Покрывало ночи - Сергей Раткевич

— Очень прочный щит, — ввернул Темный Бог.

— Я так благодарен, что слов нет! — ехидно заметил Архимаг. — Значит, очень прочный щит и сила Темных Богов, которая то ли прорастет, то ли нет. И все это вперемешку с оскорблением, которого… которое… не знаю, смогу ли я простить… смогу ли смириться с этим…

— Станешь Темным Богом — разберемся, — вдруг переходя на простонародный говор, объявил Темный Бог. — Набьешь мне морду, и дело с концом.

— Не знаю, — сказал Архимаг. — Не знаю, зачем мне это. Зачем мне сила Темных Богов и прочее. А взамен ты хочешь, чтоб я связался с опаснейшим магом.

— Он опасен не для тебя, — сказала голова.

— Ты же говорил, что опасен! — возразил Архимаг.

— Он опасен для меня уже сейчас, — поведал Темный Бог. — Для тебя — все еще нет. Не жди, пока он станет опасен и для тебя тоже.

— Я и без того занят войной, — проворчал Архимаг. — Джанхар этот. А теперь еще и Оннер.

— Я помогу тебе воевать с Джанхаром, — сказал Темный Бог. — Помогу искать Оннер. Убей Курта. Убей.

— Я подумаю, — сказал Архимаг.

— Подумай, — согласилась пустота по ту сторону амулета.

Темный Бог исчез.

— Напыщенный глупец! — прошипел Архимаг глядя на амулет.

Достав из воздуха стальной ларец, он бросил туда амулет, запечатал заклятьем и вернул обратно в ничто.

— Напыщенный глупец! — дрожа от торжествующей ярости, прошептал Архимаг еще раз. — Хотел обмануть меня! Обманул? Радуйся, глупец! Вместо истинной силы Темных Богов болван Архимаг поглотил Тень этой силы. Торжествуй, недоумок! Недолго тебе торжествовать! Ты не учел того что я и сам — Тень. Тень от сгоревшего рисунка, обернутая в магию и ярость. Ни одному магу такая сила ничего не дала бы! Ни одному настоящему магу! Но Тени Мага подобает Тень Силы! Именно ее я и могу взять. Взять — и сделать своей. Самонадеянный кретин! Вздумай ты быть со мной честным — и мне бы это ничего не дало. Решив обмануть меня, ты обманулся сам. Именно поддельная сила дает поддельному магу настоящее могущество! Ты хотел кормить меня иллюзиями и моими руками выполнить грязную работу. Ты посчитал излишним разбираться с тем, кто я таков и откуда взялся. «Пыль у подножия!» Ишь ты! Ну, ничего. Эта пыль переварила достаточно чужой силы. Ее хватит, чтоб переварить Тень Силы Темных Богов! Такой магии нет ни у кого. И защиты от нее не придумали. Кому нужна защита от того, чего нет? Теперь-то у меня все попляшут. Пусть только сила прорастет как следует.

Оглядевшись вокруг себя, он заметил груду обезображенных трупов.

— Как все-таки неаккуратно, — поморщился он. — Никакого эстетического чутья. А еще Бог! Надо приказать, чтоб прибрались тут. Да не выбрасывали, а сложили в холодке. В хозяйстве все пригодится.

— Какой кошмар, — пробормотал Эстен Джальн, и кисть дрогнула в его руке.

Архимаг вдруг остро глянул ему в глаза, и Эстен Джальн понял, что тот видит его.

— Кто ты такой? — спросил Архимаг. — Уже не впервые я ощущаю твой взгляд.

Эстен Джальн поспешно стер картину, нарисованную на бегущей воде, но взгляд Архимага еще преследовал его какое-то время.

— Они всерьез заинтересовались Куртом, — вздохнул Эстен Джальн. — Рановато пронюхали. Он еще не готов к таким битвам. Нужно будет за ним приглядывать. В случае чего напишу судьбе еще один портрет. Или натюрморт. Однако каков этот господин Архимаг! Совсем очеловечился. Умный. Хитрый. Ему б еще душу, и такое страшилище вышло бы — прямо хоть не рождайся! Но чего нет, того нет. И правильно. Душу я в этот шедевр не вкладывал. Ну, да оно и к лучшему. Страшилища с душой гораздо опаснее. И страшнее. А он и так… страшнее некуда. Эк он меня углядел! До сих пор мороз по коже. Вот нарисовал так нарисовал! Шедевр на всю жизнь, будь она неладна! Руки бы себе повыдергал за такие художества, ну так ведь тем делу не поможешь. И что они все к бедняге Курту цепляются? Ну — сильный маг, согласен! Так ведь не один он такой. Есть гораздо сильнее.

Эстену Джальну нравился Курт, нравилось его свободное неприкаянное странствие, полное забавных приключений и неожиданных всплесков силы. Наверное, Джальн завидовал Курту — как художник может завидовать изображению, чарующему вымыслу. Как статуе завидовал, как картине. Завидовал его удаче поступать, как заблагорассудится, идти, куда хочется, принимать жизнь такой, какая она есть. Сам Эстен, с детства связанный законами и уставами Ордена, был всего этого лишен. О да! Его обучали лучшие учителя. Но лучше уж набивать шишки и мучиться как Курт, чем постоянно ощущать, как чьи-то ловкие пальцы аккуратно отбирают кисть, заменяя ее чем-то отвратительным как по виду, так и по содержанию.

Эстену Джальну очень хотелось, чтобы Курту повезло больше, чем ему. Потому что должно же, черт побери, хоть кому-то хоть иногда везти! Особенно такому потрясающему парню. И если для этого требуется усадить в лужу всех Архимагов Мирозданья — значит, они будут там сидеть!

Интересно, кто его выдумал, этого Курта? Я бы и сам от такой идеи не отказался. Восхитительное чудовище, попирающее этот косный мир Орденов Архимагов и бронь-конниц. Ничего-ничего. Он им всем еще покажет. А я на это посмотрю. Люблю красивые картины.

Однако для того чтобы эти картины вырисовались, нужно время. Курту не выстоять в таких битвах. Время! Как выиграть время? Совсем немного времени выиграть. Курт ведь быстро взрослеет. Не имея никакой подготовки, одолеть команду Осназа — это немало. Конечно, это не то же самое, что встретиться с магом Ордена, но все-таки… Время. Как усадить Архимага и прочих охотников за Куртом в обширную надежную лужу, как продержать их там подольше? Как?

И тут Эстен Джальн с наслаждением вспомнил Архимага после битвы с Зикером. В луже. На коленях свинья. Во рту лягушка. А ведь для этого даже с судьбой договариваться не пришлось! Зикер постарался.

Зикер.

Он, конечно, тот еще овощ — а все же не мешало бы послать ему весточку. Не о Курте , конечно. Курта он не любит и… пожалуй, боится. Если он вообще кого-то боится.

Нет.

Не о Курте весточку… о другом. О той силе, коей овладел или в ближайшем будущем овладеет Архимаг. О тех крохах ясновиденья, что ему уже перепали. И пусть Зикер подумает, что с этим делать. Подумает. Зикер уж наверняка подумает. Что он в таком разе сделает? Я бы сбежал. А Зикер? Сбежит — или… или ударит! На упреждение и до смерти. Зикер, он такой. Он может.

Хотя… у него сейчас слишком много людей, к которым он по-настоящему привязан. Так что, возможно, он попросту сбежит вместе с ними. Не станет рисковать. Все равно хорошо. Архимагу придется заниматься не только Куртом. А если Архимаг сдуру станет Зикера преследовать — а ведь станет! — Зикер его, возможно, что и одолеет. Не в Ордене, где Архимаг действительно силен — а в тихом месте, где-нибудь в пути. И никто ничего не узнает. Никто не укажет на Зикера пальцем. Он даже в Орден сможет вернуться — потом, после. И быть может, его даже возглавит. Хорошо бы… А Темному Богу самому нипочем не отыскать Курта. Придется ему поискать себе новых прислужников. Пусть поищет. Я помогу.