Шпага, магия и чуть-чуть удачи - Михаил Михеев

– Папа!

Граф оторвался от созерцания процесса, не переставшего быть приятным, но уже успевшего малость наскучить. Тем более работа уже заканчивалась, по всему выходило, что грузят последнюю телегу. Сын же, с какой бы ерундой он ни подбежал, имел право на внимание. И потому, что сегодня он получил свое первое боевое крещение, и потому, что мог увидеть что-нибудь, что реально заинтересует отца… А главное, потому, что он сын, а это ценнее всего этого замка и всех остальных, находящихся в нем сейчас, вместе взятых.

– Что случилось, Рагнар?

– Пойдем со мной, пожалуйста.

Сын просил о чем-то редко, что для мальчишки его лет, вообще-то, само по себе удивительно. Однако раз уж попросил… Граф пожал плечами и зашагал следом за ним, едва не расталкивая плечами тех, кто попался на дороге и не успел отойти. С великолепным пренебрежением относиться к людям ему пришлось научиться еще в пору своего ученичества – очень уж многие прямо-таки жаждали зацепить не вошедшего пока в силу некроманта. Позже цеплять уже боялись, но привычка уверенно идти вперед, не глядя на окружающих, въелась и стала практически вторым лицом. Многие, кстати, считали его первым. И при виде его спокойного лица и запоминающейся походки большинство предпочитало отойти в сторону, чтоб лишний раз не нарываться. Частенько это помогало, как, например, сейчас. Под ногами, во всяком случае, никто не путался, и это радовало.

Замку досталось серьезно, однако если снаружи его совсем недавно великолепные стены и башни почернели от огня и подверглись хотя бы частичному разрушению едва ли не повсеместно, то внутри – где как. В одних коридорах разыгрались жестокие схватки. Их стены были обожжены, полы выщерблены, лестницы разрушены и все щедро полито кровью. Другие битва обошла стороной, и все осталось так, как было при прежнем владельце – белый мрамор, мерцающие приятным для глаз светом лампы на стенах… Даже пыль не успела осесть на подоконники, будто только что убранные расторопными лакеями. Казалось, вот-вот раздадутся шаги Властелина, идущего по своим, неведомым простым смертным делам. Разве что полы кое-где были запачканы грязными следами, но на фоне того, что творилось вокруг, это такая мелочь…

Рагнар шел уверенно, уж чему-чему, а ориентированию отец его научить успел. Впрочем, тут постарался не только он, да и вообще чувство направления у мальчишки было практически идеальным. Поэтому, когда он попросил разрешения немного побродить по замку, отец лишь кивнул. Стоило бы, наверное, дать кого-нибудь из солдат в сопровождение, но сыну очень хотелось чувствовать себя взрослым и самостоятельным, а деликатную слежку он мигом почувствует. А потому – пускай гуляет, за себя, если что, постоять сможет, да и если остался в замке какой недобиток, то сидит он сейчас в самом темном углу, дрожа от страха.

Впрочем, шли они недолго. На третьем ярусе, посреди изрядно пострадавшего коридора с завешенными обугленными гобеленами стенами, мальчишка остановился. Покрутил головой, прислушался, а затем поманил отца пальцем:

– Слышишь?

Граф замер. Ничего. Вновь прислушался, даже глаза закрыв, чтобы не отвлекаться. Ничего, ничего… Ага, есть! На самом пределе, комариным писком…

– Будто плачет кто-то, – неуверенно сказал некромант.

– Плачет. Вон там, – сын уверенно показал направление. – Сейчас уже тише, но я все равно слышу.

Ничего удивительного – он моложе, слух острее. Граф посмотрел в указанном направлении. Стена. Глухая, каменная. Повернулся к Рагнару. Тот вздохнул:

– Я пробовал заклинание поиска, как ты учил, но все равно не смог найти.

Что же, приятно, когда сын не сомневается в твоем мастерстве. Граф вздохнул про себя и занялся ненужным ему, в общем-то, делом. Еще и сложным вдобавок – для того, чтобы строить заклинания, некроманты предпочитают иметь опору в виде амулетов или хотя бы графических накопителей, которые люди несведущие называют пентаграммами. Сейчас все построения графу приходилось делать в уме, что сложнее и муторней, однако устраивать сеанс классической некромантии прямо в коридоре означало привлечь к себе внимание не хуже, чем звоня в колокол. Учитывая и без того повышенную нервозность, царившую в замке, это могло обернуться проблемами. Оно, спрашивается, надо? Поэтому граф воспользовался исключительно собственными ресурсами, когда надо он умел работать автономно.

Ага, понятно. Стена каменная, но за ней небольшая комната-полость. Сделано ловко – плита из мрамора безо всякой магии, но одна из плит чуть смещается внутрь, а потом легко отъезжает в сторону. Нет магии – и внимания не привлекает, а от излишне любопытных вроде Рагнара комната дополнительно экранирована. Скорее всего, обшита каким-то поглощающим магию материалом. Даже сам граф, если бы не искал направленно, вряд ли что-нибудь обнаружил бы. Да и сейчас может лишь констатировать, что имеется комната и что-то живое в ней, остальное не под силу.

Все это он объяснил сыну, тщательно осматривая плиту-дверь. Очень качественно сделано, кстати, от соседних не отличить. И щели такие, что лезвие ножа не просунуть. Однако же и никаких ловушек, маскировка – лучшая защита. Да и в сторону плита и впрямь отъехала легко, позволив увидеть искомое. Правда, россыпей золота и драгоценностей не наблюдалось, но насчет живого существа граф не ошибся.

Маленькая комнатка без окон, пять шагов в длину, три в ширину. Единственный источник света – лампа, причем не магическая, а новомодная, с химическим источником. Дня три светить может, не меньше, хотя и довольно тускло. Удобств никаких, в углу корзина с фруктами, а еще маленький ребенок, скорчившийся у противоположной стены и испуганно глядящий на гостей. Девочка, на вид лет восемь или около того, одета чисто, не слишком богато, но добротно. Похоже, когда штурмующие ворвались в замок, родители запихнули ее сюда, дали с собой еды, какая попала под руку, велели сидеть тихо, обещали, что вернутся… Интересно, что с ними? Погибли в тщетной попытке остановить разъяренную, осатаневшую от потерь пехоту или бежали, а теперь ждут случая, чтоб вернуться за дочерью? Впрочем, неважно, оставлять ее здесь в любом случае нельзя.

– Не бойся, – маг шагнул в проем, осторожно протянул ребенку затянутую в черную кожаную перчатку руку. Потом сообразил, как это выглядит в полумраке, содрал перчатки и сунул их за пояс. – Пойдем с нами. Мы поможем тебе…

Она боялась. Ох, как она боялась! Это некромант своим обостренным восприятием чувствовал остро. Вот только и деваться ей было некуда, а страх вновь остаться одной перевешивал разум. К тому же спокойный, участливый голос успокаивает, внушает доверие… В общем, она вложила свою тоненькую, в неверном зеленоватом свете лампы напоминающую паучью лапку ручонку в неожиданно широкую и надежную ладонь некроманта. Ощутила успокаивающее тепло и, все еще чуть слышно всхлипывая, пошла за ним.

Все еще обсуждающие что-то молодые маги во дворе замка разом замолчали и вытаращились на них, когда граф с сыном и все еще всхлипывающей девочкой вышли из развороченной во время штурма двери. Не обращая на вчерашних тинэйджеров внимания, некромант двинулся было к своему коню, нетерпеливо перебирающему ногами и остающемуся на месте лишь благодаря усилиям вцепившегося в уздечку слуги, но один из магов, судя по красной оторочке куртки, адепт огненной стихии, преградил ему дорогу: