Блаженная несвобода - Елена Кшанти

— А почему тогда меня впустил?

— Потому что ты — Белая Тара. Я тебя на буддистской танке в Маклеогандже видел.

— Тогда почему ты мне не разрешаешь попить воды?

— Не знаю, — потупился Потапов, но потом, поразмышляв, добавил: — Ну мне же надо как-то выполнять свои обязательства, а то я сижу здесь уже целый день, а никто не приходит, скучно…

— А где Стеша и что здесь произошло? — перебила его Валя.

— Зачем тебе сдалась эта сумасбродка? Ты такая белая и чистая, а водишься с этой выпендрежницей, у которой, кроме того, чтобы наряжаться, ничего в голове нет, — разворчался он.

Но Валя его прервала:

— Так все-таки?

— А ты сама попробуй посмотреть, — опять завредничал Потапов, — ты же можешь.

— Могу, но использовать зря сверхчеловеческие возможности не рекомендуется, это растрачивает благие заслуги.

— Подумаешь, заслуг ей жалко, а меня спрашивать не жалко?

— Если тебе так тяжело, то и не говори, — сделала, в свою очередь, обиженный вид Валя и направилась из кухни в гостиную.

В гостиной она опять села на табуретку и стала ждать. Через минуту из-за косяка двери появился любопытный глаз Потапова. Но когда он понял, что его засекли, глаз исчез.

— Ну? — произнесла Валя.

Откашлявшись, Потапов вальяжно вышел в гостиную и с достоинством сел на стул, который был выше белого табурета. Он уже успел преобразиться. Сейчас на нем был черный элегантный костюм из фрачного крепа, и на белой, тщательно отутюженной рубашке красовалась бабочка.

Наверное, от кого-то музыканта из оркестра свизуализировал, усмехнувшись про себя, подумала Валя.

— Не с какого-то, а с очень известного, который ездит на гастроли по разным заграницам, — гордо сказал он и тихо добавил: — Но имя я его не помню.

— Ладно уж, не обижайся, — примирительно произнесла Валя и села поудобнее, — ну так расскажи, пожалуйста, что же здесь случилось.

И Потапов, откинувшись на спинку стула и закинув ногу на ногу, начал подробно рассказывать.

— Стив, мне надо будет вернуться, — сказала Стеша, стоя на крыльце и прикасаясь одной рукой к двери. И было что-то элегантное в легком изгибе ее руки, и было в то же время что-то важное и значимое, словно вот пришла она и распахнула этой тоненькой ручкой перед ним дверь куда-то вовне.

Полуденное солнце расплавляло ее силуэт, и Стивену показалось, что Стеша сегодня как будто тоньше и даже немного прозрачная.

А была ли она реальна? Может быть, он просто все это время спит и видит сон?

Только сейчас он с удивлением подумал, как странно она появилась в его жизни. Совсем не похожая ни на одну из его американских подруг и какая-то неправильная, словно пришедшая из другого, неведомого ему мира. Мира, где законы земли становятся нереальными, как грезы.

— Тебе не надо туда возвращаться, Стеша.

— Почему?

— Мои «друзья» вернутся, и у тебя будут неприятности.

— Почему?

— Потому что так должно произойти по логике вещей.

— Это твоя логика, Стив. В жизни логика иногда не срабатывает, все зависит от силы.

— Какой силы? Неужели ты думаешь, что справишься с ними? Тебе просто повезло, что ты застала их врасплох. Эти люди, что волки, для них смерть — ничто…

— Я говорю про другую силу, Стив. В текстах говорится, что многое в жизни зависит от силы нашего ума, от его концентрации. Это может дать такую мощь, что станет возможным контролировать мир явлений и по-своему строить ситуации.

— Как это — контролировать мир явлений?

— Этот мир явлений, который мы видим, связан с более тонкими мирами, где существуют как бы отражения или одни лишь только мысли. Поэтому, если мы контролируем наш ум от негатива, то негатив не проявится в тонком мире как образ и не спроецируется в физическом мире, как конкретный объект нашего восприятия.

Поэтому, даже если мы встретим самого жуткого человека в мире, но если в нас не будет негатива, то этот жуткий человек не сможет нам принести неприятности. Не сможет, просто лишь потому, что у него не будет причины проявить свой негатив, так как наши сознания будут работать на разных уровнях и просто не окажется точек для соприкосновения.

— Так просто? — ухмыльнулся Стив, почесывая свою слегка волосатую грудь, которая виднелась сквозь распахнутый ворот рубашки. — Ты говоришь вещи, которые, если бы были по-настоящему правдоподобны, уже давно перевернули мир. Но этого же не происходит.

— Не происходит, потому что взрастить и воспитать такой ум далеко не просто.

— Почему же?

— Потому что уже изначально, приходя в этот мир, мы имеем ум, замусоренный всевозможной информацией и несвободный от бесчисленного количества негативных концепций. Поэтому требуется огромное усилие и огромное количество времени на его очищение.

— Если я очищу свой ум, то что тогда останется?

— Ясность. Ты будешь видеть мир таким, какой он есть.

— А разве сейчас я не вижу его таким, какой он есть?

— Нет, на твое видение накладывается загрязненное восприятие.

— А кто может видеть все, как есть?

— Души, достигшие высоких реализаций в духовной практике. Это могут быть йоги, ламы или другие какие-нибудь Учителя.

— А Джецун видит?

На минуту Стеша смутилась, вспомнив про расхождения в их взаимопонимании, но потом все-таки произнесла:

— Может быть. По крайней мере, я должна в это верить.

— Но если это такой высокий уровень, неужели ты думаешь, что за какое-то короткое время, пока не вернутся эти трое вояк, ты сможешь научиться контролировать свой ум?

— Я не думаю, я себя так обманываю. Это побуждение, чтобы мне срочно заняться практикой. Опасность всегда меня стимулирует. Надо всегда помнить, что мы можем в любой момент умереть. В обычной жизни у нас притупляется это ощущение, поэтому я сажусь за руль мотоцикла и, когда лечу над пропастью, начинаю думать о смерти.

Потихоньку начинался Мансун, период затяжных дождей. В Индии он, как правило, идет почти три месяца, а в северном штате, таком, как Химачал Прадеш, этот период еще сопровождается прохладой.

Выжженные солнцем отлогие склоны гор начинали возвращаться к жизни, они зеленели, а деревья и кустарники снова начинали расцветать и благоухать неподражаемыми для производителей духов природными ароматами.

В Боджнатхе находился один из самых старинных храмов Шивы, даже вернее комплекс храмовых построек, куда в особые дни, посвященные Богам, съезжалось много народу. Это настораживало Стешу. Выходить Стиву на улицу за продуктами, если она уедет, будет опасно. Иностранцев в этом старинном индийском городке почти совсем не было. И появление Стивена явно заинтересует местных жителей, а потом и полицию.