Круиз с сюрпризом - Марина Серова

Итак, мне нужно найти Владика и Сережу и окольными путями поинтересоваться — кого это они тут безуспешно пытались клеить? Ставлю свой гонорар против червонца образца девяностого года (музейная, между прочим, редкость), что клеил кто-то из них именно эту девушку. И пора мне уже с ней познакомиться и продолжить наш очень интересный утренний разговор. Тут уже и Женя хорошо бы вписался: ему совсем не обязательно было присутствовать там лично, достаточно было этой барышни. Вот, кстати, совершенно напрасно я не обратила внимания на его девушку, когда он приставал к Кате. Но она сидела в тени и я слышала только ее голос. Надо бы это выяснить.

Нет, ну чего я, спрашивается, тут торчу? Все, о чем мне надо было спокойно подумать, я уже подумала. Что мне делать в ближайшее время — ясно: познакомиться с девушкой и требовать от Игоря, чтобы он вспомнил нечто, из-за чего на Сашку могли обидеться какие-то состоятельные и не очень жалостливые люди, предположительно из Москвы. И, в конце концов, у меня сигареты кончились. Чего я тут сижу?

Убедив себя таким сложным образом в необходимости срочного и немедленного перемещения в пространстве, я поднялась со своего суперудобного шезлонга и направила стопы к бару, где у меня было два дела — купить сигареты и проведать Игоря, вдруг он уже там окочурился?

До бара мне дойти не дали: дорогу преградил мой вчерашний знакомый, помощник капитана. Солнечно улыбнувшись и согнав со своего лица озабоченное выражение, он сообщил:

— Добрый день, Таня! А все — на экскурсии.

— Ага, — не нашла ничего лучшего для ответа я.

— А вы что же? Такая интересная экскурсия! — еще более радостно произнес мой собеседник.

Я поняла, что наш разговор, судя по всему, затянется, и со вздохом спросила:

— У вас не найдется закурить?

— Да, конечно, курите! — с готовностью протянув мне пачку, он подождал, пока я выну сигарету и дал мне прикурить.

Затянувшись, я с опозданием ответила на его вопрос:

— Я там была, стало нехорошо, вернулась, — телеграфным стилем протараторила я и тут же, не давая ему опомниться, поинтересовалась:

— А чего это у вас лицо такое озабоченное. Случилось чего?

— В общем, да, — нерешительно промямлил помощник капитана. Явно хотел что-то сказать, раздумал и вновь отважился. Я с интересом наблюдала эту смену решений, ярко написанных на его лице. Мне захотелось ему помочь и в то же время направить разговор в интересующее меня русло:

— Костя, это связано с… — я побоялась сказать «убийством», чтобы не ставить его в неудобное положение. Подумав, я смягчила вопрос:

— С нашим делом. Ну, с Сашей, да?

— Откуда вы знаете? — нервно спросил Костя.

— Ну, мы созванивались с девочками — Ирой и Катей. И они рассказали. Правда, здорово? Я так рада за Генку!

— А! Да, конечно! — Костя являл собой полную противоположность моему радостному оптимизму: он явно был не рад такому повороту событий.

Чтобы скрыть свою невежливую реакцию, он закурил, причем подошел к этому процессу творчески, выжимая из него все возможности: закуривал он несколько минут — с имитацией неисправности зажигалки и ломкой спичек. Создавалось ощущение, что он не сигарету закуривает, а раскуривает трубку.

Однако все когда-нибудь заканчивается, закончилось и это представление: сигарета была раскурена, и у Кости больше не было предлогов уклоняться от беседы со мной! Тяжело вздохнув, он все же решился:

— Мы, конечно, очень рады за Гену и за всю вашу компанию. Но мы очутились в сложном положении: намечается доследование или, лучше сказать, новое расследование. Само собой разумеется, что это будет происходить во время плавания. С одной стороны, это вполне объяснимо и оправдано — что же можно будет узнать после того, как мы прибудем в Москву и все разъедутся? Но для нас это почти катастрофа: у нас будет непоправимо подмочена репутация. Вы же понимаете — если мы не можем обеспечить отдыхающим элементарную безопасность, то о каком отдыхе может идти речь… Вот вы бы отправились с нами в путешествие, если бы вам сказали, что на нашем теплоходе было совершено убийство?

Ну, это вопрос не ко мне — я не типичный пассажир, я не совсем нормальный частный детектив, который и на отдыхе не прочь поработать. Вполне может быть, что, если бы мне сообщили нечто в этом роде, я еще охотнее ринулась бы в бюро путешествий заказывать себе билет. Поэтому я честно ответила:

— Ну, не знаю. А вдруг бы это, наоборот, кого-то привлекло. Есть же любители острых ощущений. Особенно этим страдают зажравшиеся западные туристы — ведь клюют же они на сафари и на замки со злобными привидениями! Почему бы им не заинтересоваться путешествием под названием: «Великолепные круизы по Волге на комфортабельном теплоходе — прекрасное обслуживание, увлекательные экскурсии и таинственные убийства на верхних палубах!» Что-нибудь в этом роде, а? По-моему, валюта рекой польется.

— Да, в этом, пожалуй, что-то есть, — с вымученной улыбкой ответил вежливый Костя.

— А, кстати, вы сказали — новое расследование. Его что, опять будете проводить вы?

— Нет, пришлют кого-то из Тарасова. И, судя по всему, не простого милиционера. Завтра утром должен нас догнать на стоянке в Нижнем Новгороде.

Произнес он это очень странным тоном. Я не могла понять, что прозвучало в его голосе, но это явно не было бурной радостью по поводу встречи с родной милицией. Что ж, ему можно посочувствовать: во-первых, убийство уже нельзя будет скрывать от пассажиров — их всех обязательно станут опрашивать; во-вторых — у Кости отбираются лавры сыщика высокого класса, сумевшего в мгновение ока раскрыть такое сложное преступление. Мне даже стало его жалко, но радость от того, что я буду работать на пару с Кирсановым, перекрывала все остальное. А то, что приедет именно Кирсанов, для меня было абсолютно ясно. В чем, в чем, а в этом я не сомневалась.

Костя хотел сказать еще что-то, но меня обуяла жажда деятельности, мне захотелось к приезду Кири как следует подготовиться, не ударить в грязь лицом. Поэтому я заявила:

— Ну что же, надеюсь, все это будет для вас иметь менее ужасные последствия, чем вы предполагаете. Не переживайте так, все уладится. Ну ладно, вам, наверное, пора работать. Не смею вас больше задерживать, увидимся позже.

Протараторив все это с самой светской улыбкой, я приветливо помахала ему рукой и двинулась к своей цели — бару, оставив Костю наедине с его невеселыми думами.

Войдя в бар, я вполне оценила способности Игоря и Вовы: так здорово наклюкаться за такой короткий срок — это надо суметь. Но для русского мужчины нет ничего невозможного! Пока баба мотается по горящим избам и тормозит всех встречных коней, русский мужик тоже занят делом. Вот — любо-дорого глядеть — сидят, обнявшись, и дружно плачут. Очень трогательно. Третья бутылка (а может, уже четвертая) и пальма замечательно дополняют сей натюрморт. На заднем плане заметно нервничает бармен. Прямо-таки весь изводится. Так, я вовремя.