Мстители. Поступь рока - Лиза Палмер

– Ты называешь опытом свой провал? – усмехнулся Танос. Он не забыл, как Локи шесть лет назад пытался захватить Нью-Йорк с помощью армии читаури, служивших Таносу, и потерпел поражение.

– Я называю опытом опыт, – выразительно проговорил Локи, отбивая нападку Таноса.

Корвус Глефа дернулся вперед всем своим гибким телом, чтобы преградить Локи путь, но Танос остановил его. Бог коварства и обмана снова заговорил:

– Всемогущий Танос, – его голос наливался уверенностью, – я, Локи, принц Асгарда... – Локи осекся и обмяк. Следующие слова он произнес таким доверительным тоном, будто забыл об осторожности. – Сын Одина. – Локи кинул взгляд на Тора, притихшего в металлических тисках и с ужасом наблюдавшего, как его брат плетет хитрые сети.

Говоря, Локи приближался к титану.

– Законный властитель Йотунхейма, бог коварства и обмана. – Танос не заметил, что у его собеседника в руке поблескивает кинжал, но Тор увидел клинок. Его глаза вспыхнули беспокойством и злостью на откровенную глупость брата, так и не понявшего, что Танос – не обычный противник, которого можно провести парочкой обычных фокусов. И все же он почувствовал некоторое восхищение его храбростью, какой бы наивной она ни была. – Клянусь служить тебе верой и правдой до конца своих дней. – Асгардец глубоко вздохнул, собираясь с силами, и неожиданно бросился на Таноса, занося кинжал... который застыл в воздухе под действием Камня Силы.

Танос прищурил глаза.

– До конца своих дней? – Титан задумался, сжимая запястье Локи. Кости в руке несостоявшегося убийцы хрустнули, и кинжал упал на пол.

– Тебе следует тщательнее подбирать слова, – сказал Танос с усмешкой и сомкнул пальцы на шее Локи, выдавливая из него жизнь. Бесстрастным ледяным взглядом титан наблюдал, как тот корчится в агонии, а лицо наливается синевой.

А еще один свидетель этой ошибки страдал от горя. Не веря своим глазам и не в силах помочь, Тор разрывался изнутри. Он только и мог смотреть в последний раз на младшего брата.

– Тебе никогда... не стать... богом, – прохрипел Локи.

Таносу не суждено было узнать, угроза это или пророчество. Но, похоже, его это и не интересовало: титан лишь продолжал сжимать горло асгардца.

Горестный вой Тора заглушил предсмертные вздохи названного брата. Танос поднес обмякшего Локи к богу грома, демонстрируя ему мертвое тело. Тор никак не мог осознать, правда ли все это. Локи уже несколько раз якобы умирал, думал Тор, погружаясь в панику. И сейчас будет так же. Это все его трюки. Он очнется. Он внимательно изучал тело брата в поисках малейших признаков жизни – надеялся, что тот едва заметно подмигнет или ухмыльнется. Но ничего такого не происходило.

Ничего.

Нет... этого... не может быть. Тор застыл от ужаса. Танос уронил тело Локи на землю недалеко от брата, который прошептал: «Нет!»

– На этот раз он уже не воскреснет, – равнодушно констатировал титан. Будто подтверждая его слова, тело недвижно лежало рядом.

Танос поднял руку и сжал кулак. Камни в Перчатке Бесконечности засветились. Позади Детей Таноса возникло кипящее черное облако. Они вошли в него и исчезли. Едва из виду пропал Эбеновый Зоб, металлические кандалы с грохотом упали, и асгардец рухнул на пол.

Танос задержался, чтобы бросить на Тора последний взгляд, и единственный глаз бога грома ожег его жаждой мести. Но не успел он собраться с силами и подняться на ноги, как Танос исчез, а с ним и облако телепортации.

Тор подполз к брату и прижал к себе безжизненное тело.

– Нет, Локи, – тихо проговорил он. – Нет.

Уронив голову на грудь брата, Тор зарыдал, осознав, что не осталось ни единого шанса на воскрешение. Локи погиб. И он не мог ничего изменить.

Пока бог грома оплакивал брата, корабль «Санктуарий II» вновь поливал огнем «Старейшину» из кромешной темноты космоса. Ракеты вонзались в обшивку и рвали ее на куски. Беззвучным взрывом остатки огромного корабля и павших асгардцев разбросало в разные стороны.

Покончив с кораблем, «Санктуарий II» растворился в пространстве.

* * *

ВО МНОГИХ световых годах от побоища мимо яркой звезды пронесся Биврёст, увлекая за собой сквозь галактику Халка. Он с невероятной скоростью обогнул знакомую Луну и направился к сине-зеленой планете.

К Земле.

* * *

ОСОБОЕ очарование Бликер-стрит в нью- йоркском квартале Гринвич-Виллидж придавал роскошный особняк. Для случайного прохожего это было лишь здание в викторианском стиле, и только немногие знали, как оно называется: Святая Святых, дом Мастера мистических искусств, доктора Стивена Стрэнджа.

– Серьезно? У тебя что, совсем денег нет? – спросил Стрэндж у своего друга Вонга. Им двоим поручили защиту Святилища Нью-Йорка.

– Привязываясь к материальному, отдаляешься от духовного, – проговорил Вонг, следуя за Стрэнджем по широкой лестнице.

– Так и передам ребятам из магазина. Может, угостят тебя метафизическим сэндвичем с метафизической ветчиной. – Стрэндж, в серой толстовке и свободном черном пальто, спускался по лестнице, небрежно засунув руки в карманы джинсов.

– О. Погоди, погоди, погоди. Похоже, есть пара сотен. – Вонг пошарил во внутреннем кармане жилета и с видом победителя вытащил скомканные купюры.,

– Долларов? – уточнил Стрэндж, остановившись понаблюдать, какой нелепостью все это обернется.

Вонг развернул купюры и поник.

– Рупий.

– А в долларах это?.. – раздраженно продолжал Стрэндж.

– Полтора... – ответил Вонг.

Стрэндж смиренно покачал головой и, не оглядываясь, направился дальше.

– Ладно, чего ты хочешь? – спросил Стрэндж, и Вонг сразу просиял.

– От сэндвича с тунцом не отказался бы.

Дебатам о метафизике и поездке в продуктовый магазин на углу помешал радужный луч: Биврёст ударил в большое круглое окно в крыше. Пробив огромную дыру в лестнице и оставив в яме своего единственного пассажира, светящийся мост Асгарда исчез.

Вонг и Стрэндж приготовились защищаться от взрыва, и будто из ниоткуда материализовался Плащ Левитации. Затем, распрямившись, Вонг, Стрэндж и Плащ, не взирая на опасность, двинулись по обломкам лестницы. Приятели, как всегда, спешили туда, откуда убежали бы все остальные: они приблизились к яме и заглянули внутрь. К их потрясению, на дне пробитой дыры Халк превращался в человека – Брюса Бэннера.

Грязный и взъерошенный, он смотрел на них глазами, полными ужаса.

– Танос идет, – произнес он. – Он близко!

Стрэндж и Вонг переглянулись. Снова посмотрев на Бэннера, доктор Стрэндж задал вопрос, который до него задавали уже очень многие – и ответ на который становился главным потрясением в их жизни: