Но перформер юридически дееспособен!

– Ограниченно, дружок, ограниченно способен! Что такое «непредвиденные обстоятельства»?

…Она не возвращалась ни сюда, ни к себе, и стыдно запрашивать городской поиск, словно отлавливаешь мелкого неплательщика! От меня она свой маячок прячет! Конечно, «расческа» Управления ее определит через сорок секунд, но… опять скажет, что я достаю ее своим архаичным мужским шовинизмом…

Януш намылил спину и подставил лицо горячим струям. В режиме «торнадо» душ массировал тело сразу с восемнадцати точек.

– Костадис предложил мне работу.

– Кто тебя защитит, дружочек, кроме нас?

– Вы знали, что он состоит в Совете обороны?

– Да хоть в обществе любителей мух.

– Он разбирается в нашей кухне. Намекал, что знает, как устроено шоу.

Пауза. Гирин почесал нос.