Просто неотразим! - Сьюзен Элизабет Филлипс

— Брать? Да. Заработать — определенно, не настолько уж горда.

— Спенс неглуп. Иначе просто не добился бы такого положения. Сомневаюсь, что он поверил этой идиотской истории о неразделенной любви ко мне.

— Ему лучше поверить, потому что я не позволю этому человеку снова лапать меня даже за все гольф-курорты мира, а неотразимый ты — мой предлог избавиться от него.

Тед вскинул брови и свернул на темную узкую дорогу, ведущую к ее временному жилищу.

— Может, тебе стоит передумать? Он достаточно порядочный парень и богат. Честно говоря, он мог бы стать ответом на твои молитвы.

— Если бы я собиралась повесить ценники на все свои женские причиндалы, нашла бы более привлекательного покупателя.

Теду понравилась шутка. Все еще улыбаясь, он подъехал к церкви. Мег открыла дверцу, чтобы выйти. Он положил руку на спинку ее сиденья и окинул Мег непроницаемым взглядом.

— Полагаю, я приглашен? Учитывая силу твоих чувств ко мне?

Ах, эти янтарные глаза, излучающие внимание и сочувствие. Полное понимание, глубочайшая признательность и прощение всех его грехов.

Опять эти его штучки! Мег трагически вздохнула.

— Мне нужно преодолеть тяготение к твоему совершенству, прежде чем я обрушу на тебя все сладострастие своей натуры.

— Оно так велико?

— Беспредельно.

Мег выскользнула из машины.

— Доброй ночи, Теодор. Прекрасных снов.

При слепящем свете фар она поднялась на крыльцо. Отперла дверь и вошла. Мрак окутал ее. Мрак, пустота и одиночество.

Мег не уволили, и это она посчитала огромным достижением, поскольку не могла удержаться от постоянных напоминаний игрокам о необходимости бросать пустые банки в специальные контейнеры для сбора металлов, а не просто в мусорные баки. Брюс Гарвин, отец Кайлы, подруги Берди, был настроен крайне враждебно, и Мег заподозрила, что ее оставили на работе исключительно благодаря интересу к ней Спенсера. Она также была глубоко благодарна за то, что новости о ее предполагаемом увлечении Тедом не распространились по городу. Очевидно, все участники вчерашней вечеринки решили держать язык за зубами: абсолютное чудо для маленького городка.

Войдя в магазинчик снеков, чтобы запастись льдом и напитками, она поздоровалась с Хейли. Та либо ушила рубашку поло, либо поменялась с кем-то на меньший размер, потому что очертания грудей ясно выделялись под тканью.

— Сегодня играет мистер Коллинз, — сообщила она, — а он любит «Гаторейд»[5]. Так что запаси побольше.

— Спасибо за подсказку.

Мег показала на выкладку шоколадных батончиков.

— Не возражаешь, если я возьму немного? Буду предлагать. Посмотрим, будут ли они продаваться.

— Разумеется. И если наткнешься на Теда, скажи, что мне нужно с ним поговорить.

Мег искренне понадеялась, что не наткнется на Теда.

— Он отключил мобильник, — пожаловалась Хейли, — а мне нужно купить ему продукты.

— Ты покупаешь ему продукты?

— Выполняю всякие поручения. Почту отправляю. Делаю все, на что у него не хватает времени. Я его личный помощник. Говорила же тебе!

— Верно. Говорила.

Мег скрыла веселую усмешку. Она выросла среди личных помощников, и все они делали куда больше, чем выполняли разовые поручения.

Вернувшись домой вечером, она открыла окна. Слава Богу, теперь больше нет нужды скрываться.

Она побежала к ручью, наскоро искупалась, а вернувшись, уселась на пол со скрещенными ногами и стала изучать бижутерию из числа забытых и невостребованных вещей, которую ей позволили взять из клуба. Она любила работать с украшениями, и последние дни ее одолевала одна идея. Достав древние щипчики с длинными щечками, найденные в кухонном столе, она принялась разбирать недорогой браслет с брелоками.

За окном послышался шум мотора. Вскоре в дверях появился Тед, неотразимый в синих слаксах и мятой серой спортивной рубашке.

— Никогда не слышал, что нужно стучаться?

— Никогда не слышала, что нельзя вламываться в чужие дома?

Открытый ворот рубашки обнажал ложбинку между ключицами. Засмотревшись на нее, Мег не сразу поняла смысл его слов. Но тут же опомнилась и потянула за колечко, прикрепленное к застежке браслета.

— Я получила эсэмэску от Люси.

— Мне все равно.

Он вошел в комнату, принося с собой тошнотворный запах неразбавленной святости.

— Она все еще не говорит, чем занимается и где находится.

Щипчики соскользнули. Она прихватила подушечку пальца и поморщилась.

— Твердит только, что террористы ее не захватили, так что я могу не беспокоиться.

— Повторяю: мне все равно.

Мег пососала палец.

— Не все равно, хотя брошенный жених должен был волноваться куда сильнее. Твоя гордость ранена, но сердце вроде бы осталось невредимым.

— Что ты знаешь о моем сердце?

Желание наговорить ему гадостей все еще не оставляло ее, и она, с трудом отведя глаза от его мерзкого распахнутого ворота, вспомнила сплетню, услышанную от Хейли.

— Не находишь, что в твоем возрасте жить с родителями немного стыдно?

— Я не живу с родителями.

— Достаточно близко от них. Твой дом на одном с ними участке.

— Участок достаточно большой, и им нравится, что я рядом!

В отличие от ее родителей, вышвырнувших дочь за дверь.

— Как мило! — пропела она. — И мамочка укладывает тебя в постельку?

— Ну, если попрошу… И не тебе шутить насчет мамочки.

— Верно. Но я не живу со своей.

Ей не нравилось, что он над ней навис, поэтому она поднялась с пола и подошла к единственному предмету мебели: уродливому креслу, оставленному Тедом при переезде.

— Что тебе нужно?

— Ничего. Просто расслабляюсь.

Он подошел к окну и провел пальцем по раме. Она присела на подлокотник кресла.

— Тяжелая у тебя жизнь. Ты действительно работаешь? То есть если не считать так называемых обязанностей мэра?

Вопрос, похоже, немало его развеселил.

— Разумеется, работаю. У меня есть стол, точилка для карандашей и все остальное.

— Где именно?

— Секрет.

— Чтобы держать женщин на расстоянии?

— Чтобы держать на расстоянии всех.

Мег обдумала это заявление.

— Я знаю, ты изобрел какую-то суперпрограмму, которая принесла тебе сотни миллиардов долларов. Но никто об этом не говорит. Что же у тебя за работа?