В тупике бесконечности - Кирра Уайт

– Считайте, что доступ у вас есть. Сейчас вернусь в лагерь и свяжусь с Митчеллом, – ответил Лео и направился к трапу.

Когда он поднялся из раскопа, то немало удивился, обнаружив неподалеку турель. Стальное чудище, похожее на паука-переростка, сразу же отреагировало на появление Лео и поддалось вперед, угрожающе наставив длинный ствол. А когда сканер распознал сотрудника «Центра», паук поджал под себя суставчатые лапы и зарылся в песок. Лео опешил. Зачем оружие?

Не успел он мысленно возмутиться, как неведомо откуда появился Стас Войкин. В черном боевом скафандре безопасник напоминал пришельца из фантастических боевиков, и на удивление идеально вписывался в безжизненный пейзаж Марса.

– Войкин, что здесь происходит? С чего вдруг раскоп превратился в полигон, а исследовательская экспедиция в группу отпетых милитаристов?

Ответа не последовало. Даже не взглянув в сторону Бестужева, безопасник склонился к турели, держа в руках планшет. Обтянутые черной перчаткой пальцы ловко отщелкивали настройки. Тогда Лео гаркнул:

– Войкин, отвечайте, когда вас спрашивает начальник экспедиции! Я обязан знать о происходящем!

– Зато я не обязан отчитываться, – не оборачиваясь, обронил Стас. Щелкнул по планшету и уставился на скалу, выпирающую из песка, будто кость. В тот же миг на скале показалась еще одна турель, а за ней еще и еще... Стас обернулся. Желтые глаза с вертикальными зрачками нехорошо сверкнули. – Вы больше не руководите экспедицией, доктор Бестужев. Я обращаюсь к пункту ноль-один-семь Инструкции и беру командование на себя.

У Лео сперло дыхание. Непроизвольно сжав кулаки, он в упор смотрел на Войкина и молчал – не знал что сказать.

Стас кивнул в сторону раскопа:

– Хватит кипятиться, доктор. Спускайтесь к остальным и сидите тихо, пока мы с ребятами здесь не закончим. Это в ваших же интересах.

Заслышав в словах Безопасника насмешку, Лео тут же взял себя в руки. Придав лицу надменный вид, а голосу безразличие, он спросил:

– Экспедиции что-то угрожает? Неужели те самые черные археологи вдруг перестали быть плодом воображения службы безопасности?

– Черные… белые… Ни какой к хренам разницы, – буркнул Стас. – Но то, что мы здесь не одни – это факт. Так что спускайтесь в раскоп, доктор, и помалкивайте. Паника среди яйцеголовых мне не нужна.

***

Через три дня экспедиция благополучно покинула Лабиринт Ночи. Никаких нападений, убийств или перестрелок не произошло. Более того, за все время пребывания в лагере и по пути в Элладу, Лео не видел никого из чужаков, даже техника не попадалась. Обратно он вновь ехал в одном ровере с Войкиным и попытался завязать разговор.

– Как оказалось, было излишним превращать раскоп и лагерь в аналог Форт-Нокс[1], – заметил он с усмешкой.

Войкин бросил на него косой взгляд, с неприязнью ответил:

– Лучше предотвратить проблемы, чем бороться с ними.

Возразить на это было нечего. Впрочем, Лео терзали подозрения, что дело не в опасности, а в доверии. Судя по всему в «Центре» посчитали, что за Бестужевым и группой нужно присматривать, и Стас отлично справился ролью надзирателя. Эти мысли душили, от них становилось не по себе. Но попытка вызвать Войкина на откровения стопроцентно обречена на провал.

Остаток дороги прошел в напряженном молчании.

Только по прибытию в Элладу Лео вновь почувствовал прежнюю уверенность. Его группу встретили, как героев. Стоило роверам миновать шлюзовую зону и въехать в ангар, как люди обступили машины плотным кольцом. Мелькали незнакомые лица, вспыхивали восторженные улыбки. Лео кивал на приветствия, что-то отвечал на вопросы, и толпа смыкалась вокруг него, давила своим любопытством, душила восторгом и лестью. Кто эти люди? Что им надо? Пожалуй, не важно. Они боготворят его, они признали его превосходство.

Но далеко не все испытывали искреннюю радость. Порой Лео ловил завистливые взгляды, которые липли к нему, к Тихонову и рыжей Марине. На Стаса и его бойцов люди смотрели мельком, словно боясь, что безопасники примут это за угрозу.

С глухим хлопком выстрелила пробка шампанского. Пена потекла на бетонный пол ангара, полилась в неведомо откуда взявшиеся фужеры. В толпе откупорили еще с десяток бутылок, и звуки перешли в канонаду. Безопасники инстинктивно подобрались, уж больно походило на выстрелы, а затем снова приняли расслабленные позы. С разных сторон до Лео доносились возгласы «Город!» Он недоуменно озирался, пытаясь понять о чем они и не находил ответа. Какой, к черту, город?! Почему город? Откуда? Казалось, что все это происходит не с ним, и Лео поймал себя на мысли, что до сих пор будто находится в Лабиринте Ночи, который превратился в могилу. Который всегда был могилой.

Кто-то сунул ему фужер. Низкорослый лысый мужик с черной вязью татуировок на скулах тряс Лео за плечо, сыпля поздравлениями. Справа прицепилась какая-то женщина в белом лабораторном халате. В надежде спастись от назойливых собеседников, Лео поискал взглядом Тихонова или Стаса, но тщетно. Его команда будто испарилась.

Неожиданно толпа расступилась, образовав коридор, и Лео увидел как из черного «мерседеса» вышел Джон Митчелл в сопровождении охраны.

– Наконец-то, – обрадовался Лео, когда Джон подошел.

– Поздравляю, доктор Бестужев. Это невероятное открытие, – Джон улыбнулся своей белозубой улыбкой. – Кто бы мог подумать, что в Лабиринте Ночи есть город.

Улыбаться Лео перестал.

– Город? Что за...

– Идем, – тихо приказал Митчелл. – Нам о многом надо поговорить.

Они двинулись к «мерседесу», охрана шла по пятам, и Лео заметил, что толпа разбрелась и теперь в ангаре полно безопасников «Центра». Ровер, в котором везли «объект» исчез.

– Что происходит? – прошептал Лео так, чтобы посторонние не услышали. – Джон, черт возьми, при чем здесь город? Неужели в «Центре» решили скрыть правду…

– Потом, – отрезал Митчелл. – А сейчас улыбайся, твоя смазливая физиономия сегодня будет во всех новостях.

***

«Центр ГЭК», город-муравейник Верхняя Эллада, планета Марс

– Никто не должен знать о находке, – сказал Джон Митчелл и поставил перед Лео стакан виски. – Даже в «Центре» не всем известно, что вам удалось обнаружить останки марсианина. В курсе только высшее руководство и сотрудники «Прометея». Так правильно.

Лео молчал, разглядывая виски, цвета жженого сахара. Этот напиток он не любил, предпочитал коньяк, желательно семилетний. Но о его вкусах здесь никто не спрашивал, как и мнение относительно раскопок в Лабиринте Ночи. Он уже понял, что мнение не совпадающие с генеральной линией «Центра» лучше держать при себе. А лучше – вовсе не иметь.

Заметив, что Митчелл ждет от него реплики, Лео кивнул:

– Пожалуй, в сокрытии сведений есть смысл.

– Еще какой, – поддержал Джон. – Лагунову не хочется шумихи и пристального внимания к нашим проектам. Прежде чем предоставить отчеты правительству и Совету Федерации, нужно досконально изучить то, с чем имеем дело, иначе из исследовательской корпорации мы превратимся в идиотов, полных щенячьего восторга перед неизведанным.