Белый смех - Глеб Владимирович Савченков

насыпанной в нее порошком, он поднес ложку к огню. Схватилось все быстро, порошок, тошнотворно пузырясь и причмокивая, менял свое агрегатное состояние, постепенно, начиная плескаться в ложке, как младенец в бассейне.

Наполнив оба шприца, Пэпэ надел на их окончания тонкие иглы. Мельком, Коля заметил, что на одной из них явно было пятно, своим цветом, напоминающее цвет волос его друга, но колористика мало его сейчас волновала. Словно в трансе, он сел рядом с Пэпэ, и ждал от него указаний. Тут уже, его студенческий опыт с курилок не поможет, тут нужен был человек, который ни раз грел ложки. Пэпэ взял один из ремней и с усилием перетянул свою руку, чуть ниже локтя. Так же поступил и Коля, но, будучи, не до конца уверенным в том, насколько сильно нужно его затянуть, приложил максимум своих усилий.

– Коля, ты готов? – Спросил Пэпэ. – Это хотя бы в окно не выкидывай, типо, без этого совсем голяк будет, понимаешь?

– Понимаю.

– Тогда поехали. что-ли…

Пэпэ начал рассматривать и ощупывать свою руку, ища подходящую вену. Дело было нелегким, из-за частых подобных поисков, привычные темно-синие ручейки, у него были высохшими. Но вот она, заветная, бурная река Нил, единственная надежда среди пустоши и именно туда, Пэпэ направил иглу. Проткнув мягкую кожу, постепенно надавливая на шприц, Пэпэ ощущал заветный поток тепла, вальяжно распространяющийся по его кровеносной системе и предвещающий собой новые удовольствия.

Зная, что скоро он будет не в состоянии “позаботится” и о Коле, Пэпэ, немедля, вколол шприц и в него, благо, подходящую вену искать долго не нужно было.

Коля не чувствовал ничего, кроме разъяренного чувства исследователя чего-то трансцендентного, у него не было никакого страха перед порошком, считая себя настоящим человеком, он не мог даже допустить мысли, что какой-то препарат сможет сломить его волю. Поэтому, расслабив шею, Коля положил свою голову на диван и стал ждать, ждать новых чувств и ощущений, новых открытий, стал ждать того, как перед ним распахнуться двери блаженства и заберут его из затхлой квартиры, в новые, неизведанные доселе пространства.

Призрачный холод сменился на материнское внутривенное тепло, а ощущения, ощущения были необъяснимы или просто Коля не смог бы их сформулировать. Он ощущал себя, помещенным напрямую в экзестенцию, воздух в комнате был перенасыщен амброзией, и вся она, была исключительно для него.

– Э… Коля, я эт, поссать схожу, где у тебя можно?

– …Раковина. – Сказал Коля. – По коридору, первая дверь слева.

– Понял, пошел тогда, откисай.

Встав и подтянув джинсы, Пэпэ ушел из комнаты.

Бурление естества, вот как, можно было бы описать процесс, данный Коле в чувственном опыте. По его крови свободно разгуливало ассорти из разных, и взаимно усиливающих, друг друга, наркотиков. Сердцебиение, от неравномерной подачи плазмы, то ускорялась, то замедлялось. А мозг, его бедный, не подготовленный к инъекциям мозг, не был в состоянии осмыслить происходящее. Его энтропия возрастала, заряды, в общей куче, бесцельно блуждали по синапсам, рождая, тем самым, хаотичные процессы, выполняемые Колей. То рука поднимется, то глаз перестанет пропускать свет, то вспомнится Алена, с которой у него был первый секс, контроль отсутствовал абсолютно.

Но здесь и сейчас, его мозг начал ощущать угрозу для владельца, результатом чего была экстренная эвакуация токсинов из организма.

О, эта, первородная пена, из которой вышли первые организмы, точно такая же симфония химических элементов, сейчас и вытекала из его глотки. Она выходила через нос, не желая ждать очереди снизу, стекала по губам и подбородку, оставляя липкий след, как улитка на листве. Рот его сейчас напоминал ведьмин котел, происхождение ингредиентов в котором, заставляло только сильнее сомневаться забредших в хижину путников. Слизистая оболочка пыталась облегчить страдания, смягчая попытки глаз посмотреть на то, что довело их до такого состояния.

Собравшись с последними силами, Коля было, пытался повернуться, чтобы эта жижа, все-таки стекала, а не толпилась у входа, однако и тут его ждала неудача. Как бы сильно он не старался. но одними усилиями воли, он не мог заставить нейроны следовать траектории, необходимой для движения туловища.

О том, чтобы позвать на помощь Пэпэ и мысли быть не могло. Казалось, что произнести звук, способный пробежать по коридору, и достигнуть ушей своего друга, было настолько же невероятно, как просто самому встать с дивана, и стряхнуть пену с себя.

Все новые и новые образы проносились в голове у Коли. Как все его религиозные старания, довели его до этого места? Неужели, все что он делал, все эти догматы, которые он так нещадно лелеял, никак его сейчас не спасут? Или может правы были говорящие, о деструкции его веры и на самом деле, он был обманут дьяволом? …? ..? .?

– Последняя попытка на спасение, была сделана Колей.

Процессы в теле начали останавливаться, почки и печень, не справившись с таким потоком токсинов, пали первыми. Сердце замедлялось, с каждой итерацией, количество ударов в минуту уменьшалось. Один мозг, как дирижер в медленно умирающем от чумы, оркестре, пытался руководить общим ходом симфонии, но и у того были переломаны руки и управление происходило слишком случайно, чтобы в результате не получилась лишь какофония.

Ощутив, что сердце остановилась, а бурлящий поток пены начал заполнять легки, из последних сил, мозг лишь старался обеспечить телу анестезию, постепенно закрывая глаза и прекращая хрипящее дыхание.

– Эй, Коля, я там типо, реально в раковину спустил, но ты ниче, не волнуйся, я там нормально все протер бумажкой и смыл все. – Обрадованный, своим облегчением и ответственному подходу к раковине, Пэпэ ждал ответа от Коли. – Эй, але, ты заснул?

И тут, Пэпэ заметил пену, заметил, как белые пузыри накрывали собой лицо и грудь Коли, как она заполняла собой диван, и начала проникать на территорию под кроватных монстров.

– Ээээ, ты че! Не надо! – Пэпэ мгновенно вспотел, выброс адреналина, еще позволит ему некоторое время оставаться в ясном сознании. – Точно! Я ща принесу тазики, нормально все будет, я тебе обещаю.

Принеся с кухни два тазика с иконами, в маринаде из святой воды, Пэпэ положил в один из них ноги Коли, словно собираясь омыть родственника инвалида. Из другого, сложив руки ковшиком, он опрыскивал тело друга этим компотом.

После того, как вода во втором тазике кончилась, а первый смешался с пеной, Пэпэ спокойно выдохнул и сел на пол, прислонившись спиной к дивану и положив правую руку на колено Коли.

– Все, я все сделал! – С собачье радостью сказал Пэпэ. – Сейчас подождем немного и ты снова проснешься, просто немного подожду.