Уездная учительница магии - Варвара Корсарова
Шрифт:
Интервал:
Но я тут же одернула себя. Маловероятно, что Ланзо сумел без малейшей подготовки войти в транс и увидеть мир так, как его видим мы. Я лишь ожидала, что кто-то из детей скажет, что на представленной картинке от солнца шли очень яркие лучи... или на полянке был туман. Не исключено, что Ланзо читал об Одаренных и их втором зрении и теперь тоже фантазировал. Но все же...
— А сейчас мы с вами выполним один трюк, который умеют показывать флорамансеры. Это такие Одаренные, которым подчиняются растения. Смотрите, вот дикие фиалки.
Я показала на бледные цветы на краю полянки.
— Давайте подойдем к ним и хорошенько рассмотрим. Видите, несколько цветов только готовятся распуститься?
Дети сгрудились возле фиалок; я встала на колени и протянула руку ладонью вниз.
— Выберите себе нераспустившийся бутон. А теперь представьте, что вы — эта фиалка. Вам очень хочется скорее открыть лепестки и увидеть солнце. В то же время представьте, что ваша ладонь — это и есть солнце. От нее идут лучи. Они пробудят цветок.
— И что будет?
— Смотрите внимательно...
Бутон под моей ладонью дрогнул и распустился. Тонкие голубые лепестки мелко подрагивали. На фиалку тут же села бабочка.
Дети восхищенно загалдели.
— Теперь вы попробуйте! Я вам помогу. Направлю на вас эфирные потоки. Сами вы еще не умеете это делать и научитесь нескоро и не в школе. Этому учат в академии Одаренных. Пока вы будете проводниками и усилителями.
— А при этом надо говорить какие-то волшебные слова?
— Нет, — я улыбнулась. — Заклинания существуют только в сказках. Сенситивам они не нужны.
Дети очень старались. Пыхтели, бормотали, зажмуривались.
— Я фиалка, я фиалка! — твердил Тилло. Его пухлые щеки раскраснелись, лоб блестел от пота.
Мне тоже приходилось тяжело; я протянула эфирные потоки к шести детям — притаившуюся в кустах Регину тоже не забыла. Уверена, она пытается повторить все, что мы делаем!
Разумеется, Ланзо справился с заданием первым. Его бутон упруго раскинул лепестки, и они тут же приобрели насыщенный синий цвет. Да еще и стебель фиалки вытянулся прямо на глазах. Ланзо сумел ускорить энергетические процессы в клетках и биосинтез растительных пигментов!
Мальчику прямая дорога в академию Одаренных — теперь в этом нет никакого сомнения.
Потом заверещала от радости Ада, весело взвизгнула Магда. Дитмар и Тилло сумели заставить лепестки приоткрыть совсем чуть-чуть, но и этим остались довольны.
— Можно, я тоже попробую с вами? — спросил за моей спиной высокомерный голос Регины. Каким-то неуловимым образом она дала понять, что это не просьба, а снисхождение. — Там в кустах только крапива. Я хотела заставить ее зацвести, но обожглась. Видите?
Она протянула покрасневшую руку. Я коснулась пятна пальцами и сняла боль. Регина удивленно поднесла запястье к глазам.
— Вали отсюда, не примазывайся! — недружелюбно велел Дитмар. — Тебе папочка запретил с нами водиться. Он тебя отругает.
— Не отругает. Ну, так можно?
— Что ж, садись, — я похлопала рукой по траве, хотя был соблазн отправить ее прочь. Роберваль и впрямь будет недоволен, если узнает, что его дочь была на моем уроке и «занималась магией».
— Вот подходящий бутон…
Регина, не теряя высокомерного вида, протянула к нему ладонь и зажмурилась. Я принялась осторожно манипулировать эфиром. Голова начала болеть; силы были на исходе.
Ужасно, что мой талант так слаб, что даже на такие простые вещи его не хватает. На следующих уроках дети будут заниматься теорией и упражнениями для развития воображения и силы воли; больше напрягать себя не придется. Довольно чудес и фокусов.
— Регина! Что ты здесь делаешь!
От сердитого окрика девочка вздрогнула; другие дети тоже всполошились.
Я поморщилась. Вот и папаша, явился во всей красе!
Длинные ноги стремительно шагают по траве, пальто развевается, мертвые глаза ожили и мечут молнии. В меня. Еще чуть-чуть, и я вспыхну, как мой коттедж вчера ночью.
Черная тень легла на поляну. Дети притихли. Регина вскочила на ноги.
— Ну что ты пришел так не вовремя! Все испортил! У меня почти получилось!
— Я тебе что велел? Не сметь ходить на эти занятия!
— А я хочу! — Регина топнула по траве нарядной туфелькой и подбоченилась. — Хочу и буду!
— Ладно, — мягче сказал Роберваль. — Дома поговорим.
Он отвел взгляд от дочери; его угольные глаза остановились на мне.
— Госпожа Верден, как вы допустили, что Регина занималась с вами? Я же говорил, что против ваших уроков!
— Добрый день, господин Роберваль, — я неторопливо поднялась и отряхнула юбку. — На мои дополнительные уроки могут ходить любые ученики. Кроме того, Регина сидела во дворе совсем одна. Как учитель, я не могла допустить, чтобы ребенок оставался без присмотра. Поэтому не стала ее прогонять, когда она пошла с нами. Сначала она держалась в отдалении, но я следила за ней. Потом она выразила желание присоединиться. Это меня обрадовало. Хорошо, когда юная барышня любопытна, смела, и хочет изучать мир.
Регина чуточку покраснела от удовольствия, что ее назвали «смелой юной барышней».
— Ее гувернантка заболела, — огрызнулся Роберваль. — Поэтому пока мне приходится забирать ее самому. А поскольку я занятой человек, не всегда могу делать это вовремя.
Ага, оправдывается! Я мысленно улыбнулась. Однако у девочки есть гувернантка! Выходит, не доверяет Роберваль государственной школе; нанял для нее дополнительную наставницу. Наверное, у него в доме полно слуг. Однако он сам приехал за дочерью...
— Идем, — он потянул дочь за руку.
— До свидания, Регина! Я уверена, у тебя получилось бы заставить этот бутон распуститься, — сказала я ей вслед. — Лепестки уже начали шевелиться!
Кажется, господин Роберваль зарычал, а может, и заскрипел зубами.
Робервали ушли; я еще долго слышала тонкий, немного манерный голосок девочки, когда та взахлеб рассказывала отцу о том, как прошел день.
— Урок окончен, — объявила я. — Теперь мы увидимся послезавтра. Но попробуйте каждый вечер выполнять упражнение: перед сном вспомните все, что хорошего случилось за день, а утром представьте все хорошее, что с вами произойдет!
Я вернулась в школу и обнаружила, что учительская превратилась в склад. Повсюду лежали тюки. У камина стоял директор и со стоном растирал спину.
— Откуда это? — удивилась я.
— Это все вам! — он обвел комнату широким жестом, охнул и сморщился. — Родители учеников принесли. Вещи на первое время. Белье, одежда... у вас же теперь ничего своего нет.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!