Наследник рода Раджат - 8 - Игорь Кольцов

на двери было то самое колесо сансары.

Когда дверь замерла на стене напротив цвето-функционального шара, я даже потрогал ее. На ощупь — обычная лакированная деревяшка. Правда, дверных петель не было, равно как и ручки. Плюс толщина дерева была едва ли с ноготь мизинца.

Не мираж, пожалуй, но обманка точно. Прохода, как у меня в Лакхнау, например, за этой дверью точно нет.

Я протянул руку к своему цвето-функциональному шару и вздрогнул. Меня больно хлестнула отдача от магической сигналки. Да, я — перестраховщик, и таких сигналок я повесил по несколько штук на обоих концах коридора.

Сигналки у меня слабенькие. В том смысле, что магов пятого и выше рангов они почуют точно, на четвертый тоже, по идее, должны сработать, а вот слабых магов и обычных людей они не заметят.

У нас гости. И как минимум один из них, судя по жесткой отдаче сигналки, очень сильный маг.

Глава 19

* * *

Единственное, что я успел сделать — это погасить свой цвето-функциональный шар. Кто бы там ни был, давать понять, что мы можем хоть как-то взаимодействовать с заброшенными объектами, не стоит. Это если гость вообще знает об этих объектах.

А так — ну дверь и дверь. Не я ж ее сюда поставил. А что пришел полюбопытствовать, случайно ее встретив на экзамене, так это вполне естественно.

Из-за угла коридора вышла женщина, и нас с Шанкарой окутала едва сдерживаемая аура мага девятого ранга.

Ребира Мехта, ректор Академии.

— Госпожа Мехта, — приветственно кивнули мы с Шанкарой.

— Древние маги, — слегка улыбнулась ректор и перевела взгляд на дверь. — И утерянный объект, ну надо же.

— Утерянный? — удивился я.

Мехта — не древний род. Они — великий клан, да, но к возрасту рода это отношения не имеет. В моем понимании у Мехта в принципе не могло быть родового хранилища, потому что после исчезновения полноцветных магов из этого мира попросту некому было бы сделать кровную привязку.

А она говорит так, словно этот объект — их.

— Это моя головная боль, — вздохнула Ребира Мехта. — Этот объект привязан к крови моего рода, но с какого-то момента он больше не пускает нас внутрь. Тем не менее, мы регулярно обновляем кровную привязку, чтобы он нас не забывал. Рано или поздно откроется.

— А почему головная боль? — спросила Шанкара.

— Потому что раз в десять лет мне приходится изрядно побегать по подземелью, чтобы найти эту дверь, — усмехнулась ректор. — И, кстати, спасибо. Еще рановато, конечно, но лучше так.

Она шагнула вперед, одним движением ногтя рассекла кожу у себя на ладони и приложила окровавленную руку к колесу сансары.

Дверь едва уловимо дрогнула, мне послышалось короткое сытое урчание на грани восприятия, и дверь исчезла, словно ее и не было.

М-да. Многого мы, похоже, еще не знаем о древних объектах. Я, конечно, и вход в свое хранилище в Лакхнау не сразу нашел, но прямо у меня на глазах ничего подобного не происходило.

Мы с Шанкарой молча переглянулись, и она глазами указала за спину. Мол, пошли уже отсюда.

— Прошу прощения за невольное вторжение, госпожа Мехта, — склонил голову я. — У нас не было намерения лезть в дела вашего рода.

— Понимаю, — спокойно улыбнулась ректор. — Заметили что-то интересное вчера и вернулись посмотреть, так ведь? Я и сама бы вернулась глянуть на такую диковинку.

Мы с Шанкарой молча кивнули.

Теперь, по крайней мере, мне стало понятно, почему государственной Академией, которая фактически готовит боевых магов для армии, управляет клан.

Это, конечно, не те высшие административные должности, которые прямо влияют на обороноспособность страны и потому недоступны для представителей клановой аристократии. Но и Академию Магии я бы на месте императора кому попало не отдал.

Однако раз тут есть родовой объект Мехта, они вообще могли потребовать признания этой территории родовой землей. Компромисс в виде полновластного управления вполне разумен. Для императора.

А вот Мехта я не понимаю.

Допустим, по каким-то причинам они не смогли превратить это место в родовые земли или хотя бы убрать отсюда Академию. Но зачем им отправлять студентов тренироваться в подземелье? Так-то и на поверхности места хватает.

Впрочем, это дела рода, и лезть туда я не имею права.

— А скажите-ка мне, господа древние, — прищурилась Ребира Мехта. — Вы можете проникнуть в чужое родовое хранилище?

Вопрос на грани, мягко говоря.

Однако ректор дала нам много информации из категории той, что принято считать делами рода, и не ответить откровенностью на откровенность было бы некрасиво. По крайней мере, если отношения хорошие.

Главе ее клана я не ответил бы, но ей — без проблем.

— Нет, — сказал я. — Лично я такого способа не знаю и считаю, что его вообще не существует. Кровь есть кровь, ее не перебить ничем.

— Согласна с Шахаром, — кивнула Шанкара.

— Благодарю, — склонила голову ректор.

Она явно слегка расслабилась. Все же одно дело — родовое хранилище в центре клановой резиденции, туда еще поди доберись, даже если способ вскрыть его существует. И другое — такой проходной двор, как здесь.

* * *

Когда я приехал домой, Астарабади перехватил меня прямо на парковке.

— Разведка закончила со сбором первичной информации по Нидеха, — сходу сообщил он.

— Минут через пятнадцать жду тебя в кабинете, — ответил я, захлопнув за собой дверцу машины.

— Буду, — кивнул Астарабади и исчез.

Интересно, ему так не терпится поделиться или просто знает, что через пару часов у меня важная встреча и стремится перехватить до нее?

Этот взрыв на свадьбе взбесил не только меня. И гвардия, и диверсанты готовы были рвать и метать. И, разумеется, возможности ответить агрессору все ждали с нетерпением.

Я принял душ, переоделся и пришел в свой кабинет. Астарабади уже ждал меня под дверью.

— Рассказывай, — потребовал я, как только мы уселись в кресла.

— Столичная резиденция рода Нидеха располагается в юго-восточном районе, очень близко к центру города, — начал Астарабади. — Она небольшая, только для главной семьи рода, по сути. Остальные представители рода живут в своих домах по всей столице. Завтра на утро назначен общий сбор аристократов рода Нидеха.

А, вот в чем дело. Самый удобный момент для показательной ответки, и медлить нельзя. Либо мы начинаем подготовку прямо сейчас, либо ждем другого случая.

— Диверсанты готовы? — почти риторически уточнил я.

— Готовы, но… — как-то неуверенно замялся Астарабади.

— Говори уже, — хмыкнул я.

— У Рама пару часов назад проявился контур шестого ранга, — сообщил Астарабади. — И по регламенту он теперь стал ненадежным звеном. Понятно, что до реальной смены ранга может пройти еще не один месяц, и тем не менее. Эти правила были написаны кровью, сам понимаешь.

Я задумчиво кивнул.

Сами по себе новости отличные. Наконец-то у меня в роду будет маг шестого ранга. Дядю я давно мысленно вычеркнул из всех раскладов, он с границы вылезать не собирается, похоже.

Однако вот прямо сейчас это немного не вовремя.

И, в принципе, понятно, на что намекает Астарабади. Артефакты невидимости в руках мага пятого ранга работают на порядок лучше, чем в руках магов четвертого. А диверсант пятого ранга у нас всего один — сам Рам. По идее, ему бы и идти на операцию.

Да только маг, имеющий проявленный контур следующего ранга, может столкнуться со сменой ранга в любой момент. Бывали случаи смены ранга и сразу после проявления контура.

Раму нужна страховка, короче.

И теперь она ему нужна будет всегда, пока он не сменит ранг.

— На операцию напрашиваешься? — все же уточнил я.

— Больше некому, — развел руками Астарабади. — Я, конечно, с твоими артефактами невидимости не тренировался, но база-то у меня та же.

Астарабади в прошлом тоже военный диверсант. Правда, это было больше десяти лет назад. Но он прав, вариантов у нас нет.

— Когда операция? — спросил я.

— Ночью, — ответил Астарабади.

— С вами прокачусь, — решил я.

Астарабади укоризненно на меня посмотрел, но вслух возражать не стал.

— На передовую не полезу, не делай такие глаза, — насмешливо добавил я. — Но вас вытащу, если что. Обоих.

— Спасибо, Шахар.

* * *

Вечером глава рода Магади сам приехал ко мне.

Я предлагал в письме назначить любое удобное для него место встречи, но, видимо, ему так проще. Живет он сейчас в гостинице, своего дома у Магади в столице нет, так что понять его