Я стоял у ворот Москвы. Военный дневник командующего группой армий "Центр" - Федор фон Бок

Гудериан продолжает демонстрировать активность — он атакует Почеп. Его VII корпус также ведет бои с русскими на северо-востоке от Рославля. Вечером я позвонил Гудериану и сказал, что подобные тревожащие атаки в восточном секторе фронта в настоящее время большой важности не представляют. Куда важнее, чтобы танковая [137] группа в преддверии больших событий смогла сомкнуть ряды, отдохнуть и пополниться. К сожалению, я не могу снять с нее миссию по перехвату и уничтожению отступающих перед фронтом 2-й армии в восточном направлении русских войск, пока они еще находятся в секторе этой армии.

22/8/41

Северное крыло 9-й армии перешло в наступление; атака развивается хорошо.

Мы уже готовились направить в части директивы о подготовке наступления группы армий в восточном направлении, когда Верховное командование сухопутных сил поставило меня в известность о том, что в соответствии с приказом фюрера все наиболее боеспособные соединения 2-й армии и группы Гудериана должны быть передислоцированы к югу. В их миссию входит перехват и уничтожение войск противника, отступающих на восток перед внутренними крыльями групп армий «Юг» и «Центр», а также обеспечение форсирования Днепра войсками группы армий «Юг».

Я позвонил Браухичу и дал ему понять, что ценность подобной операции представляется мне сомнительной.

Во второй половине дня со всей очевидностью выяснилось, что Браухич неправильно меня понял. Когда к нему подходили люди и пытались его отговорить от проведения этой операции, он говорил:

«А вот Бок демонстрирует по отношению к этой операции куда больше оптимизма».

Я позвонил Гальдеру, прояснил свою позицию и сказал, что считаю эту операцию непродуманной, так как она в первую очередь препятствует проведению наступления в восточном направлении. Все директивы говорят, что взятие Москвы большой важности не представляет! Я же хочу уничтожить армию противника, а главные силы этой армии [138] сосредоточены на моем фронте! По этой причине поворот части войск группы армий «Центр» в южном направлении ставит под угрозу выполнение главной задачи группы армий, а именно: уничтожение наиболее боеспособных частей Красной Армии до наступления зимы.

Все напрасно! Вечером пришел приказ от Верховного командования сухопутных сил перебросить «войска из района Гомеля» и, по возможности, еще три мобильных соединения в южном направлении. В этой связи я отдал приказ XIII корпусу (Фельбер), а также 17-й (Арним), 260-й (полицейская; Ханс Шмидт), 134-й (пехотная; Кохенхаузен) и 1-й (кавалерийская; Фельдт) дивизиям передислоцироваться к югу. Кроме того, я приказал частям XXXV корпуса (Кемпф), находящимся у Мозыря, следовать за вышеуказанными соединениями, но только до района Припяти. Главные же силы XXXV корпуса должны двигаться через Речицу в направлении Гомеля. Что же касается 2-й армии, то она, как и прежде, будет продолжать движение в восточном направлении. Совещался с Гудерианом по поводу того, какие части из его группы могут быть развернуты в южном направлении. Гудериан всячески пытается увильнуть от переадресовки части своих войск к югу. Во-первых, он ссылается на то, что XXIV корпус из-за потерь личного состава и изношенности материальной части полностью потерял боеспособность. Во-вторых, говорит, что не может дробить свою группу ради проведения второстепенной операции. В-третьих, утверждает, что дорога Мглин — Унеча — Стародуб, по которой должно осуществляться движение войск в южном направлении, почти непроходима для танков.

Завтра ко мне должен приехать Гальдер.

Вечером мне нанес визит Шенкендорф (начальник службы тыла группы армий) — человек вдумчивый и понимающий. [139] Акты жестокости чаще имеют место при конвоировании военнопленных в тыл; я всячески против этого возражал в своих составленных в самых недвусмысленных выражениях директивах, направленных в армии. Однако не составляет труда понять, что перемещение в тыл больших масс истощенных людей по опустошенным войной территориям представляет собой трудную проблему.

23/8/41

Атака на Великие Луки продолжает успешно развиваться.

Еще вчера я предлагал Верховному командованию сухопутных сил и группе армий «Север» подготовить II армейский корпус, дислоцирующийся в районе Холма, к маршу в юго-восточном направлении, как только сражение за Великие Луки закончится и мои немалые, сравнительно, силы смогут двинуться оттуда на восток. При таких обстоятельствах наступление против главных сил русских сможет все-таки получить развитие, несмотря на небольшие «неприятности» на моем правом крыле.

Во второй половине дня приехал Гальдер. Я пригласил на встречу также и Гудериана, так как разговор неминуемо бы коснулся перенацеливания части сил группы армий, в том числе и его танковой группы для наступления в южном направлении. Гальдер был вне себя. Он продемонстрировал мне меморандум фюрера, который оправдывал переадресовку войск к югу необходимостью захвата Крыма как авиабазы для нанесения воздушных ударов по нефтяным полям в Румынии. Далее из меморандума явствовало, что захват Крыма, кроме того, помог бы отсечь русских от их собственных нефтяных запасов. Для осуществления этих планов группе армий «Центр» предлагалось, воспользовавшись благоприятной обстановкой, создавшейся на внутренних крыльях групп армий, наступать в южном направлении своим правым крылом, чтобы отрезать войска [140] противника, находящиеся между внутренними крыльями групп армий и обеспечить форсирование Днепра силами группы армий «Юг». Далее в меморандуме говорилось, что это необходимо для уничтожения русской армии, но главные силы русских противостоят моему восточному фронту, и возможность их разбить была у меня отнята из-за наступления на юге! К этому стоит присовокупить тот факт, что Гудериан охарактеризовал ведущие на юг от того места, где безнадежно застрял его XXIV корпус, дороги как совершенно непроходимые. Недаром он назвал атаку, проводившуюся его левым крылом на юго-востоке от Двины, «самоубийственной». Так что молниеносное наступление через Брянск, которое он прежде планировал, даже не имеет смысла обсуждать. Единственное, что можно сделать при сложившихся обстоятельствах, это передвинуть за линией фронта мобильные подразделения на 200 километров и развернуть их на юге от Гомеля! Я лично принять на себя ответственность за это не могу. В этой связи я позвонил Шмундту и попросил его устроить встречу Гудериана с фюрером, чтобы последний, выслушав его рассказ, мог составить собственное представление о ситуации.

Русские снова атаковали позиции 9-й армии по всему фронту.

24/8/41

Утром мы узнали от Верховного командования сухопутных сил, что фюрер принял Гудериана и имел с ним беседу. Гудериан сообщил фюреру о том, что немедленное наступление в южном направлении XXIV танкового корпуса и других бронетанковых частей возможно! Во второй половине дня он вернулся и сказал, что Браухич приветствовал его следующими словами:

«Все уже решено, так что думать тут не о чем!»

Когда потом фюрер, которому Гудериан описал всю [141] серьезность положения, объяснил, как важно для успешного завершения войны скорейшее наступление в южном направлении, он под конец согласился с использованием в наступлении XXIV танкового корпуса!