Амбулаторный роман - Надежда Никольская

Наконец, когда они посмотрели почти все утренние субботние передачи, в кухне послышалось шевеление, и через пару минут в комнату робко заглянул Кирилл:

– Доброе утро! Вы извините, что я так вчера.

– Ой, перестань, давай лучше завтракать.

– Мне домой надо, наверное. Мама там. Правда, к ней сестра вчера приехала.

– Позавтракаем, и пойдешь.

– Только знаете что, – вмешался Михаил, – завтрак, пожалуй, я приготовлю. А то от вас ничего, кроме кофе, не дождешься. – И пошел жарить яичницу.

На шум выползла сонная Катя. Они вместе позавтракали, и Кирилл произнес:

– Я пойду домой все-таки.

– Только ты, если что, возвращайся сразу, ладно? А мы тебе звонить будем. Подожди, мы сейчас вместе выйдем. Только вот Катя соберется.

– А куда я соберусь? – заинтересовалась дочь.

– Пойдем Евгению Анатольевну навестить. Кирилл пока домой сходит, мы ему позвоним, может, он к нам еще присоединится. – Наталья говорила без пауз, боясь, чтобы Катя не сказала что-нибудь обидное для Михаила в адрес Евгении Анатольевны.

Но Катя с неожиданным энтузиазмом принялась собираться.

Наташка улучила минутку, когда Миша не мог ее услышать, и спросила у любимой дочери:

– Катенька, а что это ты оживилась? По Евгении Анатольевне соскучилась?

– Мам, ну во-первых, ей и правда, наверное, одиноко болеть одной. Она же привыкла, что в школе народ постоянно, шумят все. А во-вторых, она меня увидит, решит, что мы с ней… Короче, что она теперь мне как бабушка. И не будет меня спрашивать до конца года.

Наталья скептически усмехнулась. Если она правильно представляла Евгению Анатольевну, то, приняв Катю во внучки, пожилая учительница сделает все, чтобы бедная девочка выучила физику как можно лучше.

Из дома вышли быстро, немного проводили Кирилла, взяв с него обещание звонить, приходить и не пропадать.

Михаил с Натальей, простившись с парнем, тактично двинулись вперед, чтобы дать ребятам возможность побыть вдвоем, и купили в булочной торт. Катя нагнала их уже у дома Евгении Анатольевны.

Наташка и Катя очень стеснялись идти к своей учительнице. Михаилу пришлось чуть ли не подталкивать их к подъезду.

Евгения Анатольевна встретила их аккуратно одетая, подтянутая, причесанная, как обычно.

– Здравствуйте, девочки!

– Здравствуйте, Евгения Анатольевна! – хором ответили Наташка и Катя.

Михаил засмеялся.

– Мам, познакомься!

– Миша, мы давно знакомы с Натальей Павловной и Катериной, – строго произнесла Евгения Анатольевна.

– А ты еще раз познакомься. Наталья, – он ненадолго замялся, – Наталья – моя будущая жена.

Странно, но Евгения Анатольевна отреагировала на эти слова гораздо спокойнее, чем будущая жена и ее несовершеннолетняя дочь.

– Что ж, очень хорошо. Тогда давайте выпьем чаю, – предложила она застывшей от удивления Наташке. – Кстати, Катюша, надеюсь, в мое отсутствие вы не забываете с классом повторять пройденный материал?

– Не забываем, – пропищала Катя, вызвав у Михаила повторный приступ веселья.

– Мам, перестань запугивать ребенка своей физикой!

Евгения Анатольевна неодобрительно посмотрела на Мишу, но от замечаний воздержалась.

В общем, визит прошел в теплой дружественной обстановке.

– Мам, а знаешь, она, кажется, довольно милая, – задумчиво сообщила Катя уже на улице.

– Катерина! – грозно воскликнула Наталья.

– Наташа, перестань, мне очень приятно слышать, что моя мама – милая. Правда. Ну что, девчонки, пойдем обедать куда-нибудь?

Девчонки радостно согласились.

Кирилл волок елку по морозной улице. Он выбрал самую большую, и тащить ему было очень неудобно. Но этот Новый год для него особенный: первый раз за много лет (а ему казалось, что и за всю жизнь) Кирилл будет отмечать этот праздник по-настоящему. С накрытым столом, нарядными и радостными людьми. Все последние годы приближение Нового года вызывало у него только плохое настроение: пока брат чувствовал себя хорошо и кололся, новогодние ночи мать проводила в напряжении, ожидая, вернется он из очередной компании или нет. Ее раздражал телевизор, радостные голоса. Злилась она и на любые попытки Кирилла как-то сохранить ощущение праздника. Когда брат слег, стало еще хуже. Мать не скрывала, чем Алексей болен, один из одноклассников Кирилла был его соседом по подъезду, ребята в школе начали сторониться Кирилла почти сразу. Однажды заметил, как молоденькая учительница математики, вызвав его к доске, потихоньку выбросила после него кусочек мела и взяла другой перед тем, как начать объяснять классу новый материал. Поймав взгляд ученика, она покраснела, но глаза не отвела. Кирилл залез в Интернет, нашел экстернат поближе к дому и сказал матери, что хочет туда перейти. Мать отнеслась сначала равнодушно, потом поняла, что, не посещая школу каждый день, Кирилл сможет ухаживать за братом. В общем, перевели его из одной школы в другую мгновенно. И Кирилл остался даже без школьных праздников.

Когда Алексея не стало, Кирилл, очень любя мать, пытался ее поддержать, но она стала избегать его, задерживаться на работе. Несколько раз в неделю интересовалась, не нужны ли ему деньги, всегда оставляла необходимую сумму, но этим их отношения и ограничивались. До приезда маминой сестры Кирилл надеялся, что это пройдет и мама смирится с потерей. Мамина сестра, тетя Катя, не приезжала к ним несколько лет, лишь изредка звонила. И вот несколько недель назад, вернувшись домой, Кирилл увидел в прихожей незнакомую обувь, услышал голос тети Кати, уже собрался побежать здороваться, но рукавом куртки зацепился за дверную ручку и замер.

– Оксана, – тетя Катя никогда не называла мать Роксаной, – что ты говоришь!

– Его больше нет и не будет. Это я во всем виновата, если бы я этого не родила… – Мать закашлялась

– Ты с ума сошла! Он-то при чем?

– Да ты вспомни, какой он родился, одни болячки, еле ходил, не говорил чуть не до школы!

Кирилл замер. Сестры его прихода не услышали.

– Оксана, – тетя Катя пыталась урезонить сестру, – он же в этом не виноват!

– Какая теперь разница! Алешеньку не вернуть! Если бы я с тем так не возилась, все по-другому было бы, наркотиков бы этих не было, СПИДа!

Кирилл уронил сумку. На шум вышла только тетя Катя:

– Ой, Кирюша пришел, как ты вырос! – Она была искренне рада видеть племянника, но Кирилл молчал. – Ты давно здесь? – Тетя Катя испугалась выражения его лица.

Кирилл молча кивнул и прошел в свою комнату. Приблизился к окну и прижался лбом к стеклу. Один миг, и ему не будет больно. Может, мать хоть на похоронах заметит сына, и для него тогда найдется одна слеза. Кирилл открыл окно. Он больше ни о чем не жалел. И ощутил резкую боль. Кто-то тащил его за шиворот и за волосы, кто-то отшвырнул его от окна. Тетя Катя.