Ненавижу? Хочу! или Кое-что о мачо - Маша Царева

В общем, поле боя сужается максимум до тысяч пятисот.

Пятьсот тысяч более-менее приличных мужиков в огромном, бескрайнем мегаполисе. Что тут прикажете делать?

Но есть в моей личной статистике и маленький оптимистичный штрих. Да, в огромном городе есть всего пятьсот тысяч годных к разовому употреблению мужчин. Зато мне известно, что добрая половина из них собирается по субботам в клубе «Камбала-бар» на Кузнецком мосту.

В Москве имеются места, словно предназначенные для того, чтобы два неприкаянных индивида могли повстречать друг друга с благородной целью совместного проведения одной ночи, а то и всей оставшейся жизни. Если вы, к примеру, натура экстремальная и предпочитаете высокоградусное лишенное предрассудков соитие, то отправляйтесь прямиком в бар «Мак-кой». Развеселая шальная ночь с удалыми плясками на стойке бара и соблазнением накачанного «Джеком Дэниэлсом» смешливого персонажа вам гарантирована. К сожалению, есть опасность, что поутру вы обнаружите на соседней подушке незнакомую физиономию. Во вчерашнем пьяном расфокусе вам показалось, что кавалер удивительно похож на Брюса Уиллиса. Но безжалостный дневной свет настаивает на том, что у вашего любовника и голливудской суперзвезды есть только одна общая черта – намечающаяся лысина.

Лично я считаю себя давно выросшей из алкогольных страстей такого рода. Поэтому мною и было выбрано заведение респектабельное, куда наведываются светские снобы, холеные яппи, в общем, мужчины экстра-класса.

Я решила взять с собой Лерку. Кто-кто, а моя Валерия никогда не упустит шанс близко познакомиться с достойным ее ветреного внимания мужиком. Я позвонила Лерке, но за пятиминутную вступительную тираду она произнесла слово «Паникос» восемнадцать раз. И я поняла – мне вовсе не хочется выкладывать солидную сумму за ужин в модном баре для того, чтобы напротив меня восседала печальная Лерка, которой, кажется, пришлась по вкусу трагическая роль брошенной невесты. Она упоенно складывала брови скорбным «домиком», ее голос был тихим и лишенным эмоций; она настолько вошла в образ, что даже носила с собой изящный батистовый платочек, который время от времени прикладывала к совершенно сухим глазам.

Нет уж, лучше я как-нибудь обойдусь без этой ярчайшей представительницы Всемирного Общества Брошенных Невест.

Пойду в «Камбалу» одна, пусть такое поведение и не соответствует общепринятым нормам этикета. «Негоже приличной девушке появляться в ресторане одной!» – мне это мама назидательно говорила еще десять лет назад, когда я ни о каких ресторанах и не помышляла по причине полной неплатежеспособности.

Итак, я отправляюсь на поиски приключений. И пусть на лице моем будет написано: «Молода, прекрасна и готова на все!»

На моем лице было написано: «Пожалуйста, пожалуйста, ну пожалуйста-пожалуйста, пустите меня в этот чертов клуб!» Секьюрити, дежуривший у входа, упорно делал вид, что такого явления, как я, в природе не существует. Битый час я понуро топталась у входа. На мне было черное платье на тонких серебряных бретельках и босоножки на каблуках такой высоты, что я чувствовала себя примой балета, исполняющей затянувшуюся сольную партию. Не понимаю, почему это мне, такой шикарной и нарядной, на этот раз не удалось миновать грозного цербера.

Всем известно, что попасть в модный московский клуб не так-то и просто. Шансов нет, если на вас разношенные кроссовки, или курточка с Черкизовского рынка, или если вы не умеете придавать своему лицу презрительно-светское выражение. Да, но я-то этим искусством овладела в совершенстве! Может быть, все дело в том, что я пришла пешком? Ну, извините, на автомобиль пока не заработала!

– Вы меня не пускаете, а меня там, может быть, ждут! – предприняла я очередную попытку разжалобить равнодушного охранника.

Но презрительное молчание было мне ответом.

– Вы что, не понимаете, что я могу здесь замерзнуть? – изо всех сил я взывала к его, похоже, отсутствующей совести.

Самое неприятное – мимо меня постоянно проходили люди, которым удавалось попасть в «Камбалу» совершенно беспрепятственно! То были светловолосые дылды с умеренно загорелыми бесконечными ногами и их спутники, похожие на членов итальянской мафиозной группировки. Правда, если честно, я никогда настоящего сицилийского мафиози не видела, но почему-то мне кажется, что он должен выглядеть именно так – зачесанные назад волосы, дорогой костюм-тройка в тонкую серую полоску и остроносые ботинки, начищенные до такого блеска, что хочется зажмуриться, чтобы не получить ожога глазной роговицы.

Обидно, но ничего не поделаешь – придется убираться восвояси. Оскорбленная в лучших чувствах, неоправданно нарядная, я приплетусь домой, чтобы смыть макияж, над которым трудилась полтора часа.

– Кого-то ждешь?

Я вздрогнула. Надо же, не заметила, как один из «мафиози» остановился аккурат напротив меня. Видимо, на распродаже манекенщиц ему не досталось достойной дылды, вот он и обратил свой взор на меня. Он был словно клонирован с прочих посетителей клуба – те же зализанные волнистые волосы (с каких это пор липкий укладочный гель стал символом мужественности?!), те же сияющие ботинки. Добавьте к этому благородный золотой загар, гладко выбритый подбородок и свитер «Кензо» – и получится мужчина не то чтобы идеальный, но очень даже ничего. Сносный образец породы праздношатающихся богатых бездельников.

– Не то чтобы жду, – я замялась.

Не говорить же ему, что меня просто не захотели пустить внутрь.

Наверняка он думает, что я одна из тех богатеньких тусовщиц, которые переезжают из ресторана в ресторан всю ночь напролет.

– Что, не пускают? – снисходительно усмехнувшись, спросил он.

– Сегодня не мой день, – я улыбнулась – мол, все равно мне, но предательски дрогнувшая нижняя губа свидетельствовала об обратном.

Я, как ребенок, не умею прятать эмоции. Если мне смешно – то, вместо того чтобы интеллигентно прыснуть в ладошку, я начинаю хохотать, как обкурившаяся гиена. Если мне хочется плакать, то я просто не умею сдержать набежавшую слезу.

– Да ладно тебе, – «мафиози» погладил меня по щеке, – нашла трагедию. Там нет ничего интересного… Я сейчас еду на одну вечеринку, хочешь со мной?

Я вскинула на него влажные, покрасневшие глаза. А он ничего. Нет, правда ничего. И потом – не за этим ли я сюда пришла?

– А что за вечеринка? – шмыгнула носом я. – Много будет народу? Это в каком-то другом клубе?

– Да нет, у меня дома, – подмигнул он, – а насчет народу… Я считаю, что трое – это уже толпа. Ты, я, джакузи, шампанское. Как тебе такая идея?

Я сошла с ума! Нет, совершенно точно, свихнулась, сдвинулась по фазе, без сожаления проводила уехавшую крышу. Я в гостях у полузнакомого мужчины! Мои часы показывают половину второго ночи, в моей руке – хрустальный бокал с ледяным шампанским. Я сижу на удобном кожаном диване, на другом конце которого устроился «мафиози». Мы ведем светский разговор о кино.

Никогда раньше со мною не происходило ничего подобного. Вот Лерка – большая охотница до приключений такого рода. Ей ничего не стоит отправиться в гости к мужчине, с которым она познакомилась пять минут назад. Я же всегда считала себя чересчур рассудительной для таких опасных экспериментов. И вот пожалуйста, томно выпятив губки, рассуждаю о Ларсе фон Триере, краем глаза наблюдая за его рукой, которая продвигается по спинке дивана в моем направлении.