Арктическая академия. Дело Гронского - Сергей Баранников

трудилось десятка три артефакторов, а вот что они здесь конструировали, оставалось загадкой. Судя по отдельным фрагментам чертежей и лежащих на столах деталях, я догадывался, что здесь собирали летяг.

— Нам сюда! — произнёс Аверин и направился к лестнице, уходящей под землю.

Штаб располагался в подвальном помещении одного из ремесленных цехов. Здесь было действительно безопасно. Даже пушечный выстрел с крейсера не смог бы пробить толстый каменный пол и несколько метров земли над нашими головами.

Войдя в помещение, я осмотрелся. Возле стола расположились девять человек. Я без труда узнал Аверина-старшего, который делал пометки на карте. Пётр очень похож на отца — такие же глаза, выражение лица и манера держать себя. Был здесь и ещё один человек, которого я хорошо знал — Акулина Ивановна Остроумова. Вот, значит, куда подалась ректор, когда ей пришлось покинуть академию!

Я почувствовал на себе пристальный взгляд, повернул голову и встретился глазами с отцом Миры. Градский сверлил меня взглядом, но не проронил ни слова. Аверин решил не представлять остальных участников совета, но я и так догадывался, что помимо неизвестных мне людей здесь были Аксёновы и Седовы. Цесаревич также находился в этой комнате. Михаил Александрович стоял у стола с серьёзным видом и кивнул мне, когда я встретился с ним взглядом.

— Дамы и господа, Арсений Чижов, — представил меня Пётр. — Благодаря Чижову и его спутникам нам удалось привлечь на нашу сторону почти три сотни студентов и выпускников академии.

После этих слов Остроумова потупила взгляд и обречённо покачала головой, а некоторые мужчины одобрительно закивали. Да, ребята рисковали своими жизнями, но они пришли сражаться прежде всего за себя и своих родных, а потом уже за императора.

Пётр подвёл меня к развёрнутой на столе карте и указал пальцем на участок возле берега.

— Арс, твоя задача — удержать две улицы, которые пересекаются вот здесь. Можешь взять своих уников с первого и второго курса. Насколько я знаю, тебе отлично известно на что они способны. Под твоим командованием они будут действовать наиболее эффективно. Кто ещё понадобится для выполнения цели?

Я смотрел на карту и понимал, что улицы довольно большие, а подходов много. По сути, они выступали щитом для одного из входов на территорию промышленной зоны.

— Всё зависит от того, кто нам будет противостоять, — ответил я после минутной паузы.

— Кто угодно, — взяла слово Остроумова. — Это место будет одним из самых жарких участков фронта. Сюда будут идти шведы, но с большой вероятностью попытают свои силы и ушкуйники, и даже элитная гвардия Владислава.

— Понадобится ещё человек двадцать талантов, — высказал своё мнение Уваров. — Конечно, если нам дадут такую силу.

— Неслыханная наглость! — отозвался Градский. — Две группы уников, ещё и два десятка других талантов… Будь у меня с полсотни таких ребят, я бы и в ус не дул!

— А я согласен с Уваровым. Такой большой участок нам не удержать своими силами.

Градский нахмурился и хотел возразить, но его перебили:

— Чижов уже не раз доказал, что умеет здраво оценивать собственные силы, — вступился за меня Пётр. — Если нужно двадцать человек, бери, но свой участок удержать обязан. Можешь отойти от застройки к границе промышленной зоны, если сильно придавят, но пускать противника сюда никак нельзя — здесь будет не только Цесаревич, но и раненые, а также склады припасов и оружия. Разумеется, если противник бросит против тебя слишком большие силы, мы отправим подкрепление из резервов. Сам я возьму соседний участок.

Со стороны лестницы послышались торопливые шаги, а через несколько секунд в штаб ворвался посыльный.

— Господа, ушкуйники направляются к черте города, наши передовые отряды уже связали их боем. Шведы со стороны порта пробиваются к нам, а силы Владислава заходят с восточной части города. Готовится штурм!

Глава 11. За императора!

Северодвинск. 32 км от Архангельска

Медин вышел на покрытую мелким снегом палубу, сильнее запахнул тёплый плащ, поднял меховой воротник и с нескрываемым презрением поморщился. Следом за ним из каюты выбрались Яковлев и Брюсов.

— Это была худшая поездка в моей жизни! — в сердцах произнёс Павел. — Целые сутки на крошечном катере, который кидает на волнах, словно щепку, вот-вот перевернёт или зажмёт льдами.

— Я бы на твоём месте надеялся, что не последняя, — послышался позади парней голос бывшего ректора Арктической академии.

— Ярослав Васильевич, зачем мы в этой дыре?

— Исправлять твои с Яковлевым ошибки, — объяснил Брюсов. — Вы должны были уничтожить Чижова, подставить Уварова и избавиться от Седовой с Наумовой, но провалили все задания.

— Вы тоже не особо преуспели, — ухмыльнулся Медин.

Брюсов глубоко вздохнул, но сдержал себя в руках.

— Это потому, что вы, болваны, довели ситуацию до критического состояния, и я не успел ничего изменить. Теперь всем нам придётся кровью платить за свои ошибки.

— Это как? — заволновался Павел.

— Мы находимся в Северодвинске, в часе езды от Архангельска. Именно здесь находится штаб сил Его Высочества Владислава Александровича. С минуты на минуту наши бойцы пойдут на штурм Архангельска, где скрывается цесаревич Михаил. В городе находится до тысячи его сторонников, включая Чижова и десятков студентов Арктической академии. У вас есть отличная возможность поквитаться с ними и доказать, что они выбрали неправильную сторону. Даже если сегодня вы снова облажаетесь, будет кому довести дело до конца.

***

Отголоски боя уже доносились до нас, когда мы спустились в арсенал за оружием.

— Не волнуйтесь, у вас есть немного времени, пока наши передовые отряды удерживают врага на подступах к городу, — успокоил нас Пётр. — Разумеется, им не удастся продержаться долго. Наши люди будут отступать вглубь и заманивать противника за собой.

— Нам бы ещё самим успеть осмотреться и подготовиться к встрече, — произнёс я, понимая, что построить толковые укрепления мы уже не успеваем.

— Пропустите группу Чижова! — распорядился Аверин. —