Дельфийский оракул - Екатерина Лесина

Дежурная шутка позабытых бесед. Аполлон богоравный.

– Не представишь меня своему другу? – спросил Аполлон. – Или я не вовремя?

«Нет. Да». Саломея не знает.

– Илья, это Аполлон. Аполлон, это Илья.

– Претенциозное имечко. – Далматов не протянул руки и вновь заслонился от мира очками.

– Я привык. Позволите?

– Нет.

Аполлон все равно присел за их столик.

– Неожиданная встреча, но… я рад, – он говорил, глядя лишь на Саломею, точно не существовало вокруг никого и ничего, кроме нее. И от этого взгляда по ее спине бежали мурашки.

Надо остановиться. Успокоиться. Саломее больше не шестнадцать. Она стала старше, умнее…

– Ты себе представить не можешь, насколько я рад.

Рука накрыла ладонь Саломеи. Знакомое тепло. И кожа – мягкая. Саломея помнит ее запах и вкус.

– Нас многое связывает, – это он сказал уже для Далматова, который молча наблюдает за происходящим. – Мы когда-то были очень близки, а потом…

– Вы расстались, и с тех пор не прошло и дня, чтобы ты не сожалел о случившемся, – договорил за него Долматов скучным голосом.

– Именно.

Мужчины явно не нравятся друг другу, а неудобно почему-то Саломее, как будто она виновата в появлении Аполлона или в том, что у Далматова начался очередной приступ ненависти ко всему миру.

– А ваша подружка там не скучает? – Илья указал на девушку в сарафане. Она задумчиво грызла соломинку. Коктейль был давно ею выпит, но девица не спешила уйти, как не делала и попыток приблизиться к их столику.

– Деловая встреча. Одну минуту. – Аполлон встал и подошел к девушке. Наклонившись к ней – Саломея ощутила знакомый укол ревности, – он что-то сказал. Взял ее под руку. Потянул к двери.

Деловая встреча? В кафе?

Случается, но… все ведь в прошлом, тогда откуда взялось у нее это желание – вцепиться девице в волосы? Надавать ей пощечин? Просто завизжать – от невыразимой злости!

Аполлон выпроводил девицу за дверь. Они еще постояли у входа в кафе, поговорили о чем-то, кажется, поспорили. Девица «дирижировала», и золотые браслеты скользили – от запястья к локтю, от локтя к запястью – и ниже, почти срываясь с ее тонких рук. Аполлон отвечал ей кратко. И девица вскоре от этой беседы устала. Она приняла его визитку, долго рассматривала ее – и внимательно – и, в конце концов, спрятала ее в сумочку.

– Кажется, я здесь – третий лишний, – сказал Далматов, поднимаясь. – Позвони мне вечером. Обязательно!

– Хорошо.

Саломея готова была пообещать что угодно, лишь бы Илья ушел поскорее. Нынешняя ее встреча с Аполлоном – не просто так, это – шанс. Вернуть прошлое? Вернуться в прошлое? Построить все заново?

Саломея пока что ничего не знала, но решила, что выяснит это – непременно.

– Твой друг ушел? – Аполлон занял освободившееся место за столиком. – Он ведь… просто друг?

– Друг. Детства.

– Ты знаешь, а я ведь действительно по тебе скучал… и мне жаль, что все тогда так получилось.

Девушку, с которой был Аполлон, Илья догнал. Она, упершись одной рукой в стену дома, балансируя на левой ноге, отчаянно пыталась надеть босоножку на правую. Босоножка была узенькой, с ремешками, за которые цеплялись пальцы ноги.

– Черт… черт… да что за день такой! – Обувка выскользнула из ее руки и упала в полуметре от хозяйки. – Извините, вы не могли бы мне помочь… видите…

Девушка вытянула ножку.

– Со всем моим удовольствием, – отозвался он.

В принципе неплохой повод для знакомства, хотя пока что Далматов не очень понимал, зачем оно ему вообще нужно.

– Спасибо! Меня Дарьей звать. Можно – Дашкой. Или Дашенькой.

– Илья.

Невысокая. Тонкокостная, но, по удивительному капризу природы, лишенная какого бы то ни было изящества. Лицо простоватое, незапоминающееся. Светлые брови. Светлые глаза. И осветленные волосы, стянутые в «хвост». Сарафанчик льняной, качественный, а вот обувь и сумочка – копеечные. Бижутерия – китайская. Покрытые черным лаком ногти и вовсе не от «нынешнего» ее образа.

Спустя пятнадцать минут Илья уже знал, что Дашка – приезжая, явилась она из села (название его не задержалось в далматовской голове), чтобы учиться на актрису. Однако Дашкина мама решительно этому воспротивилась и в конце концов пригрозила лишить дочку ежемесячного вспомоществления, ежели Дашка не возьмется за ум. Угроза подействовала. Смирившись с непониманием и жестокостью своей родни, Дашка поступила в медицинский. Училась она нормально, но не доучилась. Во-первых, поняла, что медицина – вовсе не ее призвание. Во-вторых, маминых денег на нормальную городскую жизнь все равно не хватало. И в-третьих, Дашке очень повезло: она нашла работу в салоне.

– Ты не подумай, это не тот салон, ну, который… ты понимаешь… – Дашкины каблучки весело цокали по асфальту. – Я бы в жизни на такое не согласилась!

– Понимаю.

Беседа их требовала от Далматова лишь кратких фраз, которые подталкивали Дашку на новые откровения. Оставалось надеяться, что в этом ворохе абсолютно ненужной информации найдется хоть что-то полезное для него.

– У меня бабка с картами умела «общаться». Ну, знаешь, там, на будущее или на короля червового гадание? Или на приворот. Про прошлое чье-то тоже рассказывала. Меня научила. Хочешь, погадаю тебе?

– Нет.

Дашка не обиделась. Она вообще, похоже, уродилась необидчивой, и качество это весьма наверняка выручало ее в такой неудобной городской жизни.

– Я девчонкам частенько раскидывала карты. Глупости, конечно, а они верили.

– Люди вообще охотнее всего верят в глупости.

Дашка кивнула, не то соглашаясь, не то отмахиваясь от подобного утверждения.

– А потом ко мне Ирка подкатила. Ну, Ирку ты не знаешь, она со мной училась. Вся из себя прямо такая, ну… такая. – Дашка потрясла рукой, и браслеты весело зазвенели.

При ближайшем рассмотрении она даже вполне миленькая. Сводить бы ее к стилисту. В салон красоты. Шмотья прикупить – «правильного». Украшений… ей серебро пойдет. Серебро хорошо сочетается со смугловатой кожей и светлыми глазами. Камни должны быть темные, но прозрачные. Аметист? Зеленый турмалин? Демантоид?

– Ну, она мне и предложила… ничего такого, ты не подумай! Гадать за деньги. Ну, типа я, мол, потомственная ведьма, и все такое.

Она неловко улыбнулась: ничего, как видишь, личного, бизнес – это бизнес. Каждый выживает, как умеет. И в этом Далматов был с ней согласен.

– У Ирки уже клиенты были. Много! Она не справлялась, вот меня и взяла. Работали в две смены. И хорошо работали. Я людей не обманывала! Ну, если что-то серьезное надо было сказать.