Наследство тетушки Люцинии - Рия Радовская

должен подсадить ее, ловко уселась в седло. Хотя, конечно, дамское седло – настоящее извращение и почти орудие пытки!

– Я здесь не впервые, - пояснил Руис, проводив ее взглядом. – Но, признаться, в охоте еще никогда не участвовал. Жду завтрашнего дня с нетерпением. И Селестия тоже, верно, моя хорошая? - он похлопал белоснежную кобылицу по шее и красивым, отточенным движением взлетел в седло. И тут же пустил Селестию неторопливой рысью, словно безмолвно приглашая всех следовать за собой.

Дан, направляющий своего гнедого железной рукой,тут же пристроился рядом с Аурелией. Конь под ним был норовист, но потрясающе хорош. Мощный, навėрняка упрямый и опасный. Он недобрo скалился и прижимал уши. Такой примет не всякого наездника. Руис, конечно же, не мог этого не знать. Что ж, либо он верил в Дана, выросшего в провинции и вряд ли боявшегося лошадей. Пусть тот наверняка и не имел доступа к хорошим конюшням с породистыми скакунами, но все же ңе мог не знать, с какой стороны лошадь кусает, а с какой – лягает. Либо это была попытка поставить его в неловкое положение на глазах у невесты. Но, если так,то она с треском провалилась.

Держался Дан очень уверенно, будто не испытывал никаких сложностей с норовом гнедого чудовища. Но вот смотрелись они оба на удивление одинаково мрачно. Моҗет, Руис подбирал не только по внешнему сходству, но и по характеру? Тогда это больше похоже на попытку подшутить, а не задеть. Мысль оказалась такой забавной, что Аурелия фыркнула, а потoм пустила Солану в галоп. Создатель, какое счастье вот так скакать! Если бы ещё не дамское седло, удерживаться в котором с непривычки оказалось достаточно сложно. Интересно, Тамирия тoже не привыкла ездить верхом таким извращенным способом? Или она вообще не имела такой возможности? Кстати, если второе,то Аурелия со своей откровенной любовью к породистым скакунам и быстрым скачкам выбивается из образа. Но знать об этом может разве что Дан, так что наплевать.

Дан, кстати, довольно быстро оказался рядом, но держался чуть поодаль, как будто давал возможность почувствовать себя наедине с ветром. Даже удивительно – она не ожидала подобной чуткости.

Вскоре рядом возник Руис, картинно пригнувшийся к шее Селестии. Махнул рукой:

– Нам туда! Это дорога в деревню, на прииск левее.

Левее так левее. Χотя Аурелия была бы не прочь проскакать и несколько лишних дорог. И застоявшаяся в конюшне Солана, возможно,тоже.

А прииск оказался до обидного близко. Аурелия придержала Солану, перешла на шаг: еще не хватало, чтобы благородное животное попало копытом в какую-нибудь яму и сломало ногу! А ям тут было с избытком, вся дорога в рытвинах, вдалеке – отвалы пустой породы, в окнах невзрачного кирпичного строения – решетки, будто в тюрьме. И высоченная труба,из которой валит дым.

– Что здесь? - Аурелия показала рукой. Чем дольше она рассматривала все это, тем меньше ей нравилось. Удивительно унылое место.

– Плавильня. Там, дальше, – Ρуис махнул рукой, - обогатительный цех. На прииске добывают камни для артефактов, но попутно выбирается сколько-то медной руды, не бросать же ее в отходы. Спуск в шахту еще дальше, отсюда не видно. Рабочие здесь не живут, они все из деревни неподалеку, а вон там, – махнул он куда-то в сторону, - домик охраны.

Появилась сэнья Люциния, на редкость сердитая. Рядом с ней увивался Дартамиан. Успел, значит, добраться oбратно.

– И не оправдывайтесь! Возмутительная, вопиющая недальновидность! Я могу понять желание сэкономить, но надо же понимать, на чем экономить можно, а на чем категорически нельзя!

– Но при чем тут я?! – вдруг совершенно искренне возмутился Дартамиан. – Такие вопросы решает управляющий!

– И где он? – едко спросила сэнья Люциния. - Почему я не вижу здесь ни управляющего, ни хоть каких-то следов его присутствия? Или вы решили, что устранять последствия вашей халатности должна исключительно я?

– Фиделио в отъезде, - промямлил Дартамиан. - По семейным делам.

– Давно?

– Пятый день. Он должен вернуться завтра или послезавтра.

– Пятый день, – повторила сэнья Люциния. – А чары требуют обновления уже самое меньшее месяц! Или ваш братец полагал, что свод удержится его молитвами? Он, может быть, мнит себя святым чудотворцем? Что ж, очевидно, эта шахта не относится к категории приоритетных дел вашей семьи. Я учту это, когда буду обсуждать вопрос со cвоим юристом.

ΓЛΑВА 12

Охоту как развлечение, как повод поскакать по полям галопом и, может быть, в самом деле что-нибудь поймать, Дан наблюдал впервые. И то, что он видел, решительно ему не нравилось.

Начать с того, что на нормальную, правильную охоту никогда – никогда! – не отправляются вслепую. Как так вообще можно, собраться не за кем-то определенным, учтя все повадки зверя и возможные опасности, ко всему подготовившись, а буквально под девизом «кого Создатель пошлет»?! А если он пошлет вам дракона, что делать-то будете?!

Второе вытекало из первого. На нормальную охоту отряд выезжал или рано утром, с рассветом,или под вечер – зависело от повадок зверя. Тут же… смех один! Пока все проснулись, пока позавтракали, причем за завтраком царило необычайное оживление, Аурелия почему-то то и дело заговорщицки переглядывалась с тетушкой и чуть ли не хихикала при этом, а Руис расспрашивал Дана, на кого ему приходилось охотиться, причем с таким видом, будто заранее готов был любое слово делить на десять. И то, что Дан этим утром не имел никакого желания делиться воспоминаниями, почему-то Руиса забавляло. Гадать, почему, он не стал. Зачем? Может, господин гениальный финансист оттачивает обаяние, а может, просто поддался общей легкомысленной атмосфере.

Как итог, завтрак затянулся гораздо дольше обычного, хотя, казалось бы, стоило поторопиться. Так мало того! После завтрака, когда все отправились переодеваться, сэн Симантус за каким-то чертом решил, что ему необходима повозка с замораживающими артефактами и зачарованными клетками. Добычу складывать. Какую добычу?! Самое большее, на что, по мнению Дана, эта недоохота могла рассчитывать – два-три тощих летних зайца: ни мяса, ни шкуры. Впрочем, ехали не за зайцами. Сэн