Возрождение Тёмной. NoSugar Books - Юлия Фим

куда-то под землю. Казалось, в него можно просто зайти, но Чживэй уже видела, что нет.

– Поймали, – недовольно посмотрел на солдат Светлый, чья одежда была украшена не так дорого в сравнении с другими.

– Благородный четвертый Чжэн Юандао, мы приносим свои извинения. Непонятно, как им удалось…

– И кто из них организовал этот маленький побег? – перебил оправдания солдата высокий Светлый с белыми как снег волосами.

– Она, – Благородный четвертый Чжэн Юандао кивнул на Чживэй. Беловолосый без интереса скользнул по ней взглядом.

– В пещеру ее.

Чживэй ощутила острое чувство дежавю. История повторялась. Однако умолять она больше не собиралась, жизнь темных здесь ценилась меньше жизни тараканов. Да и просить можно только с позиции силы, это она уже усвоила.

– Нет, пожалуйста, не обижайте ее! Не обижайте Чживэй! – закричала Джия, резко поднимаясь с колен и бросаясь к ближайшим Светлым. Ее оттолкнули, она упала на землю. – Она не такая, как мы! Она умная!

Чживэй от досады скривила рот, разозлившись на глупенькую Джию. Слова не помогут, милосердие незнакомо этим людям. Она уже проверила на своей шкуре. И теперь на примере Джии она увидела себя со стороны: грязная темная плачет, стоя на коленях, умоляя о сострадании, которое не свойственно этим «светлым» тварям.

«Зрелище и правда жалкое», – отстраненно подумала Чживэй. И такая откровенная беспомощная никчемность не вызывала сочувствия, лишь отвращение.

Чжао Юхэ вдруг рассмеялся так, словно услышал хорошую шутку.

– Стойте, – отдал он приказ, никак не переставая смеяться. – Подождите.

Наконец-то в глазах Чжао Юхэ появились какие-то эмоции помимо равнодушия. Даже это злорадное удовольствие, с которым он смотрел на Чживэй, приносило ей больше удовлетворения, чем безразличие. Теперь он, наконец-то, заметил ее. Хотел он этого или нет, но теперь он повысил ее значение в своих глазах.

– Какая приятная встреча, – протянул Чжао Юхэ.

– В чем дело? – стараясь скрыть досаду от принца, осведомился самый высокий Светлый.

Беловолосые, голубоглазые посланники добра – такими они себя мнили? Сейчас же они были раздражены задержкой, хотя некоторые и с любопытством наблюдали за этой сценкой.

– Эта темная из дома Лю.

– Которую выращивали дома? – с удивлением вступил в разговор еще один из Светлых, разглядывая при этом Чживэй.

– Да, она, – ответил Чжао Юхэ.

– Это объясняет побег, – хмыкнул Беловолосый. – Темным нельзя давать ощутить вкус свободы, они начинают воображать себя людьми, равными нам.

– У меня есть предложение, – глаза Чжао Юхэ заблестели от удовольствия. – Начнем-ка, пожалуй, с этой девчонки.

Он кивнул в сторону Джии.

– Нет, – твердо возразила Чживэй, посмотрев с ненавистью на Чжао Юхэ.

– Хочешь быть первой?

– Да. Я буду первой.

Она попыталась подняться, но солдаты в ожидания приказа толкнули ее обратно на колени, выкручивая руки.

– Если пощадите Чживэй, я пойду, – Джия вступилась сквозь плачь.

Чжао Юхэ кивнул, и солдаты, державшие Джию, подняли ее с земли. Она начала кричать и брыкаться, отбиваясь от них.

– Пообещайте сначала! Пообещайте!

Никто ничего ей не обещал.

Чживэй отвернулась, не готовая наблюдать еще одну смерть.

Чжао Юхэ дал знак солдатам. Лицо Чживэй сжала рука, насильно поворачивая голову к пещере. Чживэй начала сопротивляться. Рука соскользнула с лица: палец солдата попал ей в рот, и она укусила его так сильно, что прокусила кожу до самой кости.

– Дрянь! – воскликнул солдат, ударяя ее рукояткой меча по голове.

На секунды Чживэй потеряла ориентацию, в голове загудело.

– Не трогай. Пусть будет в сознании, – холодно прервал его Чжао Юхэ.

– Очень отчаянная темная, – произнес Благородный четвертый, рассматривая ее как диковинку.

Лицо Чживэй вновь перехватили и повернули в сторону пещеры. И Чживэй приняла решение не закрывать глаз. Она должна запомнить этот момент, чтобы сохранить ярость в своем сердце.

Джию толкнули в пещеру. Секунду ничего не происходило, а затем раздался ужасающий крик, и ее подруга обратилась в живой факел. Всего несколько мгновений, и вот уже остался только пепел, который тут же подхватил ветер. Часть пепла осела на одежде Чжао Юхэ, но он не обратил на это внимания.

– В этот раз не плачешь, – улыбнулся он ей. – Если поцелуешь мой ботинок, я могу сохранить тебе жизнь. Забрать во дворец. Эта участь получше той, что тебя ждет.

Чживэй вскинула голову, но в голове билась лишь одна мысль.

Ненавижу. Ненавижу. Ненавижу.

– Ннавжу, – ей удалось прошипеть, несмотря на пальцы, сжимающие челюсть.

Чжао Юхэ не обратил внимания на ее слова. Даже такая чистая ненависть не могла напугать его. Особенно из уст той, которой осталось жить буквально несколько мгновений. Хотя мысль превратить ее ненависть в преданное раболепие показалась ему соблазнительной. Он посмотрел на Лю Чживэй.

– Будешь умолять пощадить тебя? Или других? – насмехаясь, спросил Чжао Юхэ.

Однако внезапно для него огонь ушел из ее глаз, она безвольно обмякла в руках солдат, только подняла на него безучастный взгляд. Какое-то время он еще подождал реакции, надеясь увидеть ярость, но ее не было. Тогда ему наскучило, и он кивнул солдатам, чтобы те отпустили ее.

– Иди в пещеру.

Лю Чживэй покорно поднялась на ноги и поплелась в сторону пещеры.

– Привязанность – самая большая слабость, – хмыкнул Чжао Юхэ. – Убей парочку близких людей, и все! Человек ломается и теряет волю.

Чжао Юхэ посмотрел в сторону Чжао Шэня, который расположился позади всех Светлых и не участвовал в этой сцене. Жалкий Шэнь был первым, кто научил его этому. Чжао Юхэ все еще помнил, как проткнул мечом его брата, оттолкнул безвольное тело ногой и замахнулся, собираясь пронзить тем же кровавым мечом и самого Шэня, но тот повредился рассудком. Тогда Юхэ и понял: не обязательно убивать врагов, достаточно сломать их.

Чживэй же послушно плелась к пещере. На нее больше не обращали внимания, только один из Светлых лениво создал огненный шар, чтобы держать ее в страхе. Ее это даже развеселило. Смешно. Они отправляют ее на смерть и угрожают смертью?

Им придется придумать что-то пострашнее, положить что-то повесомее на другую чашу весов. Вот только у них больше ничего не осталось против нее. Вообще ничего.

Даже страха к ним она больше не испытывала. Все эти Светлые были бесконечно жалкие. Птицы, которые стали настолько гордыми, что перестали отличать червей от змей.

Кровь капала с ее ладони, но едва ли кто-то обратил внимание, как она пальцами вытащила из своей плоти ножовку и перехватила ее поудобнее.

Едва она поравнялась с Чжао Юхэ, как взмахнула рукой. У него расширились зрачки от удивления, словно он не сразу понял, что случилось.

Теплая кровь полилась ей на руку, и в следующее мгновение Чжао Юхэ исчез. Появился почти сразу в несколько