Сумеречная зона - Александр Лидин

— Не уверен.

— ?

— Потом поговорим.

— Поднимайтесь.

Я повернулся. Тимур и крысюк были уже двумя этажами выше. «Зверек» задыхался под тяжестью наших рюкзаков.

Мы побежали дальше вверх по лестнице. На площадке последнего этажа была приставная лестница, ведущая на крышу.

— И что мы будем делать на крыше? Держать осаду?

— Там разберемся.

Дед только покачал головой. Но быстро полез вверх, а я за ним. Наверху у открытого люка нас ждали крысенок и Тимур. «Зверек» тяжело дышал, однако рюкзаки наши не бросил, дотащил.

Как только я оказался на крыше, Дед поспешил закрыть люк, но я остановил его.

— А кот?:

— Господи, безумие какое-то! Нам только кота не хватало!

Мгновение и на крышу вылетело рыжее облако шерсти.

— Закрывайте!

Я выпустил руку Деда и вместе с ним навалился на люк. Несколько мгновений, и железная планка легла в петли. Теперь люк можно было вышибить только гранатой. На мгновение все замерли, переводя дыхание.

— Снова хочу спросить: что дальше? Будем держать осаду.

Но крысенок покачал головой.

— Пошли.

Он подбежал к дальнему краю крыши. Мы последовали за ним. И в самом деле в том месте, куда привел нас маленький уродец с крыши вниз вела пожарная лестница. Когда-то вела. Теперь же она превратилась в перекрученную металлическую дорожку, уходящую на балкон соседнего здания.

Я с сомнением посмотрел на эту «дорогу».

— И ты предлагаешь..?

Крысенок кивнул.

— Другого пути нет, — пропищал он. — Поспешить. Иначе вас друг мертв.

— Никакой он мне не друг, — прошептал я себе под нос, но вслух ничего не сказал, лишь покосился на кота, который остановился в некотором отдалении, и склонив голову на бок с интересом изучал нас. — А ты, что скажешь?

— Крыс прав. Это — единственный путь. Можете верить ему, он на вашей стороне.

— Как получается, что слышу твои мысли.

Кот поежился, потом широко зевнул.

— Это тема для отдельного разговора. Не здесь, не сейчас…

Я лишь вновь поржал плечами, повернулся назад к своим спутникам и обмер. Крыс уже перебирался по ненадежному мостику из стальных прутьев между двумя зданиями. Он был почти невесомым, но и под его весом прутья опасно прогибались и скрипели. Судя по всему, я был самым массивным из всей компании.

Следующим пошел Дед. Мало ли что. Надо и по другую сторону моста иметь человека с оружием. Третий — Тимур, потом кот и самым последним должен был идти я, как самый тяжелый. Если что-то случиться и мост не выдержит моего веса, то все остальные уже будут в безопасности.

Оказавшись на краю крыши, я на мгновение замер. Когда-то это была пожарная лестница из железных прутьев с площадками на каждом этаже. Словно некий гигант, схватив ее огромной рукой, оторвал от стены и протянул к соседнему дому.

— Поспеши!

— И долго ты будешь командовать? — не выдержал я.

— Не знаю, — ответил кот. — Но сейчас нам надо поспешить, пока преследователи не выбели люк. Нам нужно спешить… оторваться от них. Даже с вашим оружием, вы не сможете совладать с целым племенем.

Эх, мне бы сейчас машинку с вертушки вояк. Я бы тогда не то, что крыс этих остановил, а извел бы на корню их зловредное племя.

Я осторожно поставил ногу на первую ступень. Она немного прогнулась под моим весом, но выдержала. Что ж, приятное начало… Я осторожно перенес вес тела на следующую ступень, ухватился рукой за шаткие перила. Еще один шаг…

— Давай, смелее, — подбодрил меня Дед.

Что мне нравиться в СПб, так это изначальная лживость всего и вся. Город на болоте, а подземные коммуникации год ходи не обойдешь. А метро! Это же город в городе! Нет, конечно, говорят что в Московии во много раз больше подземка, ну так и что с того. Мне вот лично СПб подземелий вполне хватает. И это ведь не в центре города, а на окраинах… Интересно было бы в центре в подземку заглянуть. Там-то небось еще в семнадцатом века копать подземелья начали. Хотя тоже непонятно: если тут болото, то, как в болоте можно туннели копать?

Стоял я так и рассуждал при себя, потому как говорить не стоило, а что еще делать, когда сидишь и ждешь. И чего ждешь? То ли того, что сзади на тебя крысюки навалятся, то ли этот Рыжик на спину вскочит. Вот только это мысль в голову пришла, как тут же я ответ получил:

— Никто тебе на спину прыгать не собирается. Хотел бы, вы бы с той поляны нее ушли.

— Послушай, — я это подумал а не сказал. — Если ты мои мысли слышишь, то и говорить мы можем мысленно.

— Можем.

Отлично. Вот и нашлось чем время убить, а заодно попытаться ситуацию прояснить.

— Ты знаешь, где мы находимся?

— Да. Малыш привел нас к залу для пиршеств. Эти твари обычно поедают тут пленных.

Я едва не поперхнулся.

— Поедают пленных?

— Те, кого вы называете «крысюками» — древняя раса в основе которой лежат хищнические инстинкты. Они готовы претендовать на все и вся, уничтожать все подряд. Некогда они были великими…

— Ты хочешь сказать…

— Я говорю именно то, что хочу… Так вот, эти существа в одном из миров заняли лидирующее место в животном мире. Они развились в разумных тварей, практически уничтоживших планету. Когда баланс был сильно смешен, появились мы — природные враги, машина доля истребления, аналог чуме и СПИДу вашего мира.

— Но почему…

— Потому что все в природе стремиться к равновесию. И когда открылись двери Перекрестка миров, сюда бежало несколько племен деградировавших потомков некогда великой расы, а следом за ними пришли мы.

— А я, почему именно я — тот, с кем ты можешь говорить?

— Слишком много вопросов мой пытливый попутчик, слишком много вопросов… Потом, чуть позже, когда выдастся передышка, я раскрою тебе часть секретов, но сейчас… Сейчас тебе лучше сосредоточиться. В зал уже привели пленного.

Только вот я никакого ни пленного, ни зала не видел. Все мы: я, Дед и Тимур затаились в каком-то темном коридоре, который словно насмехаясь над нами уходил в бесконечность в обе стороны. Бетонные стены, покрытые пылью и паутиной, какие-то ржавые, наполовину прогнившие трубы над головой и сильный, тошнотворный запах высохшего крысиного дерьма. Мелкий крысюк, которого спас Тимур, куда-то подевался. Однако, по словам Деда, перед тем как исчезнуть, он шепнул, чтобы мы — «Ждать тут»! Вот мы и ждали. А что еще делать было. Дед понятно за своего сынка и в огонь и воду полезет — это мы уже проходили. Тимур — человек подневольный. Вот только что я делаю в этой компании непонятно, хотя за последнее время я совершил непонятных поступков много больше, чем понятных… Кота тоже нигде видно не было, хотя, судя по только что состоявшемуся разговору, он находился где-то поблизости. Вот только где?