Бывшие. Я тебя не прощу - Юлия Ильская

он выпустил меня из рук и отступил. В черных бездонных глазах горел гнев и еще что-то. Обида? Боль?

— Ну давай поедим. — равнодушно сказал он. Меня неприятно укололо его равнодушие. Быстро же он перехотел!

«А ты что хотела, чтобы он упал тебе в ноги и бился в истерике умоляя отдаться? Так и останешься в девках, дура»— саркастически заметила моя тень.

«Правильно все сделала, умничка! Беречь себя нужно. Все они кобели»— бабушкиным голосом проскрипела светлая, правильная половина.

Руслан молча сел за стол и уткнулся в телефон. Я поджарила стейки и подала со спаржей. Руслан ел молча и меня как будто не замечал, у меня же аппетит напрочь пропал, я немного повозила еду по тарелке и убрала в сторону. Налила чай и нарезала пирог. Руслан также молча выпил чай и съел пирог. Ну это уже неуважение ко мне!

— Вкусно? — не выдержала я.

— Вполне — он также не смотрел на меня.

После ужина Руслан ушел в свою комнату и вернулся полностью одетый.

— Ты куда? — изумилась я

— Дела! — коротко бросил, не глядя на меня

— Ну ладно… — гордость не позволила мне возразить, и я равнодушно пожала плечами, но в грудь словно ножом ударили.

Я поняла к кому он отправляется. Мне хотелось устроить скандал и расцарапать ему рожу, но я понимала, что не имею на это права. Тем-более сцены ревности — это так низко. На свадьбе не считается!

Взгляд Руслана на секунду остановился на мне, словно он ожидал другой реакции, и он вышел за дверь.

Злые слезы брызнули у меня из глаз. Я пнула тумбочку и взвыла от боли в ушибленном пальце.

— Урод! Негодяй! Блядун! Сволочь! Ну и вали! Ненавижу! — шипела я, боясь разбудить братишку.

— Ну погоди у меня! — я погрозила кулаком двери.

Глава 22

На следующее утро мы с Егором проснулись рано. Я приготовила его любимые сырники, и мы позавтракали. Егор почему-то был хмур и недоволен.

— Малыш, ты не заболел? — забеспокоилась я.

— Нет — сердито ответил брат.

— А в чем дело? Почему такой злой?

— Ты сказала мы с Лусланом жить будем, а его нет. — на глаза малышу навернулись слезки.

— Маленький мой, Руслан тоже здесь живет. Это его квартира.

— Неплавда, я его не вижу.

— Ну ты уже спишь, когда он приходит.

— Это не честно! Он обещал со мной иглать!

— Егор, он обязательно с тобой поиграет. Завтра или послезавтра, как освободится.

— Я сегодня хочу! — огромные глазенки, полные слез, смотрели на меня умоляюще.

— Ну ты же видишь Руслана нет, он на работе. А давай я с тобой поиграю! — я не знала, как еще утешить братишку. Черт бы побрал Тураева! Наобещал ребенку, а я теперь расхлебывай!

— Нет, не надо. Я сам. — Егор совсем поник и поплелся в свою комнату, так горестно вздыхая и шаркая ногами, что я приняла решение.

— Егор, готовь одежду! Поедем к Руслану!

— Ура! — завопил братишка и с гиканьем кинулся одеваться.

Я тоже пошла доставать свой любимый костюм Снегурочки. Я конечно не уверена, что Руслан обрадуется мне после вчерашнего, скорее всего наоборот. Но и он повел себя не лучшим образом, тем более что он обещал ребенку, пусть держит слово.

Но все-таки мне было страшно попадаться Руслану на глаза. Я позвонила Светке и Машке, Машка не ответила, а Светка, на мое счастье, была не занята и не против погулять с нами.

Я уже почти была готова, когда Светка приехала.

— Что опять случилось? — спросила подружка, глянув на мою кислую физиономию.

Я рассказала о нашей вчерашней размолвке с Русланом.

— Алиска! Ты сдурела? Ты хочешь, чтобы и тебя потом не нашли, как его бывшую невесту? Как тебе взбрело в голову проверять есть ли у тигра яйца?

— Да о какой невесте ты говоришь? Не слышала я ни о какой бывшей пропавшей невесте.

— Как не слышала?! Я ж тебе рассказывала!

— Ну вот только от тебя и слышала! А больше ни от кого!

— Да потому что только я о тебе беспокоюсь!

— Свет, не начинай и так страшно! И стыдно!

— Чего ты вообще добиваешься?!

— Хотела, чтобы он у меня в ногах, валялся, а он… — я всхлипнула — к Марианне поехал!

— Ох, горе ты моё луковое! — Светка прижала меня к могучей груди. — ну поехал и поехал, хрен с ним. В конце концов он тебе ничего не обещал.

— Светка, я кажется влюбилась — приглушенно провыла ей в грудь.

— В кого? — она от неожиданности отпустила меня, и я чуть не упала.

— Да в Руслана же! — вскричала я.

— Да ты что?! Ты что?! В него нельзя влюбляться! Он хищник, акула и пиранья, он сожрет тебя с косточками.

— Не могу ничего с собой сделать. Когда он так вот на меня смотрит — я прищурила глаза изображая Руслана — у меня ноги подкашиваются и внутри так горячо делается.

— О, милая моя. Да тебе пора женщиной становиться, зов природы! Где это видано чтобы в твои годы в девках сидеть. — глубокомысленно произнесла Светка.

— В какие такие мои годы? — обиделась я — мне двадцать три всего!

— Вот-вот… Слушай! Может тебе переспать с кем-нибудь?

— С кем? — уставилась я на Светку.

— Ну… Не знаю, вокруг тебя куча симпатичных парней, Ринат, Влад, Рома наконец. Хотя с Владом не надо…

— Почему это?

— Ну просто… Не надо…

— Светка хватит бред нести — вспылила я — я тебе говорю, что в Руслана влюбилась, ты мне других подсовываешь! Нет у меня другим интереса никакого, поняла! Только его хочу!

— Ох, — вздохнула Светка. — упертая ты. Больно тебе будет.

— Знаю — я пригорюнилась.

— Ну… а яйца то у него есть? — подмигнула мне подруга.

— Есть, Свет, не только яйца, и по ощущениям, все очень большое. — я расплылась в улыбке.

Мы расхохотались.

— Ну поехали к твоему любимому.

Я позвала Егора, подождала пока они со Светкой обменяются привычными приветствиями, одела малыша, и мы отправились на площадь.

— Вау! Ничего себе размах! — поразилась Светка.

На площади и правда было очень красиво! По периметру были расставлены столы, за которыми веселые деды Морозы и снегурочки раздавали подарки.

Разноцветные сказочные герои сновали между ребятишками и родителями и фотографировались с каждым желающим. Кто-то из дедов Морозов организовал хоровод вокруг красавицы елки с веселыми песнями.

Повсюду стояли аттракционы, а также небольшие вагончики-кафешки где можно было согреться и покушать. Левый край площади был выделен под большую горку, с которой дети с удовольствием катались.

В другой стороне стояла сцена, на которой