Мезальянс - Анна (Нюша) Порохня

А, возможно, и губы! Они чересчур розовые для ее возраста!

- Миссис Джулия Пединстон может делать, что хочет. А у нас приличный дом! – отрезала непримиримая Присцилла, поворачивая ко мне голову. – Надеюсь, Миранда, ты это понимаешь.

Но мне было не до их разговоров о косметических средствах. Я старалась понять, каким образом я из блондинки крупного телосложения превратилась в эфемерное существо с глазами трепетной лани. Меня со старших классов называли Лидка Гренадерша за мой рост и комплекцию. Я на равных дралась с мальчишками, а потом и парнями. Они получали от меня хороших тумаков, если обижали девочек. Должники меня боялись, поэтому моя фотография на доске «Работник года» прописалась навечно.

Что ж… ладно… Я принимаю правила игры. Уж кто-кто, но Лида Говорова никогда не сдавала назад. Главное вспомнить, каким образом я сюда попала, а там разберемся.

- Миранда? Голос Присциллы вывел меня из раздумий. – Приличия. Ты помнишь?

- Конечно, - кивнула я, с ужасом представляя веселую жизнь, которая меня ожидала в этой сюрреалистической реальности. – Приличия прежде всего.

Посмотрев в окошко, я увидела, что мы въехали в город. Здесь были узкие улочки, вымощенные булыжником, двух, а порой и трехэтажные каменные дома, магазинчики с красочными витринами. И во всем этом киношном антураже расхаживали люди в нарядах викторианской Англии. М-да…

Экипаж свернул в проулок и остановился возле крошечного палисадника с дорожкой, выложенной мелкой ровной плиткой. Она вела к двухэтажному дому с окнами, выступавшими эркером на фасаде. В палисаднике цвели розы, между кустами боярышника стоял столик, накрытый льняной скатертью, и четыре стула с высокими спинками.

Конюх спрыгнул с козел, помог выйти сначала женщинам, а потом и мне. Он подвел меня к калитке, выкрашенной в белый цвет, которая уже была распахнута настежь.

- Бесси, помоги мисс Миранде подняться в ее комнату, - обратилась Присцилла к молодой женщине в сером переднике и простом, но безупречно чистом чепце. – И принеси ей молока с медом.

- Да, миссис, - служанка взяла меня под руку. – Пойдемте, я уложу вас в кровать.

Мы вошли в дверь и оказались в узком холле, стены которого на две трети высоты от пола были выкрашены в темный цвет. Выше находился бордюр, а от него до потолка тянулись полосатые обои. Здесь стояло высокое зеркало с полочкой для свечи и подставками для зонтов, а также вешалка для шляп и шкаф для верхней одежды. Пока мы шли к лестнице с балюстрадой, я заметила, что слева и справа есть еще двери, ведущие в какие-то комнаты.

Спальня, которую мне выделили в этом доме, была небольшой, но довольно уютной. Стены, как и в холле, разделяли темные панели, верхняя же часть, оклеенная обоями в розочку, придавала комнате нежного романтизма. Широкая кровать, тумбочка возле нее, шкаф, комод и стол возле окна – вот и вся мебель, но ее было достаточно, иначе здесь бы совсем не осталось свободного пространства.

- Вам помочь раздеться? – Бесси застыла у двери, ожидая ответа.

- Нет, я сама, - я улыбнулась ей. – Спасибо.

- Сейчас я принесу теплого молока, - она вышла в коридор, а я с волнением подошла к овальному зеркалу, висящему между дверями и шкафом.

Тело, которое теперь заселила моя душа, было довольно привлекательным. Стройная фигурка, длинные ноги, узкие кисти… Миранда Хардман оказалась высокой женщиной, но в ней не было неуклюжести, что не могло не радовать. Я приподняла подол серого платья и посмотрела на ступню, обутую в простой, коричневой кожи башмак. Не сорок третий как в той жизни… Хорошо…

- Будем разбираться, Миранда? – я подмигнула своему отражению. – Ведь зачем-то я здесь появилась.

Глава 3

Глава 3

С трудом, но мне удалось снять платье, выглядящее ну очень непрезентабельно. Цвет мышиный, пошив строгий. Даже платья хозяек дома казались куда наряднее. Под ним я обнаружила целый ворох одежды и поняла, что никогда не справлюсь с этим в одиночку. Корсет, сорочка, несколько нижних юбок, предназначение которых было для меня загадкой. Зачем столько юбок, да еще и таких жестких? Чтобы платье казалось более пышным? Но ведь это так неудобно!

Когда пришла Бесси, я попросила помощи и она ловко раздела меня.

- Выпейте молоко, мисс, и ложитесь в кровать, – служанка протянула мне кружку. – Я сварю вам крепкий бульон.

Она ушла, а я не могла надышаться полной грудью, избавившись от корсета. Нет… это просто невозможная, гадкая штука, от которой одни страдания!

Голова еще болела, но в целом я себя чувствовала не настолько плохо, чтобы несколько дней пролежать в кровати. Интересно, куда делась хозяйка этого тела? Ушла в небытие или ее заселили в мое бывшее тело? Если это, конечно, не плод моего воспаленного воображения…

Я мысленно поблагодарила Бога за то, что он одарил меня устойчивой психикой и крепким характером. А еще за то, что я оказалась в теле молодой женщины, а не старухи… Старуха!

Меня практически подбросило в кровати. Я вспомнила все, что случилось. До последнего момента!

Мы пришли в квартиру какой-то Бутицкой Марии Игнатьевны, чтобы описать и изъять имущество. Дверь нам открыла странного вида старуха с папиросой, торчащей между двух оставшихся зубов. Она была одета в бордовое платье с кружевным воротничком, на ее плечах лежала черная кружевная шаль, а седые волосы находились в полнейшем беспорядке. Среди этого «гнезда» торчала искусственная роза, кокетливо приколотая какой-то штуковиной с разноцветными камнями.

Мы с моей напарницей переглянулись, с трудом сдерживая улыбки. Бабка была очень колоритной.

Пока мы ходили по квартире, хозяйка молчала, наблюдая за нами из-под сонно опущенных век. Она не отвечала на вопросы, игнорировала любое обращение к ней, а потом вдруг сказала:

- А ведь бабку обижать нельзя… Бабка и ответить может… Лишаете меня нажитого имущества, а я могу и жизни лишить…

- Вы нам угрожаете, Мария Игнатьевна? – хмыкнула я, глядя на старушку с высоты своего роста.

- Нет, не угрожаю. Думаешь, если здоровенная такая, то на тебя управы нет? – ее взгляд стал чистым и проницательным.

- Вы только что сказали, что лишите меня жизни. Разве это не угроза? – я внимательно посмотрела на ее руки, которые она держала за спиной. Кто знает, что у этой сумасшедшей на уме. – Покажите руки, Мария Игнатьевна.

Старуха вытянула подрагивающие руки с пожелтевшими от никотина пальцами и хрипло рассмеялась.

- Боишься? Это