Третья капля магии - Лариса Лешкевич

Сайм вскинул голову. Светлые глаза его горели восторженным огнем.

— Тогда возьми в дорогу золы из очага, — сказала Айна, с печалью глядя на одухотворенное, красивое лицо сына, — она станет тебе помощницей от многих бед.

Сайм ласково улыбнулся.

— Не на войну же я отправляюсь, матушка! С пятнадцати лет езжу я с отцом за остатками магии и очень хорошо знаю, что и как следует делать… — проговорил он беспечно, но сердце его не хранило той уверенности, которую изображал он на своем лице.

Да и душу материнскую не так-то просто обмануть!

— Вижу, тебя не переубедить, — строго сказала Аула, — Так слушай же меня, упрямец… Не вступай ни с кем ни в спор, ни в пререкания, ни в состязание! Не поддавайся никаким самым сладким искушениям. Пока ты по эту сторону Сумрачных зарослей, недруг тебя не достанет… Здравомыслие и мудрость отца твоего не уберегли, а ты молод да горяч!

— Никто не знает правды, матушка. Быть может жив он еще, быть может в плену. Но я сберегу себя, не сомневайся…

Сайм спешился неподалеку от края долины на том самом хорошо знакомом месте, где всегда останавливался с отцом.

Он отпустил коня пастись, а сам встал в тени валуна и принялся внимательно разглядывать ночное небо, наблюдая за ходом созвездий.

Совсем скоро Бледная луна вступит в полную силу, совсем скоро ее призрачный свет прольется на Сухое русло. И тогда зыбучий песок замрет, перестанет затягивать в свои хляби каждого ступившего на поверхность, и заискрятся, засияют в глубине его рдяные отблески.

Сайм определил нужный момент по едва заметному переливу звезды, висящей низко над южным горизонтом и кинжалом очертил вокруг себя круг, очертил трижды, с каждым разом все более углубляя его границы, затем надрезал правую ладонь и начал окроплять борозду своей кровью.

Это был обычный ритуал, проводимый в правильный час у Сухого русла — ритуал призыва огня и воды.

Знания эти передавались от отца к сыну, от вождя к вождю, они были записаны в древних сказаниях Этеляны.

Сайм, любознательным ребенком, все выспрашивал у отца про истинный смысл этого обряда, но тот лишь отвечал, что если так повелось издревле — значит так и должно быть! Так поступали предки, так они завещали поступать следующим поколениям.

Эмран часто любил повторять, что праотцы лучше разбирались в законах мироздания, чем ныне живущие, даже самые мудрые мудрецы. Поэтому никто не должен перечить знаниям и воле предков!

И Сайм не перечил. Он привычно исполнял ритуал. Послушный его заклинанию, поднялся из глубин земли огонь. Сайм, щурясь, смотрел, как пляшут по границе круга сине-зеленые языки пламени. Ему всегда казалось, что вызывание огня и воды — это напрасное, бесполезное расточительство драгоценной магии, которую можно употребить на более насущные для города нужды. Ритуал был необходим для защиты, когда Сухое Русло не разделяли Сумеречные заросли, когда враг мог подобраться незаметно, ударить в спину…

Но отец учил его неуклонно соблюдать древние традиции. И хоть отца уже не было рядом, Сайм продолжал исполнять его волю.

Яркая звезда у горизонта снова вспыхнула, сменив молочный цвет на янтарный.

Сайм со скукой прочел новое заклинание, ожидая увидеть фонтаны воды, что тотчас пробьются из земли и погасят пламя, танцующее по грани круга. Но вода не отозвалась, не вняла призыву. Огонь приник к земле, шипя, словно рассерженная змея, — он жаждал влаги.

Изумленный Сайм повторил заклинание еще раз — более резко и настойчиво.

Впервые стихия воды не откликнулась на его призыв сразу.

Сердце молодого вождя дрогнуло от дурного предчувствия, но в следующий миг горячие струи уже вырывалась наружу, огонь взревел и, взметнувшись, ушел под землю.

— Наверное, я слишком легкомысленно отношусь к древним законам, — пробормотал Сайм, ощущая холодную пустоту внутри, словно он пролил на землю не несколько капель крови, а всю ее, без остатка..

Он и прежде проводил ритуал самостоятельно, отец только наблюдал, следил за тем, чтобы все исполнялось правильно.

Так почему в этот раз призыв не сработал как положено? Может, дрогнула рука, может голос сорвался от болезненных воспоминаний, уколовших внезапно его сердце?

Сайм посмотрел на свою ладонь. Рана, сделанная кинжалом уже затянулась, оставив лишь бледно-розовый неширокий рубец, тающий прямо на глазах.

Сайм бросил беглый взгляд на своего коня, мирно пасущегося на опушки леса и направился к краю склона, что покато спускался в долину Сухого Русла. Над долиной стояла Бледная луна: величественная, торжественная, огромная…

Такая луна восходила только здесь.

Если глядеть издали, то луна виделась совершенно обычной, золотисто-белой с темными завитками на поверхности, но стоило лишь выехать на Каменистую равнину, как все менялась: луна бледнела до пепельного оттенка, и вокруг нее начинало пылать кольцо темно-синего света, от чего вся долина окрашивалась в пронзительно-лиловые, мертвенные тона.

Сайм спустился по пологому склону, утыканному редким сухим кустарником и осторожно ступил на зыбучий песок, внимательно глядя под ноги и крепко сжимая в ладони резную рукоять кинжала.

Остатки золотой воды никогда не лежат на краю, за ними неизменно нужно идти вглубь Сухого русла, иногда к самым Сумеречным зарослям.

Томительно было Сайму ощущать свое одиночество. Без отца все привычное казалось ему чудным, нереальным. А еще тревожнее делалось, когда представлял он, что вот сейчас, через несколько шагов наткнется на отцовские останки.

Но это была всего лишь игра воображения, страха, фантазий… Если отец погиб здесь, то тело его давно съедено жадными зыбучими песками.

Никто не знал, сколько страшных тайн и загадок погребено в их смертоносных дебрях. Древние легенды утверждали, что они не совсем мертвы, что они обитаемы, но никто доподлинно не знал, какая жизнь может быть в них скрыта. Кто дерзнул бы это проверить? Со дна зыбучих песков лишь одна дорога — в подземелье Ищущих Рождения.

Еще легенды рассказывали, что в водах Великой реки обитало множество странных, диковинных существ. Куда делись они, когда вода ушла?

Сайм часто думал об этом и скрупулезно, снова и снова просматривал старинные летописи, стремясь найти ответ на вопрос, что же сталось с обитателями Великой реки? Магия наполняла их жизнью и светом. Так куда они исчезли, когда в долину после лунного затмения пришли смерть и тьма?

Сайм огляделся по сторонам. Холодная, залитая синим сиянием пустыня простиралась насколько глаз хватало.

Капли — теплые, золотисто-алые искры видны издалека, они так согревают сердце, как может согревать лишь огонь родного очага. И, чтобы огонь этот продолжал неугасимо гореть, нужна магия.

Сайм не хотел думать о том,