За хвойной стеной - Джерри Хилл

Пожалуйста, прости меня. Я никогда не переставал любить тебя, Жаклин. Ты всегда была в моих мыслях. Я хочу, чтобы ты нашла в жизни счастье и кого-то, с кем ты сможешь разделить свою любовь. Я знаю, что ты одна. Не бойся открыть свое сердце. Ты достаточно испытала боли. Настало время жить и снова любить. Я хочу, чтобы ты была счастлива. Я желаю тебе самого лучшего.

С любовью.

Жаклин смотрела на письмо, чувствуя, как слезы бегут по ее щекам и затуманивают слова на бумаге. Торопливо вытерев их, она снова принялась читать. Все это время он знал, где она, приглядывал за ней на всякий случай. Возможно, он понимал, что она не будет рада ему после стольких лет, когда она смогла выжить. Но он всегда был рядом.

Боже. Ее глупая гордыня не позволила ей связаться с отцом. В душе она знала, что это ее мать, а не он, отослала ее. Но в своей юной голове она связывала их вместе. Сняв очки, она потерла глаза. А ты даже не потрудилась пойти на кладбище, когда его хоронили.

– Черт побери.

Но сейчас уже поздно. Она не должна была сидеть здесь, чувствуя себя виноватой, но она чувствовала. Но это не важно. Что было, то прошло. Они оба были виноваты. Каждый из них мог протянуть руку примирения. Но нет, она была полна решимости показать им, что не нуждается в них, что ей хорошо и без них. Как много потеряно энергии, как много утекло времени, которое не вернуть.

Безвольно положив руки на живот, она уставилась в потолок невидящим взглядом. Что теперь? У нее нет выбора? Все, что она могла сделать, это выполнить волю отца.

– Какого черта я буду делать с этой проклятой лесопилкой?

Держа письмо в одной руке, а чашку кофе в другой, Кей читала. Она взглянула на Джеки, а затем снова вернулась к письму, чтобы закончить.

– Я… я не знаю, что сказать, – поставив чашку, Кей вытерла глаза. И уставилась на Жаклин. – Что ты чувствуешь?

Жаклин пожала плечами. У нее была целая ночь для размышлений, но появившееся чувство вины, так и не отступило.

– У тебя нет причин, чувствовать себя виноватой, Джеки. Он знал, где ты. Черт, он даже поехал в Лос-Анджелес. Он мог увидеть тебя, если бы захотел.

– Я знаю. Но мне кажется, он знал, что я не хочу.

– И поэтому, ты считаешь себя виноватой?

– Я знаю, это странно.

Кей кивнула. Она не знала, что сказать, чтобы изменить это. Жаклин должна была примириться с собой. Но она переживала, что ее подруга корит себя за то, что было не в ее власти. Ее мать начала это, а Жаклин продолжила вместо того, чтобы бороться. Потянувшись через стол, Кей сжала руку Жаклин.

– Ты ни в чем не виновата, Джеки. Ты была ребенком. Ты должна просто принять то, что случилось, и двигаться дальше.

Жаклин опустила взгляд на их руки и переплетенные пальцы. Не думая, она провела большим пальцем по нежной коже Кей. Почувствовав, как напряглась ее рука, Жаклин посмотрела в ее голубые глаза. Откашлявшись, она убрала руку, вдруг осознав, что делает.

– Какие у тебя планы на сегодня? – спросила Кей. Она сложила руки на коленях, рассматривая место, где касалась Жаклин. Это было ни на что не похоже и приятно. Они с Джеки всегда были нежны друг к другу, и вдруг она вспомнила школьные времена, когда прикосновение Джеки заставляло биться ее сердце – как сейчас. Это было в редких случаях, когда они ходили на двойное свидание. Билли Рей отвез их в местный бильярд, куда никто из них не хотел.

– Я не знаю, как играть на бильярде, Джеки. Тебе это известно.

– Это легко. Я покажу тебе.

Кей оглянулась, боясь, что Билли Рей вмешается, но он закурил и направился к бару, чтобы стащить пиво у кого-нибудь из своих старших друзей. Денни напряженно сидел на стуле около бильярдного стола, нервно осматривая помещенье.

– Не думаю, что Денни здесь нравится, – прошептала Кей.

– И кто его винит? Мы в деревенском аду.

– Можем уйти, – предложила Кей.

– К сожалению, это машина твоего парня. И мне кажется, он не собирается домой.

Джеки взяла кий, проверяя, прямой ли он.

– Этот подойдет, – протянув его Кей, она взяла другой.

– Денни? Хочешь поиграть?

Он покачал головой.

– Я посмотрю.

Взяв кусочек голубого мела, Джеки потерла наконечник кия и подошла к Кей.

– Вот, потри конец. Он не будет скользить при ударе о шар.

Кей внимательно смотрела, как Джеки кладет все шары в треугольник.

– Что это?

– Мы расставляем их так, – пожала плечами Джеки. – Хорошо, – она подбросила в руке белый шар. – Это биток. Им нужно разбивать.

Кей снова взглянула в сторону бара, увидев, как Билли Рей быстро хлебает пиво. Она виновато посмотрела на Джеки.

– Не волнуйся из-за него, – Джеки показала связку ключей. – Я стащила его ключи.

Кей округлила глаза.

– Он разозлится, Джеки.

– Подумаешь. Я не позволю ему везти нас домой, – наклонившись, она оглядела стол, кий скользил между ее пальцами. Размахнувшись, она сильно ударила кием, рассыпав цветные шары.

– Хороший удар, – заметил Денни.

– Ты точно не хочешь поиграть? – предложила Джеки.

– Нет, спасибо. Я просто посмотрю.

Кей оглядела стол.

– Что теперь?

– Ну, раз ни один не попал в лузу, стол открыт. Ты можешь выбрать целые или полосатые, – Джеки, дразня, подняла брови. – Но не восьмой шар. Он должен быть последним, – она указала на голубой шар около угловой лузы. – Этот шар ты легко сможешь забить.

– Я никогда раньше не играла.

Джеки придвинулась.

– Я покажу тебе, – встав сзади, она положила руки на бедра Кей, подойдя к краю стола. – Смотри на шар, Кей.

Глаза Кей затуманились, когда Джеки обхватила ее, прижавшись к ней бедрами, повторяя руками ее движения, ладонь Джеки накрыла пальцы Кей.

– Смотри на шар, – прошептала Джеки ей на ухо.

Кей смутно почувствовала, как ее рука отодвинулась назад. Она ощущала только теплое тело, прижатое к ней – и маленькую грудь у себя на спине. Полностью расслабившись, она позволила Джеки вести себя. Кий двигался в ее руках, закатив сразу два шара в угловую лузу. Она все еще не шевелилась.

– Хороший удар, – прошептала Джеки у ее уха.

Кей волновало только сильное биение ее сердца и больше ничего. Повернувшись, она посмотрела Джеки в голубые глаза, ее потрясло то, что она там увидела. Затем Джеки отошла.