📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгТриллерыЦвингер - Елена Костюкович

Цвингер - Елена Костюкович

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 26 27 28 29 30 31 32 33 34 ... 210
Перейти на страницу:

Там, под низким козырьком, беспорядочно стояли разноцветные такси. Двое от него уехали, не посадив и не объяснив причину. Наконец какой-то с шашечками согласился, мотнул подбородком на сиденье впереди. Это место Виктору тоже было непривычно, но Виктор сел.

Через несколько минут таксист остановился:

— Подсадим девушку, она раньше подходила, ей надо туда же.

Девушка сказала свое имя — Инна. Ей действительно оказалось по пути, на станцию «Университет». Она уже два года обитала в студенческом общежитии. Но в Главном здании, в отделении для иностранцев, никогда не была. С необыкновенным радушием согласилась пойти пообъяснять Виктору, что в этом городе находится и где. Виктор, довольный и благодарный, расплатился с таксистом за двоих.

В Главном здании университета (одна из тех построек, которые запомнились ему в детский приезд) сильнее всего в первый вечер его потряс заоконный вид. Пять минут не мог ни о чем другом говорить. А еще — тараканы и что в расположенной неподалеку ванной не было горячей воды, а был плановый ремонт. Познабливало: как это — мерзнуть в июне? Были вывинчены почти все лампочки, в наличии только одна. Инна пояснила: дефицит. Исчезли и сорокасвечовые и двадцатипятисвечовые. Где исчезли? Во всех магазинах города. Но, надо надеяться, рано или поздно появятся.

Инна зашла с ним и была как раз таки потрясена именно роскошеством и комфортом. Он решил напроситься к ней и посмотреть, каково у нее. К тому же выглядела Инна чудно и была белокурой, приятной, общительной. Вот знакомство в первый день, ого! Прилетела из Польши, где была на курсовой стажировке. А сама она в МГУ на журфаке. Ездила смотреть редакции польских газет.

Лишь потом, когда он попадет в компанию нормальных людей, Андрей с Мариной растолкуют ему, что у простых студентов не бывает заграничных командировок. Что уже на этом месте надо было стойку делать, Виктор! Но он только радовался, что Инна невероятно мила и обещает показать Москву.

Вопросы Виктора ее удивляли. С чего он вдруг спрашивает, например, про небеса в квадратики.

— Это протянуты между зданиями электропровода. А в Европе не так?

— Не знаю… По-моему, у нас провода закопаны. В воздухе не видно.

Еще впечатляло Виктора, хотя в детстве он, конечно, видел, но успел забыть: в углах и впадинах зданий были жестяные трубы с рупорами. Это что, спускать воду с крыш? Прямо на асфальт?

— Ну да, — растерянно отвечала Инна.

— Как в Париже в Средние века? — Виктор не верил. А потом вдруг вспомнил, как в Киеве бурлил под ногами такой вот поток, несясь с горы на Подол. У академика Лихачева он вычитал, что в старые времена, бережа прохожих, под водосточными сливами размещали зеленые лохани. Дворникам полагалось выливать эти лохани на середину мостовой, где, естественно, в щели между брусчаткой все всасывалось. А теперь вода льется прямо под ноги. И не уходит. А куда ей уходить, асфальт.

Он умилялся на форточки, хотя и форточки были в детстве, и на первоэтажные решетки в форме восходящих из угла (или закатывающихся в угол?) солнц. Решеток такой странной формы он не видал ни во Франции, ни в Швейцарии. Ни в своих европейских экскурсиях. Инна, похоже, получала удовольствие, прогуливая его по Москве.

Русский к нему возвращался. Явно зрел флирт.

— Инна, мне нужно найти Первую Мещанскую.

— А зачем? Если отдать кому-нибудь что-нибудь, я сама съезжу, ты еще не умеешь по Москве.

— Нет, я хочу на эту Мещанскую посмотреть. На Мещанской моя мама и отчим познакомились.

Инна так сдружилась с ним, что выспрашивала и о маме, и о семье. Изящная девушка, тонкая, высокая. Краска на лице непривычно густа. Зато пострижена вполне по-европейски, удивительно даже. Мещанскую улицу она сразу указать не смогла. Обещала, спросит в семье. Старшие, может, подскажут.

— В какой семье? Ведь ты живешь, говорила, в общежитии?

— Да, да. Но у меня в Москве родственники есть.

Вика предложил попросту купить карту. Инна засмеялась. Карты Москвы и не печатаются вовсе. Из соображений безопасности. Приходится наизусть. Викина память была молода. Вот он и стал мысленно фотографировать город: просевшие переулки, где на влажные колдобины подушками налипал тополиный пух. Запоминал фасады, к которым не прикасался с девятнадцатого века ни взгляд реставратора, ни мастерок ремонтника. От низу зданий всползала чернота, городская сажа. А где дома были покрашены, то там брались краски, с учетом сколь они недолго в этом климате сохраняются, большей частью пронзительные. Как на картинах Ларионова.

Насчет Первой Мещанской — продолжалось недоумение: никто не знал названий улиц. Слишком часто их переименовывают. Кстати, в девяностых все перекрутили опять. Теперь типичные новые московские разговоры:

— Варварка это что же, Ногина?

— А бог знает!

— У памятника Шипки!

— Не Шипки, а Плевны, ну, где на лавочках кагэбэшники вербовали…

— Разве она не Богдана Хмельницкого?

Инна хоть и говорила, что будет занята, а все-таки соглашалась день за днем водить по Москве. Оказывается, она увлечена московской архитектурой. Но как этот город разглядывать? С тротуаров ничего не видно. Все загорожено поддонами, вывесками, растяжками. А когда Виктор попробовал поизучать фасад «Метрополя», став столбом среди улицы, Инна еле его из-под колес выдернула. Для кого все статуи и барельефы? И не Инна Виктору, а Виктор сообщил Инне, что на фасаде «Националя» — абрамцевские майолики, на фасаде «Метрополя» — абрамцевские панно по рисункам Врубеля, а под ними идет по фризу надпись «Только диктатура пролетариата может освободить от ига капитала». Надпись эту ни увидеть невозможно, ни прочесть.

Еще он хотел посмотреть на Дом литераторов, о котором много слышал от Лёдика.

— Это нет, нас не пустят без писательского билета.

— А я думал, в ресторан. Иначе где поесть?

— В «Национале» для иностранцев на валюту.

— Ну, я иностранец, есть у нас и валюта, идем.

Чтоб пустили в «Националь», пришлось Виктору вытянуть паспорт. На Инну портье зверски глянул и пропустил. Когда прошли, Инна вдруг приблизила губы к Викторову уху.

— Ты узнай, если можно расплатиться рублями по официальному курсу, я сама.

— Нет, я тебя приглашаю.

— Ну и отдашь мне франками или долларами.

Вокруг было очень тихо, темновато. Вика спросил официанта о рублях, но до того неуклюже, размахивая франками, что образовалась неловкость, и сразу же за Инниной спиной вырос какой-то несговорчивый мужчина. Он тихо бормотнул Инне нечто резкое, по звуку — страшное. На первую реплику она ему шепотом, но решительно ответила. Однако он опять рыкнул.

Вика вдруг понял, что эти звуки к тому языку, который он представляет себе как русский, не имеют отношения. И понять их у него нет надежды.

1 ... 26 27 28 29 30 31 32 33 34 ... 210
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?